Лилия Батршина - Глаз дракона
Лада положила ему руки на плечи, упираясь, и посмотрела невероятно хитрыми глазами на него сверху вниз.
- Вот не пущу тебя пару-тройку дней в комнату и ключи у тебя заберу, тогда и посмотрим, кто чему будет рад!
И в ту же секунду девушка испарилась с его колен и умчалась на лестницу, лукаво улыбаясь. Сонэр несколько мгновений посидел, потом и его сорвало с места. Следующие пять минут они носились по библиотеке, как дети, сначала на втором этаже, потом на первом, среди столов и кресел, за которыми Лада пряталась от Сонэра, потом снова на втором. Потом Сонэр девушку все-таки нагнал и, не рассчитав разбега, повалил ее прямо на пол, на ковер, прижал ее руки и, тяжело дыша, посмотрел в глаза.
- Не пустишь, говоришь? - хитро улыбнулся он. - Попробуй. Хочешь увидеть, как разлетается в щепу дверь? Отлично. Ты это увидишь. Что не дают добром, то драконы берут силой, ты помнишь?
- Помню, - улыбнулась Лада.
- И потом, - продолжил Сонэр. - Если я захочу, я могу поймать тебя где и когда угодно. И про мою комнату, куда я могу, если захочу, тебя затащить, тоже не забывай.
- Да уж не забуду, - ответила девушка и улыбнулась еще шире. - Нигде мне от тебя не скрыться, хоть из замка беги.
- Я тебя везде найду, - губы Сонэра приблизились к ее губам. Руки девушки он по-прежнему не отпускал. Дыхание, уже было успокоившееся, вновь участилось, глаза вспыхнули страстным огнем, голос снова упал на хриплый шепот. - И никуда тебя не отпущу. Ты навеки моя, и я никуда тебя не отпущу, ни к кому другому. Ты моя - навеки...
Он прижался к ее губам, и Лада смогла только слабо возмутиться:
- Ты... прямо здесь, что ли?.. Ммм... - поцелуй, горячий, долгий и крепкий, не позволил ей продолжить.
- А что? - усмехнулся Сонэр через несколько минут. - В конце концов, у нас медовый месяц. Или ты против?..
Даже если бы Лада была против, он бы вряд ли смог это узнать, поскольку больше не оставлял ее губы свободными настолько долго, чтобы она могла произнести хоть слово.
Еще полчаса спустя они снова сидели в кресле, на этот раз практически молча, только глядя друг на друга. Лада без стеснения разглядывала его, скользила внимательным взглядом по лицу, по резким рубленым чертам, крупным и в то же время на удивление гармоничным, оно совершенно не казалось уродливым от своей резкости, напротив, чем-то притягивало взгляд. А может, Ладе так только казалось? Ведь любимый человек всегда кажется самым красивым на свете, по-особому красивым, потому что он - любимый. Лада улыбнулась и провела, словно рисуя, пальцем по его лбу, отбрасывая волосы, потом по бровям, переносице, тронула губы, обвела подбородок... Сонэр глубоко вздохнул, поймал ее руку и прижал к губам с неизбывной, невероятной нежностью.
- Слушай, а сколько тебе лет? - вдруг спросила Лада, склонив голову на бок. - Ты мне этого не говорил.
- А сколько бы ты мне дала? - усмехнулся в ответ Сонэр, прижал ее крепче и поцеловал.
- Даже и не знаю... - пожала плечами девушка, внимательно разглядывая его. - С ходу вот так смотреть - лет тридцать, наверное. Но у тебя глаза такие... умные, что ли, такие у стариков бывают. Мудрые. Но у стариков глаза потухшие, поблекшие, а у тебя живые, горящие, молодые. Даже и не знаю, сколько тебе может быть.
Сонэр рассмеялся, ничего не ответил и снова прижался к ее губам. В этот момент у двери послышался робкий, осторожный стук, как будто кто-то скребся к ним, неуверенно и смертельно боясь хозяйского гнева. Сонэр оторвался от губ Лады, секунду смотрел ей в глаза с огромным сожалением, потом вздохнул и, спустив ее с колен, встал из кресла. Подошел к двери, открыл. За дверью стоял один из слуг и, что-то пролепетав, подал Сонэру запечатанный свиток. Лада расслышала слово "срочно" и имя Эрлэн. Сонэр кивнул, взял свиток и снова запер дверь. Медленно подошел к столу, на ходу распечатывая послание, и быстро пробежал его глазами.
Видя, как изменилось его лицо, Лада поняла: что-то случилось.
- Сонэр? - встревоженно позвала она, подходя. Осторожно тронула мужа за руку. - Сонэр, что случилось? Что-то произошло?
Несколько секунд Сонэр молчал, пустыми глазами глядя в книжную полку напротив. Потом, не поворачиваясь, сказал:
- Ты же вроде хотела увидеть, как я превращаюсь в дракона? - тут он резко обернулся и посмотрел Ладе в глаза. - Увидишь. Завтра на рассвете.
- Сонэр, что случилось? - Лада понимала, что муж не шутит, и сердце ее тревожно заныло, предвещая грядущую беду. Сонэр резко выдохнул, бросил свиток на стол и отошел к стене. С минуту простоял там, видимо, справляясь с собой, а может быть, напряженно размышляя. "Боги, почему?.. - колотилось у него в висках. - Почему именно сейчас? Почему сейчас, когда я только-только нашел ее? Боги, почему?.." Наконец он развернулся к встревоженной Ладе и вновь подошел к ней.
- Это вызов на поединок, - Сонэр кивнул на лежащий на столе свиток. Глаза у Лады стали огромными и испуганными, поэтому он обнял ее и прижал к себе. - Вызов от того самого моего двоюродного братца, который мечтает получить право первенства в роду. Видимо, он узнал, что его план с Тэйлором провалился, и он решил пойти на самые отчаянные меры. Видишь ли, у нас в роду есть такая забавная традиция: любые споры, в особенности важные и касающиеся всех его представителей, стороны должны решать на честном поединке в обличье дракона. Кто победит - тот и прав. Обычно так завоевывали замки, земли, торговые пути, изредка - восстанавливали запятнанную честь или отвоевывали понравившихся жен, - Сонэр улыбнулся и посмотрел Ладе в глаза. Она тоже неуверенно улыбнулась. - И теперь мой братец по имени Эрлэн желает побороться за первенство в роду. И боюсь, что поединок этот будет не из легких. Эрлэн, как назло, отлично образован, не глуп и силен. Очень силен, равен мне.
- И если ты проиграешь, он станет самым старшим, так? - спросила Лада.
- Да, но не только, - Сонэр вздохнул и прижал Ладу к себе как можно крепче. - Проигрыш в таких поединках означает смерть проигравшего, только тогда поединок засчитывается. И если я завтра умру, Эрлэн получит не только право старшинства, но и мой замок, и... тебя, - Лада резко вскинула голову, глаза стали огромными от ужаса. Сонэр смотрел на нее, и в его глазах виделась невероятная сила, сила духа, мощь человека, который сражается за тех, кто ему дорог. - По нашим родовым законам, все, что принадлежит проигравшему, переходит победителю, и жена не исключение. Победитель может сделать с ней все, что угодно. Поэтому, Лада, я завтра буду биться насмерть. Я буду биться страшно, до последней капли крови, и не допущу, чтобы ты досталась ему. И если я завтра погибну, то очень постараюсь утащить его на дно моря с собой. Я тебя не отдам никому.
