Инна Живетьева - Стальное княжество. Дилогия
— Меня интересуют детали вашего путешествия, — начал Дмитр.
Тэм говорил негромко, и хотя он четко выговаривал слова, Але пришлось напрячься, чтобы не пропустить ненароком что-то важное. Ведун положил руки на подлокотники и подался вперед, уставившись в девочку желтыми глазами. Этот взгляд напомнил Але управляющего Михана, и она поежилась.
— Мне стало известно, что в месте, называемом Сердце Лабиринта, наследнику, вам и одному из ваших спутников было сделано предсказание.
— Откуда вы знаете? — Аля от изумления перебила.
Тэм перешел от окна к креслу и тяжело опустился на широкое сиденье. Пригладил короткую бороду, и Аля увидела, что у него нет двух пальцев. «Сейчас скажет: „Тут вопросы задаю я!“ — и даст мне по шее».
— Я всегда говорил, что и в походе следует придерживаться определенных правил, — после паузы уронил Дмитр. — Не стоит попусту болтать в присутствии людей, охраняющих вас.
Аля подумала, что никто не воспринимал отряд Аскара как охранников, да и не скрывали от них ничего. Если она молчала по поводу предсказания, то только потому, что ей так хотелось. На мгновение стало неприятно, словно Дмитр облил грязью их спутников.
— Так вот, меня интересует то, что было предсказано лично вам и что говорили об увиденном ими наследник и ваш спутник Алеша.
— Они ничего не говорили! — удивилась Алька. — Вы разве об этом не знаете?
Ведун Лотин кивком головы подтвердил: девочка не врет. Аля с досадой поджала губы. Нельзя забывать о ведуне! Как говорил Рик, единственный шанс скрыть что-то — это молчать. Интересно, как он себе представляет это в данной ситуации?
— А что было предсказано вам?
«Это касается только меня», — хотела ответить Алька, но больно прикусила язык. Дура, помни о ведуне! Дмитр правильно интерпретировал ее молчание и удовлетворено кивнул:
— Итак?
Аля торопливо поправила волосы, одернула юбку на коленях и снова смяла ткань. Ведун не отрывал взгляда от ее лица.
— У меня приказ князя Ларса Отина, — заговорил Дмитр, когда ему надоело наблюдать за судорожными Алькиными движениями. — Того князя, осмелюсь напомнить, в замке которого вы живете. И только тут вы можете надеяться на помощь. Это неблагоразумно — сопротивляться приказу. Если вас останавливает придуманная господином княжеским ведуном легенда, то не стоит обращать на это внимание. Как вы понимаете, я знаю, что княжич был продан в рабство.
Аля вскинула испуганные глаза на Дмитра. В таком свете ее личное нежелание говорить уже не играло никакой роли. А Рик… в конце концов, Отин — его отец, разберутся уж как-нибудь! Альке захотелось запустить пальцы в волосы и помотать головой. Черт, а если она все-таки сделает Рику хуже? Вон как он об отце отзывался, и как не хотел возвращаться в Семиречье клейменым. И Рика жалко будет, и не хватало еще настроить княжича против себя и друзей.
— Итак? — повторил Дмитр.
Аля с досадой дернула плечом: ну не дает же подумать, зараза! Интересно, а как отнесется к этому Алешка? Если она подставит Рика… девочку передернуло, когда она представила Алешкино выражение лица. Как бы тот сам ни относился к княжичу, все равно сочтет подобное свинством.
— Князь будет недоволен, — напомнил Дмитр.
Аля хмыкнула про себя: вот и выбирай между расположением Отина и Алешки. Идиотская ситуация! Ну почему эти двое начали с нее? Был бы тут Славка, он бы решил, что делать. Насколько повредит Рику то, что он все-таки не выполнил свою клятву кадета? Ту самую, согласно которой должен спасать тех, кого может? А он ее не выполнил, как ни крути. Пусть только в предсказании, но ведь факт налицо. «А Ростин — зараза! — вспомнила Аля учителя — Мог бы побольше рассказать о таких вещах».
— Хватит молчать! — крикнул Дмитр и хлопнул по подлокотнику.
Алька вздрогнула, съежилась. Острый край сиденья снова впился в ноги. Так говорить или нет?! Рик же просил… Решение пришло неожиданно, и Аля с облегчением вздохнула:
— Я расскажу все только с разрешения сэта Кира, он ведь взял нас под свое покровительство.
— Предсказание как-то касается наследника, — заговорил ведун. Тонкие старческие пальцы скользнули по цепочке медальона. — Наследника и его отношений с князем. Во всяком случае, она так считает.
Аля прижала ладонь к губам. Ни фига себе! От страха и изумления у нее перехватило дыхание. Дмитр поднялся и встал лицом к окну. Даже его широкая спина выражала недовольство.
— Княжича сейчас нет в замке, он выехал за пределы Отин-града, — Дмитр качнулся с пяток на носки и повернулся к девочке. — Не думаете ли вы, что наследник тут же бросит свои дела и примчится на ваш зов?
«Раньше именно так и думала», — тоскливо отозвалось в душе у Альки.
— А князь заинтересован в скорейшем завершении дела.
— Я буду говорить только с разрешения Ри… Кира!
— Сэта Кира! — криком поправили ее.
Дмитр вроде только что стоял у противоположной стены, но вот он уже навис над Алькой, уперся руками в подлокотники ее кресла. Девочка прижалась к спинке, свела руки на груди. Лицо тэма было в десятке сантиметров от ее собственного, и Аля даже разглядела темный ободок вокруг радужки глаз и почувствовала дыхание.
— Уж не думаешь ли ты, что запрет или согласие наследника выше приказа князя? — прошипел Дмитр. Аля зажмурилась. — Только князь решает, что дозволено, а что нет! Говори, ну?!
Девочка сильнее зажмурилась и вдавила затылок в спинку кресла.
Через некоторое время послышался шорох ткани, и дыхание тэма пропало от ее лица. У Альки задрожали губы, и она снова прижала к ним ладонь.
— Открой глаза! — раздался повелительный голос Дмитра.
Аля послушалась и уставилась на свои колени, обтянутые темно-вишневой тканью юбки.
— Посмотри на меня!
Девочка подняла голову: тэм был спокоен, словно и не кричал только что ей в лицо. Стоял, покачиваясь с носков на пятки, и задумчиво рассматривал Алю.
— Ты понимаешь, что твои действия можно расценивать как неповиновение князю?
Алин взгляд снова метнулся к коленкам.
— По нашим законам за это — смерть. Ты — преступница, а к таким как ты разрешено применять любые меры, дабы выполнить волю правителя.
В комнате потемнело, и Але на мгновение показалось, что горит не шар, а коптит факел, тэм одет в длинный черный балахон и держит в руках кнут. Она тряхнула головой, и наваждение пропало. Просто за окном промелькнула птица, закрыв на мгновение уходящее солнце.
