Татьяна Андрианова - Адские поиски
Боже! По-моему, высокопарный слог — это заразно.
— Благородная дама, я явился забрать свой трофей. Вот он — труп злобного монстра. И мое копье, поразившее сердце твари, до сих пор торчит из него.
Толеснал ткнул указующим перстом в сторону бедняги-грифона. Тут бы мне подпрыгнуть от радости, рассыпаться в благодарностях, молвить с кроткой улыбкой, потупив взор: «Благородный рыцарь, душа моя трепещет и ликует, зная, что не оскудела земля героями и есть защитники сирых, убогих и сирот. Забирайте же, благородный сэр, свой законный трофей, грузите на боевого скакуна, везите в свой замок высокий и прибейте на стену каменную, дабы гости приезжие могли восхититься вашей храбростью и неимоверной твердостью вашей длани, что не знает промаха. Дозвольте же мне подняться на гору, дабы помахать вослед платочком белым, пока вы в закат уезжать станете. И нет мне более достойной награды». Но ничего этого вслух я не сказала. Вот такая я противоречивая.
— Сэр рыцарь, а вы точно уверены, что именно ваше копье торчит из грифона? — осторожно поинтересовалась я.
— Разумеется, уверен, — ничуть не смутился он. — На нем клеймо нашего дома.
Что ж, не подкопаешься. Хотя удивительно, как можно рассмотреть клеймо с такого расстояния. Ну может, у него орлиное зрение.
— Пусть так, — встала в позу я. Не сдаваться же из-за такого пустяка. — Я за справедливость. Коль копье ваше — забирайте. Мне чужого не надо, свое некуда девать.
— Во девка дает! — восхитился моей наглостью оруженосец. — Копье заберем и так. И зверюга наша. Да мы на енту монстру почитай две недели убили, по горам, как козлы, лазая!
Красноречие паренька грубо, но бескомпромиссно прервал очередной подзатыльник, повергший его в пыль. Мне даже стало немного жаль незадачливого оруженосца, чей удел получать тычки от собственного господина. От постоянных ударов по голове можно стать идиотом.
— Прошу великодушнейше простить моего оруженосца. Нерадивые и грубые слуги встречаются в любом доме. Если это утешит благородную даму, я велю его высечь, лишь только мы достигнем ворот моего замка.
— Которого, к слову, у вас нет, — ехидно сообщил веснушчатый паренек, дальновидно отбежав на некоторое расстояние, чтобы оказаться вне досягаемости кольчужной длани. — Вы всего лишь третий сын и не наследуете ни титула, ни земель, ни замка.
В ответ сэр Толеснал содрал с руки латную рукавицу и привычным движением метнул в нахала. К вящей досаде, промахнулся, чем дал лишний повод поглумиться над собственной персоной.
— Вот и поднимайте теперь сами, ваше злобство. А я, пожалуй, пойду позабочусь об осле, пока он не одичал, — с насмешливым поклоном заявил оруженосец, резко выпрямился и потопал прочь.
— Так на чем мы остановились? — глядя в укоризненную спину бодрым шагом удалявшегося слуги, поинтересовался рыцарь. — Ах да… Итак, миледи, желаете ли вы подвергнуть парня наказанию собственноручно или предпочитаете, чтобы я сам этим занялся?
— Ха! — донесся со стороны жизнерадостный возглас парня. — Не поймали — ощипали! — весело добавил он и остановился, решив не уходить далеко от интересного разговора.
— Эгей! — погрозил сэр Толеснал могучим кулаком, все еще закованным в перчатку. — С огнем шутишь! Сейчас дам шпоры своему Демону, живо догоню его и затопчу копытами.
Не знаю, кто удивился этому заявлению больше: я или доходяга-конь, гордо именованный Демоном.
— Да пес с ним, — примирительно молвила я. — Не надо утруждать себя и несчастное животное напрасными скачками. Ваш путь и без того был утомительным и полным лишений. Желаете, чтобы я помахала белым платком вам вслед?
— Миледи, смею напомнить, что я вовсе не собираюсь пускаться в обратный путь без головы грифона. Я совершил подвиг и намерен увековечить его.
— Милорд, — в тон откликнулась я, попробовала было изобразить реверанс, но поклон снова не задался. Что ж, вежливость и светские манеры никогда не были моим коньком. — По мне, так ваше прибытие сюда, через горы, в полном доспехе, уже подвиг, о котором следует слагать легенды. А несчастный грифон и без того слишком много страдал из-за вашего копья. Добивать зверя ради того, чтобы водрузить его голову на стену, негуманно, жестоко и откровенно попахивает фобией.
— То есть, если я правильно вас понял, прекрасная леди, вы решили оставить монстра себе? — на всякий случай уточнил рыцарь.
— Честно говоря, я не назвала бы это сознательным выбором. Но, пожалуй, да. Грифон еще жив, и я хочу попробовать его вылечить.
«О боги! — простонал Кумивар. — Мы так и будем собирать всех сирых и убогих? Да и как ты намереваешься совершить сие исцеление? Ты же разбираешься в болезнях и травах как свинья в апельсинах».
«Свинство, мой дорогой, это когда меч постоянно читает нотации», — парировала я.
«Бесценная Вероника, — тут же вклинился Джастудай, — я глубоко ценю гуманное отношение к зверям, но зачем этот трагизм? Ведь ясно: грифон не жилец. Самое разумное — даровать ему легкую смерть и покончить с этим».
«Возможно, я верю в чудеса».
— Благородная дама, на чем же основаны ваши притязания?
— Кто нашел — тот и съел.
— Вы собираетесь его съесть?
Я не уверена, но ощущение такое, словно он брезгливо поморщился под шлемом, но наверняка этого не скажешь.
— Я выразилась образно. Типа что с возу упало, то пропало, если так понятнее.
— Но это смешно!
— Не смешнее, чем ваше заявление о копье.
— Но это логично и общепризнанно, — возразил он.
— Серьезно? — нахмурилась я. — То есть уколол острым предметом — и уже твое? В таком случае ваш скакун принадлежит подковавшему его кузнецу.
— Глупости. С чего бы это?
— Вы воткнули в грифона всего одно копье и объявили зверя своим. Кузнец вогнал в каждое копыто штук по семь гвоздей, что в двадцать восемь раз больше. В чем разница?
— Сэр, она вас уела! — радостно сообщил парень, чем окончательно поверг озадаченного рыцаря в некий ступор, в течение которого сэр Толеснал пытался испепелить меня пламенным взором из щели в шлеме.
Но то ли он не владел магией огня, то ли я плохо поддавалась воспламенению, но в любом случае мы не дождались даже дыма.
— Благородной даме не пристало рассуждать о разнице между ковкой боевого коня и убийством гадкого чудовища. Только женщина может перепутать подвиг с ремеслом, — высокомерно заявил рыцарь и даже попытался задрать подбородок, но шлем не дал. Так ему и надо. — Позволь забрать мой трофей, и твою красоту воспоют в балладах. Обещаю замолвить словечко перед моим лордом-отцом. Он великодушен и наверняка даст небольшое приданое и подыщет подходящего мужа. Могу сопроводить в замок или куда скажете, ибо не пристало приличной даме путешествовать в одиночестве.
