Игорь Шенгальц - Мир под Контролем. Фактор Трикстера
— Кстати, когда у скелета есть хозяин, он действует быстрее, становится более ловким. Может стать отличным телохранителем! Переподчинить его невероятно сложно, так что в вашем распоряжении прекрасный слуга на долгие годы. Главное, не забывайте время от времени подновлять ему личину, он самостоятельно за ней следить не умеет. Уплывет (бывали случаи) — проблем не оберетесь…
— Все понял, до вечера…
— Да, кстати, если вам интересно, скелет мужской…
Шуббин ушел, а я остался разглядывать свое приобретение. И зачем он мне сдался?
Для начала я примерил на скелет несколько личин. Старичок с благородной сединой — не к месту, подросток — грубовато… А вот этот вариант, пожалуй, подойдет… Мужичок средних лет, обычного телосложения, русоволосый, кареглазый. Хорошо, так и оставим…
— Пойдем со мной! — приказал я и двинулся к машине. Скелет послушно брел следом.
Надо бы дать ему имя, а то неудобно обращаться. Как бы его окрестить? Скелетон? Ха! Скелябра! Скел… О, идея, назову-ка я его Костя! И в тему, и звучит по-человечески…
Я остановился, скелет тоже замер. Я уставился в его непроницаемые глаза и убедительно заявил:
— Слушай меня, отныне ты должен отзываться на имя Костя! Если понял, кивни!
Скелет кивнул. Если не смотреть магическим взором — человек как человек. Спокойный, даже приятный на вид.
— Итак, Костя. Отныне ты будешь служить мне. Выполнять все приказы беспрекословно!
Костя молчал. В любом случае, говорить он не мог. Одно дело — личина, а другое — истинная суть. Голосовых связок он не имел, легких тоже, так что говорить ему просто нечем.
— Будем считать, ты все понял… Садись на заднее сиденье!
Мы как раз подошли к стоянке, я отпер машину, и Костик беспрекословно залез на свое место.
Так, в офис можно не ехать, новостей особых ни у меня, ни у моих коллег, иначе бы они уже позвонили. До назначенного Лиридоной свидания еще есть пара часов, самое время забрать Свету с работы — и как раз успею в ресторан.
Она трудилась в детском саду воспитательницей и души не чаяла в своей работе. Я не понимал, как может нравиться постоянный шум, ор, крики, визги и миллионы вопросов в день. Но это было ее! Она знала все слабости каждого из своих маленьких подопечных, угадывала настроение по первому взгляду, умела подобрать ключик к самому замкнутому и сердитому малышу, и они расцветали при виде тети Светы, они ее обожали и боготворили. А меня недолюбливали, искренне ревнуя и не понимая, что она во мне нашла…
Я домчал до детсада за пятнадцать минут. Последнего ребенка как раз только что забрала усталая мамаша, и Света освободилась. Я помахал ей рукой, она радостно подбежала к машине, поцеловала меня и залезла на переднее сиденье, но тут заметила Костика, смутилась и представилась:
— Света!
Скелет молча взирал на нее. Я на всякий случай послал ему мысленный импульс, что, мол, здесь все свои! А то мало ли… кто знает, что у него на уме!..
— Его зовут Костя. Он немой. Поэтому извини, что не отвечает…
— Ой, конечно! То есть что это я? Это вы меня извините, Костя! Я не знала!
Мы тронулись с места. Когда же пойдет снег? Конечно, водить будет сложнее… но как же я его жду!
— Он работает со мной. Мы отвезем тебя домой, а потом я обратно на работу. Дел очень много, возможно, вернусь поздно…
— Я понимаю, конечно… — Света очень серьезно относилась к моей работе, хотя и не знала всех ее подробностей. Но ей хватало того факта, что мы приносили пользу людям. — Я приготовлю ужин. Приходите с Костей! И Вика зови!
Я чуть не поперхнулся, представив своего скелета за столом у меня дома. Вот Вик — тот никогда не отказывался от домашней пищи. Но, пожалуй, никого я сегодня не приглашу, слишком уж суматошный день выдался.
— Видно будет, — уклончиво ответил я.
Говорить ей или нет? Я все никак не мог для себя решить. Да, мы не муж и жена, а только начали жить вместе. И никаких обязательств друг другу не давали, в том числе и хранить верность. Но ведь это вроде бы естественно? Если люди встречаются, заводят нормальные, здоровые отношения, то они не изменяют друг другу. По крайней мере, так я слышал, хотя сам с подобным еще не сталкивался.
У меня же дилемма. То, что чуть было не произошло сегодня с Лиридоной выходило за рамки дозволенного. И не важно, что она меня пыталась околдовать. Как говорится, если мужик не желает, то никакая ведьма не окрутит. Получается, я сам хотел этого? Желал ее тела, мечтал о близости? Или все же только лишь ведьмины чары во всем виноваты?
Я пытался честно разобраться в себе, но ни к чему не пришел. Да, у нас с ведьмой ничего не случилось, но, если бы не Афанасий… И должен ли я рассказать Свете о том, чего не было, но могло бы быть…
Или лучше все утаить, как советуют опытные семьянины? Мол, меньше знаешь, и так далее…
Непривычный груз висел над моей душой, и я не знал, должен ли я обрушить его на ничего не подозревающую, улыбающуюся Свету, испортить ей настроение… возможно, и мнение обо мне… или просто промолчать?
Вот ведь национальная черта русского характера — желание излить душу. Кому это надо? Кому станет легче от правды? Но мы не хотим, чтобы невысказанные слова висели грузом, и вываливаем на родных и близких зачастую отвратительную правду, лишь бы облегчить себе совесть… А там будь что будет… И еще удивляемся, когда нас не прощают… Как же, мол, ведь где покаяние, там и всепрощение?..
— Что с тобой? — она как будто почувствовала мое состояние. — Все в порядке? Ты какой-то странный…
— Все нормально.
— Точно? — она вглядывалась в мое лицо, но не с подозрением, а с беспокойством. И я сдался. Нельзя так! Я много вру: о своей работе, о себе, о своих способностях и возможностях. Но тут врать нельзя. Иначе нечестно!.. И черт с ним, с всепрощением! Заслужил — будешь наказан! И поделом!..
— Сегодня… кое-что произошло… мы расследуем одно дело о группе мошенников… там есть девушка… рыжая…
— Между вами что-то произошло? — Света задала вопрос спокойно, но я видел, как сжались ее кулачки, как слегка задрожали ресницы. Нет, сцен она устраивать не станет в любом случае, я достаточно изучил ее характер, чтобы быть в этом уверенным. Но все же она хотела знать…
— Нет, — честно ответил я и все же не выдержал, добавил: — Но я чуть не сорвался…
И тут я удивился. Она не зарыдала и даже не стала царапать мне лицо. И не присутствующий рядом Костя был тому виной, она забыла на время о его существовании. Света посмотрела на меня, как обычно: без злости — и негромко сказала:
— Не сорвался — молодец! Я скажу тебе об этом только один раз, но ты запомни. Я давно пришла к выводу, что любого из нас окружают миллионы соблазнов. Каждый день, каждый час. Мы — люди, мы живые, мы живем… Мы можем влюбляться, но мы можем и любить. Важно понять разницу между этими состояниями, а потом решить, что твое, а что нет. А поняв, держаться этого. Пока ты держишь себя в руках, все в порядке. А за откровенность — спасибо…
