Аня Сокол - На неведомых тропинках. Шаг в пустоту
Ни звука, ни движения. Мы были здесь одни. Или так казалось.
— Пахнет кровью, — прошептал гробокопатель, — не свежак. Выпустили не менее пяти часов назад.
В это время мы как раз вынырнули из Бесова к людям и взяли юго-западное направление.
Веник присел, ссутулился, тряхнул головой и по-звериному скользнул вперед, лишь белая повязка выдавала его движения в темноте. Змея прошуршала следом. Я не торопилась, не собираясь соперничать с нечистью.
Первое тело мы нашли на дороге, когда до границы перехода оставалось не более километра. Я почувствовала, как в груди поворачивается что-то острое, что-то, заставляющее меня дрожать.
Я предвкушала кружку горячего чая, бутерброд, теплый душ и мягкую кровать. Свою постель в спальне, обклеенной вырезками пейзажей из туристических каталогов, проклятой иконой в углу под потолком с темными балками. Вместо этого осторожные шаги, жесты и мертвое тело на старой грунтовке.
Я становлюсь черствее, но то, что убитый не человек, задранный забавы ради кем-то из наших, скорее напугало, чем утешило. Лучше бы случайная жертва, да простят меня святые. Луна вынырнула из-за рваного края тучи, тускло освещая часть дороги. Мужчина в спортивном костюме лежал на боку. Пять страшных длинных ран шли от лба и заканчивались на середине грудной клетки. Над остывшей и свернувшейся кровью вились мошкара и мухи.
— Чумной Петр, — кивнула Пашка.
Я знакома отнюдь не со всеми в Юкове лично и здороваюсь не с каждым встречным, и каждый встречный тоже не спешит протягивать руку, но лица и морды успели примелькаться.
Чумного Петра, разносчика из рода моров, я видела не раз. Людей он не ел, этим и запомнился. Он предпочитал наблюдать, как они умирают от болезни и смаковать симптомы. На этой почве он одно время сотрудничал с черным целителем. Петра очень расстраивало, что сейчас из заразившихся от чумы умирает каждый десятый, а не выживает каждый сотый, как в Общую эпоху, еще называемую подаренным временем.
Следующий труп лежал метров через двадцать. Молодая обнаженная девушка. Очень красивая, по крайней мере, тело, так как головы на причитающемся месте не было.
— Ариша, — верхняя губа Веника задралась, обнажая желтоватые клыки, — ее я узнаю с закрытыми глазами.
О единственном на ближайшие десять стежек суккубе я слышала: слава святым, в силу ее природы интересовалась она исключительно мужчинами.
Еще два тела через десять шагов. Горячий комок шевельнулся в груди, когда я видела знакомые и незнакомые лица. Соседи, враги, друзья. Гробокопатель скалился и принюхивался, теребил повязку. Пашка была более эмоциональна, хвост метался из стороны в сторону, чешуйки стояли дыбом, ноздри раздувались, движения стали размытыми. Змееныш, чувствуя состояние матери, сидел тише воды, ниже травы. Я не видела в темноте, но непонятно откуда знала, что он свился в комочек, прижимая ушки к голове, прикрывая светящиеся в темноте глаза.
Тишина, горячий комок в груди и мертвецы.
Но даже тогда я не пожалела, что ослушалась целителя. Я забыла о его словах и не вспоминала еще долго.
Первое тело одного из напавших на стежку мы нашли чуть в стороне, голые ноги скрывались в кустах на обочине. Очень характерное, надо сказать, тело. Не так давно другой, но точно такой же обнаженный мужчина с лапой вместо руки и ядом на когтях уже нападал. Пашка приподняла гротескно увеличенную кисть, принюхалась и кивнула.
Лишенный схватился с кем-то, вскрывшим ему грудную клетку, и превратил органы в кашу. Будь он сотни раз хищником, человеку с такими повреждениями не выжить. Рядом, раскинув руки в стороны, лежал мужчина. Нижняя его часть отсутствовала. Но мне и верхней хватило за глаза. Седая шевелюра, застывшие глаза, мозолистые руки старого книгочея, строившего в моем доме лестницу. Борис. Комок в груди стал почти осязаемым.
Я сглотнула горечь и подняла голову, всматриваясь во мрак. Там, впереди, с минуты на минуту должна ожить стежка, всколыхнется туман non sit tempus, а в животе совьет тугой узел тревога. Хотя куда уж туже.
С земли метрах в пятидесяти дальше по дороге поднялись белые огоньки. Нет, не огоньки. Глаза. Одна пара, вторая, третья. Там, где до входа на стежку оставалось не более трехсот метров, кто-то был. Кто-то почти невидимый в темноте, кто-то, сотканный из теней.
— Гархи! — рыкнул падальщик, содрал надоевшие бинты и отбросил их в сторону. Рана выглядела страшненько, но тут некого пугать или очаровывать.
Я прикусила губу. Мне не доводилось встречаться с этими тварями, созданными с помощью магии и для убийства магов, но уж страшных рассказов наслушалась по самую макушку. Да что в нашем глухом Юкове произошло? Лишенные разума и тени, орудия убийства, а не случайные хищники.
Трио белых потусторонних глаз выстроились в линию на дороге. Я прижала руки к огненному шару на груди, пальцы наткнулись на кругляшок монеты. Огонь был настоящим, а не эфемерным ощущением. Металл раскалился настолько, что я удивилась, как кожа еще не пошла волдырями. Пальцы сжали амулет. За спинами у гарх что-то колыхнулось, сухой запах горячего песка ударил в ноздри. Мелкие частицы пылевого смерча висели в воздухе, находясь в постоянном движении, мчались, сталкиваясь и рассыпаясь в прах, чтобы тут же собраться и взлететь. Защитный периметр! Они активировали заклинание.
Нападение наверняка было внезапным, наши понесли потери, но смогли отступить за периметр. Значит, все опоры до сих пор живы, а нам достался сюрприз.
— Назад — скомандовала Пашка, щелкнув хвостом. — Недобитки или ловчие ямы?
Веник зарычал. Ответа мы не знали. Одно дело схватиться с выжившими после атаки на стежку, другое — напороться на ловушку, оставленную для припозднившихся путников. В хрониках эпохи Истребления, во времена, которые проклинают, таких секретов вокруг стежек могли поставить не один и не два, да и вылезти из них могло что-то похуже.
Гархи не торопились. Поджарые звериные силуэты, неторопливые шаги, одна из теней совсем по-собачьи поджала лапу и наклонила голову. Звуков они не издавали, не могли.
— Справимся? — спрашивает гробокопатель с сомнением, вставая рядом. — Положим, от двоих отобьемся. А она? — кивок в мою сторону.
«А она нет», — чуть не ответила я, даже учитывая нож и стилет.
Был вариант. Я чувствовала его кончиками пальцев, сжимающих амулет. Он был готов в любой момент провести меня сквозь хаос песчаного смерча, окружившего Юково. Меня и тех, кто со мной: Веника, Пашку, Невера и… трех теней-убийц. Сомневаюсь, что гархи вежливо подождут, пока мы минуем переход, делая вид, что наша встреча была ошибкой. Тут уже есть такие, кто заплатил за безопасность остальных очень дорого, там, чуть раньше на дороге валяются, никуда больше не торопятся и звездное небо рассматривают.
