Юрий Иванович - Спасение из ада
– Так кто же его любит… Только я вот не понял, кто это Торговца к нам забросил? За какие такие грехи? И что это может значить?
Курт отозвался первым:
– Намек понятен: кого-то в этом мире достали наши агрессивные действия, он выловил инициатора и зашвырнул к нам. Мол, всем вам… этот, как его там по-вашему? А, гаплык!
– Слышь, Курт, а сколько ты вообще иностранных языков знаешь? – Дана с осторожностью наклонилась над лицом лежащего без сознания Дмитрия. И вдруг стала более решительной: – Да он еле дышит от пыли в носу! Ну-ка, Петр, тащи воду! Сильва! Давай его чуть повернем набок и обмоем. Василий, подай то полотенце, что на спинке в ногах. Так, отлично. Поливай… Да не на него лей, а на полотенце! Еще! Теперь чуть повернем в другую сторону…
Лицо раненого освежили и прочистили ноздри, очень тщательно осмотрели кровать, приподняли головную часть для лучшего тока крови, а потом и вообще переставили четырехногое, с колесиками сооружение на более ровное место. Дана продолжала ощупывать, оглаживать раненого, тогда как Курт разнервничался больше всех.
– Что же это получается? Куда мы премся и что делаем? А? Люди добрые, ну чего как в рот воды набрали? Или как там по-русски: охренели? А может…
– Полиглот! – резко оборвала его Сильва. – Помолчи! Утомил уже…
Все скрестили требовательные взгляды на Василии. Тот вздохнул, пожал плечами и неожиданно предложил:
– Давайте ужинать! Эй, Деймонд, – окликнул он на ашбунском обездвиженного от удивления отшельника. – Подсаживайся к столу! Наше божество разрешило трапезничать.
Еще во время варки похлебки все поснимали с себя теплые накидки в виде плащей, утеплительные обвязки и некоторые, наиболее неудобные части амуниции. Теперь же сбросили и разгрузки, уложив их рядом с собой на каменные скамейки, благо, места вокруг внушительного стола хватало с избытком. А потом еще пришлось слегка почистить накрытый стол от осевшего на него после появления кровати с раненым слоя пыли. Пока все рассаживались, Дана привела хозяина пещеры практически под руку, усадила как ребенка, но после того, как ему налили в глиняную миску наваристой похлебки и чуть ли не ткнули в нее носом, он открыл рот и попытался вывернуть шею в сторону кровати:
– Кто это?
И такой мистический ужас слышался в его тоне, что Сильва не выдержала, остановила жестом пытавшегося ответить Василия и с нажимом заговорила сама:
– Как ты смеешь спрашивать о том, что даже нам пока неизвестно? Когда настанет время – получим нужные знания. Будут указания на твой счет – поделимся с тобой. Будут другие указания… хм, перестанем тебя защищать.
Но даже такая угроза не сразу подействовала должным образом. Ведь одно дело, когда гости неизвестно откуда с неведомым оружием заявились в пещеру все-таки через нормальный вход, пусть и застопоренный перед этим, и совсем иное, когда вдруг невесть что и кто выпадает прямо из пустоты. Такое громоздкое чудо следовало хоть как-то уложить в голове среди урагана противоречий. Поэтому только минуты через три отшельник пришел к каким-то своим внутренним выводам и приступил к поздней трапезе.
Личный состав «третьей» вообще не отвлекался поначалу на праздные размышления – от вкусной и здоровой пищи. Тем более что бойцы очень соскучились по таким горячим, можно сказать, изысканным блюдам. Каждый из пятерых взял себе добавку, среди которой торчал кусище нежного мяса, и только к окончанию трапезы все принялись облегченно вздыхать, расстегивать воротники и перешли к разговорам. Опять-таки, на языке, непонятном для ашбуна.
Заметив, что Дана и Петруха уже почти наелись, первый вопрос старший группы адресовал именно к ним:
– Что там подранки интересного напели?
Черноглазая красавица как раз смаковала кусочек местного сыра, слегка размягченный в горячем бульоне, поэтому первым стал отвечать самый молодой воин:
– Они искали нашего отшельника уже давно, проследили путь сюда, но вначале ждали его у выхода с гор. Не хотелось им даже выходить на тракт Магириков. Уже и подумывали, что Деймонд прошел испытание и стал жрецом, а следовательно, придется возвращаться в поселок с плохими новостями. Но тут один из магириков подсказал им поискать беглеца среди отшельников. Вот так они и вышли на след. Действуя по приказу палача, оба его подручных, считающиеся в поселке представителями народной милиции, собирались убить своего земляка, а перед смертью просто вырвать подтверждение догадок по поводу девушки. Когда я бросился сюда на шум прибытия Торговца, мой подопечный уже почти умер, рана в плечо оказалась смертельной. – Воин что-то вспомнил и хмыкнул: – Так что сейчас в Успенской империи стало на одного мента меньше.
Затем Петр чуток подумал – и добавил несколько деталей про обычаи, быт и мнение допрашиваемого непосредственно о вершине Прозрения. Все они сводились уже к тому, что и так пересказал чуть раньше отшельник.
Ничего нового к общему объему информации не добавил и отчет Даны. Разве что уверенность, что по следам палача и его подручных милиционеров, или, как она сказала, «дружинников», никто не идет, о цели их последних маршрутов ничего не известно и неожиданных мстителей или карателей можно было не опасаться. Ставленник жреца Бурулкана действовал в своих поисках полностью самостоятельно и ни перед кем пока не отчитался.
Раненный в обе ноги милиционер-дружинник вроде должен выжить, но про сохранение его жизни женщина высказалась отрицательно:
– Отребье! Да еще и мешаться стал бы под ногами: корми его, пои… Короче, помер.
Поэтому Василий, оглянувшись и присмотревшись вначале к кровати, стал подводить итоги:
– Дело не просто усложняется, а, скорее всего, меняется. Теперь мы к черному монолиту не пойдем, а останемся здесь до тех пор, пока Торговец не придет в себя. Ему придется повторить и уточнить свое прежнее задание, но самое главное – это доказать нам свои прежние возможности в помощи и содействии. Если окажется, что он не способен оставаться в роли нашего работодателя, иначе говоря «божества», или он вдруг умрет от ран, то мы сразу уходим обратно к перешейку. Прорываемся на другой континент и начинаем новую жизнь. Потому что уж тогда точно нас никто и никогда не вернет на Землю.
– Никто туда и не спешит, – буркнула Сильва.
– Особенно когда в теле столько чипов понапихано, – добавила Дана.
– Я так понял, возражений нет? – Василий посмотрел на молчащих Курта и Петра.
– Возражения, может, и есть. – Немец ожесточенно почесал макушку. – Потому как есть у меня парочка очень кровных долгов на матушке Земле…
– О-о-о! – затянул самый молодой воин. – Чего захотел! Если уж у меня их много, то я себе представляю, сколько там тебе козлов встретилось. Мне кажется, Васек прав: на новом месте – новая жизнь. Думаю, это лучшее решение.
