Стивен Кинг - Стрелок
— Можно мне спать в конюшне вместе с вами?
— Конечно.
Стоя на ступеньках, стрелок закинул голову и поглядел на небо. Мальчик присоединился к нему. Вверху горел Марс, и Полярная звезда уже взошла. Стрелку почудилось, что, если он закроет глаза, то сумеет услышать хриплое чириканье первых весенних пискунов, почувствовать запах молодой зелени — почти летний запах лужаек корта после первой стрижки (и, может быть, расслышать ленивые щелчки крокетных молотков: это благородные дамы из Восточного Крыла, облаченные в одни лишь сорочки — ведь сумерки, мерцая, медленно сгущаются в ночную тьму, — вышли поиграть на Пойнтс), сможет почти наяву увидеть, как из проема в живой изгороди появляется Эйлин…
Столько думать о прошлом было на него не похоже.
Он обернулся и взял лампу.
— Айда спать, — сказал он.
И они вместе перешли через двор к конюшне.
На следующее утро стрелок обследовал погреб.
Джейк был прав; пахло там отвратительно. В погребе стоял сырой болотистый запах — после начисто лишенных всяких запахов пустыни и конюшни стрелка затошнило, слегка закружилась голова. Погреб пропах обреченными на вечное гниение капустой, репой и картошкой с длинными незрячими глазками. Впрочем, приставная лестница казалась вполне крепкой, и он осторожно спустился вниз, на земляной пол.
Потолочные балки едва не задевали за голову. Здесь, внизу, еще жили пауки с рябыми серыми брюшками, такие крупные, что делалось не по себе. Многие мутировали. У некоторых были глаза на стебельках, у некоторых — не меньше шестнадцати ног.
Стрелок огляделся и подождал, пока глаза привыкнут к темноте.
— Вы в порядке? — нервно крикнул вниз Джейк.
— Да. — Он сосредоточенно вгляделся в угол. — Тут какие-то консервы. Погоди-ка.
Он осторожно прошел в угол, пригибая голову. Там стояла старая коробка, один бок которой был отогнут книзу. Консервы оказались овощными — зеленые бобы, желтые бобы… и три жестянки солонины.
Стрелок нагреб полную охапку и вернулся к стремянке. Взобравшись до середины лестницы, он передал банки Джейку, опустившемуся на колени, чтобы принять груз, а сам вернулся за другими.
Стоны у основания стен он услышал во время третьей ходки.
Он обернулся, взглянул и его обдало неким призрачным ужасом. Чувство было томительным и в то же время отталкивающим, словно секс в воде — одно тонуло в другом.
Фундамент слагался из огромных блоков песчаника — когда постоялый двор только построили, они, вероятно, были уложены ровно, но теперь перекосились, выступая под самыми нелепыми и неожиданными углами, отчего стена выглядела так, будто была исчерчена странным иероглифическим орнаментом. Из места слияния двух таких скрытых трещин бежала тонкая струйка песка, словно что-то, пыхтя и хлюпая, с отчаянной энергией прокапывалось сквозь каменную кладку с той стороны.
Стоны звучали то громче, то тише, набирая силу, и вот уже весь погреб заполнился этими звуками — непонятным шумом раздирающей боли и страшных усилий.
— Вылезайте! — завопил Джейк. — Господи Исусе, мистер, вылезайте!
— Уходи, — спокойно сказал стрелок.
— Вылезайте! — снова взвизгнул Джейк.
Стрелок не отвечал. Правой рукой он потянул из кобуры револьвер.
Теперь в стене было отверстие — дыра величиной с монету. Сквозь завесу собственного ужаса он расслышал топот ног Джейка, когда мальчик кинулся наутек. Потом песок перестал сыпаться. Стоны прекратились, но было слышно мерное, тяжелое, утомленное дыхание.
— Кто ты? — спросил стрелок.
И не получил ответа.
Наполнив свой голос давнишним громом приказа, Роланд Высоким Слогом вопросил:
— Кто ты, Демон? Говори, коль должен говорить. Отпущенный мне срок краток и руки мои теряют терпение.
— Иди медленно, — проговорил из стены тягучий, густой голос. Призрачный ужас стрелка усилился и стал почти осязаем. Голос принадлежал Алисе, той женщине, у которой он жил в поселке Талл. Но Алиса была мертва — стрелок воочию видел, как она упала с пулевым отверстием между глаз. Ему померещилось, будто перед глазами, отмечая спуск на глубину, поплыли морские сажени. — Мимо Свалки иди медленно, стрелок. Пока ты путешествуешь с мальчиком, человек в черном путешествует с твоей душой в кармане.
— О чем ты? Говори!
Но дыхание прекратилось.
На мгновение стрелок прирос к месту, но тут один из громадных пауков упал ему на руку и, лихорадочно перебирая лапами, побежал к плечу. Непроизвольно охнув, он смел тварь с рукава и стронулся с места — неохотно, но обычай был строгим, нерушимым. От мертвеца — мертвечина, как гласило старинное присловье; лишь остов может говорить. Подойдя к отверстию, он сильно ударил по нему кулаком. Песчаник легко крошился по краям, и, попросту напружинив мускулы, стрелок проткнул стену.
И коснулся чего-то твердого, шишковатого, с бугорками и впадинами. Он вытащил это. У него в руке была сгнившая у дальнего сочленения челюсть. Косо, в разные стороны торчали зубы.
— Ладно, — негромко обронил он, грубо впихнул кость в задний карман и, неловко держа оставшиеся банки, стал подниматься по лестнице. Люк он оставил открытым. Солнце заберется туда и убьет пауков.
Съежившегося от страха Джейка он нашел на растрескавшейся и развалившейся комьями песчаной корке на полдороге к конюшне. Увидев стрелка, мальчик пронзительно закричал, сделал назад шаг, другой, и с плачем побежал к нему.
— Я думал, оно вас поймало, поймало, я думал…
— Не поймало. — Стрелок прижал мальчугана к себе, чувствуя на груди его горячую мордашку и сухие ладошки. Тут-то и возникла его глубокая привязанность к парнишке, которая, конечно же, с самого начала должна была входить в планы человека в черном — но это пришло стрелку в голову много позже.
— Это был демон, да? — Голос мальчика звучал заглушенно.
— Да. Говорящий демон. Нам больше не придется возвращаться туда. Пошли.
Они пошли в конюшню, и стрелок сделал из чепрака, под которым спал, грубый бугристый узел — чепрак был жарким и колючим, но ничего другого не было. Потом сходил к колонке и наполнил бурдюки водой.
— Понесешь бурдюк, — сказал стрелок. — Положишь его на плечи, так, как факиры носят змей. Ясно?
— Да. — Мальчик посмотрел на него с обожанием и взвалил бурдюк на плечи.
— Не слишком тяжело?
— Нет. Нормально.
— Скажи честно, сейчас. Если получишь солнечный удар, нести тебя я не смогу.
— Не получу. Все будет нормально.
Стрелок кивнул.
— Мы идем в горы, да?
Стрелок кивнул.
— Да.
