Анджей Сапковский - Сезон гроз
Когда они вошли, что-то сразу же перегородило им дорогу. Оно было как большая гора и сильно воняло мускусом.
— Здорово, Микита, — приветствовал его Лютик.
Названный Микитой великан, телохранитель преподобного шефа, очевидно, был метисом, результатом скрещивания огра и краснолюда. В итоге получился лысый краснолюд ростом значительно выше семи футов, совсем без шеи, с вьющейся бородой, торчащими как у кабана клыками и руками до колен. Нечасто можно встретить подобный гибрид, считалось, что эти виды генетически сильно отличаются — такое существо как Микита не могло появиться на свет естественным путем. Тут не обошлось без помощи исключительно сильной магии. Магии, кстати, запрещенной. Ходили слухи, что многие чародеи пренебрегают запретом. Геральт видел воочию доказательство этих слухов.
Уселись, в соответствии с действующими здесь протоколом, на два плетеных стула. Геральт огляделся. В самом дальнем углу комнаты, на большом шезлонге, две обнаженные девушки занимались друг другом. За ними наблюдал, кормя при этом собаку, маленький, невзрачный, сгорбившийся и ничем не примечательный человек в свободной, цветасто вышитой одежде и феске с хвостиком. Скормив собаке последний кусок омара, мужчина вытер руки и повернулся.
— Здравствуй, Лютик, — сказал он, сидя перед ними на чем-то удивительно напоминающем трон, правда, сплетенный из прутьев. — Мое почтение, господин Геральт из Ривии.
Преподобный Пирал Пратт считался, и не без оснований, главой организованной преступности всего региона, он был похож на торговца текстилем, ушедшего на покой. На пикнике отошедших от дел торговцев текстилем он бы не бросился в глаза, и никому не пришло бы в голову посчитать его чужаком. По крайней мере, издали. Наблюдение вблизи позволило заметить в Пирале Пратте кое-что, нехарактерное для торговца текстилем. Старый побледневший шрам на скуле, след удара ножом. Нехорошее зловещее выражение на тонких губах. Светлые, желтоватые глаза, неподвижные, как у питона.
Никто долго не прерывал молчания. Откуда-то из-за стены долетала музыка, слышался шум.
— Рад видеть и приветствовать вас обоих, — сказал наконец Пирал Пратт. В его голосе отчетливо проявилась старая и прочная любовь к дешевым и плохо очищенным крепким напиткам.
— Тебе я особенно рад, певец. — Преподобный улыбнулся Лютику. — Не виделись со времени свадьбы моей внучки, которую ты так украсил своим выступлением. И я как раз думал о тебе, потому что другая моя внучка что-то заторопилась замуж. Я верю, что по старой дружбе ты и на этот раз не откажешь. Ну как? Споешь на свадьбе? Не заставишь просить себя так же долго, как в прошлый раз? И не придется… убеждать?
— Спою, спою, — поспешил успокоить его Лютик, слегка побледнев.
— А сегодня, — продолжил Пратт, — вы зашли, чтобы справиться о моем здоровье, я полагаю? Хреновое оно, мое здоровье.
Лютик и Геральт промолчали. Огрокраснолюд вонял мускусом. Пирал Пратт тяжко вздохнул.
— У меня язва желудка и анорексия — роскошный стол уже не для меня, нашли у меня болезнь печени и запретили пить. К тому же еще ущемление дисков, шейных и поясничных, и — прощай охота и прочий экстремальный спорт. На лекарства и лечение уходит прорва денег, которые раньше я обычно тратил на азартные игры. Шишка, правда, еще встает, но сколько труда нужно приложить, чтоб встала! Больше хлопот, чем удовольствия… Ну и что мне остается? А?
— Политика?
Пирал Пратт засмеялся так, что затрясся даже хвостик на феске.
— Браво, Лютик. Как всегда, в яблочко. Политика, о да, это как раз для меня. Сначала у меня не было к этому интереса. Сперва я хотел заняться шлюхами и инвестировать в публичные дома. Я вращался среди политиков и со многими был знаком. Убедился, что лучше иметь дело с блядями, потому что у блядей есть хоть какая-то честь и определенные принципы. С другой стороны, из бардака править не так удобно, как из ратуши. А править хотелось бы, как говорится, если не миром, то по хотя бы округом. Древняя мудрость гласит: если не можешь их уничтожить, то примкни к ним.
Он помолчал, глянул на шезлонг, вытягивая шею.
— Не сачкуйте, девочки! — закричал он. — Не притворяйтесь! Больше, больше энтузиазма! Хм… Так, о чем это я?
— О политике.
— Ну да. Ну, политика есть политика, а у тебя, ведьмак, твои знаменитые мечи украли. Не потому ли я имею честь приветствовать вас?
— Как раз поэтому.
— Украли мечи, — Пратт покачал головой. — Болезненная потеря, наверное? Ясно, что болезненная. И непоправимая. Ха, я всегда говорил, что в Кераке вор на воре сидит. Тамошние люди, как известно, крадут при малейшей возможности все что не прибито прочно гвоздями. А на случай, если прибито, они всегда носят с собой ломик.
— Расследование идет, надеюсь? — продолжил он, немного погодя. — Феррант де Леттенхоф работает? Скажу вам, однако, правду, господа. Чудес от Ферранта ожидать не следует. Без обид, Лютик, но твоему родственнику лучше бы быть бухгалтером, чем следователем. У него нет ничего, кроме книг, кодексов, параграфов, уложений, и эти его доказательства, доказательства и еще раз доказательства. Как в том анекдоте о козе и капусте. Не знаете? Как-то заперли вместе козу и кочан капусты. Утром капусты как не бывало, а коза срет зеленым. Но доказательств не хватает и свидетелей нет, поэтому дело закрыто: causa finita. Я не хочу быть плохим пророком, ведьмак Геральт, но дело о хищении твоих мечей может придти к подобному завершению.
Геральт и на этот раз промолчал.
— Первый меч, — Пирал Пратт потер подбородок унизанной кольцами рукой, — стальной. Сталь из сидеритовой руды, полученной из метеорита. Выкован в Махакаме, в краснолюдских мастерских. Общая длина сорок с половиной дюймов, длина самого клинка — двадцать семь с четвертью. Прекрасно уравновешен: вес клинка точно равен весу эфеса, вес всего оружия наверняка менее сорока унций. Рукоять и гарда выполнены просто, но элегантно.
— И второй меч, такой же по длине и весу, серебряный. Частично, конечно. Стальной сердечник окован серебром, лезвие также стальное, чистое серебро слишком мягкое, чтобы его можно было хорошо заточить. На эфесе и по всей длине клинка рунические знаки и символы, которые мои языковеды прочесть не смогли, наверняка магические.
— Точное описание. — Лицо Геральта была как камень. — Как будто вы видели мечи.
— Именно что видел. Их принесли мне и предложили купить. Посредник, представляющий интересы настоящего владельца, лица с безупречной репутацией и лично мне знакомого, поручился, что мечи приобретены на законных основаниях, найдены в Фен Карне, древнем некрополе в Соддене. В Фен Карне найдены бесчисленные клады и артефакты, поэтому в принципе не было никаких оснований сомневаться в достоверности. Но у меня были подозрения. И мечи я не купил. Ты слушаешь меня, ведьмак?
