Александра Лисина - Право сильнейшего. Книга 1.
Мейр, совсем не соображая, что происходит, только благодарно замурлыкал.
Я же возвела глаза к потолку, понимая, что будет кощунством - бить его по лицу за нелепую оплошность, случившуюся на фоне обильных "примирительных" возлияний, а потом тихо-тихо, стараясь никого не потревожить, сползла на пол. Но лишь для того, чтобы уткнуть голой пяткой в еще один, мерно дышащий меховой коврик и с приглушенным воплем подпрыгнуть от неожиданности.
- Ой! Е-мое... Лок! А ты тут откуда взялся?!
Огромный серый зверь сонно приоткрыл один глаз, все еще находясь во власти какого-то видения, вяло шевельнул пушистым хвостом и негромко заурчал. Словно бы приветствуя и, одновременно, извиняясь за дерзкое вторжение. Потом так же вяло лизнул мою ногу, свернулся клубком и опять безмятежно засопел, явно решив, что я ему тоже снюсь.
- Охренеть! - я растерянно развела руками, по очереди оглядывая собравшийся в спальне зверинец. - И что мне с вами делать?
Ответом стало тихое сопение на три голоса.
- Блин! - с чувством заключила я, совершенно обескураженная. А потом осторожно переступила через спящего хварда, накинула на плечи халат и, неверяще качая головой, пошлепала в ванную комнату, чтобы умыться, стряхнуть остатки сна и после этого снова убедиться, что это - не бред, не мой собственный сон и не какой-то дурацкий розыгрыш.
Когда я вернулась, в спальне ровным счетом ничего не изменилось - все те же три наглые морды мирно сопели кто в коврик, кто в подушки, а кто в мое любимое одеяло. Я постояла-постояла, внутренне поражаясь собственной доброте, но потом плюнула на все и, быстро одевшись, отправилась на обязательную тренировку.
Этим утром мастер Лаор был требователен, как никогда. Узнав, что сегодня я не успела размяться, он взялся за это дело сам и всего за полчаса довел меня до состояния загнанной лошади. Я даже не ожидала, что скисну настолько быстро и качественно. Но мастер Лаор, думается мне, настоящий гений в том, чтобы доводить учеников до последней грани, потому что я, признаться, давно так не уставала и не выматывалась.
Но это еще ничего. Это еще не самое страшное. Так сказать, полбеды, потому что весь следующий час он потратил на вдумчивую и крайне извращенную растяжку, во время которой я не только окончательно выдохлась, но еще и взмокла, как мышь. Более того, мне опять стало больно - когда-то порванные мышцы спины и брюшного пресса никак не хотели забывать о прошлом. Они жалобно стенали, ныли, слезливо жаловались на несправедливость и упорно сопротивлялись, постоянно напоминая о полученном увечье и напрочь отказываясь верить в то, что все давно зажило. Наверное, это спайки какие-то образовались. Иначе почему мне становилось плохо каждый раз, когда учитель выгибал меня так, как я спокойно могла сделать еще полгода назад? И почему от этой боли внутри внезапно возникала и постепенно нарастала непонятная паника?
Кажется, я, наконец-то, научилась бояться боли?
Сцепив зубы и мысленно поклявшись, что справлюсь, я мучила себя до тех пор, пока в глазах не начали плавать разноцветные круги. Однако не просила пощады - это изуверство, деликатно называемая принудительной растяжкой, было нужно мне, как воздух. Без нее я не могла начать работать с техниками Гора. Без нее я не могла повторить его знаменитые связки. Без него я оставалась уязвимой, чего ужасно не люблю. Поэтому и упиралась изо всех сил, не обращая внимания ни на боль, ни на угрожающее потрескивание в позвонках, ни даже на горячие ладони учителя, поочередно ложившиеся мне то на живот, то на безумно ноющую спину.
Наконец, когда я уже готова была сдаться, у нас начало что-то получаться. Упорно сопротивляющиеся мышцы, наконец, согласились растянуться еще немного, неохотно позволив телу сложиться буквой зю. Потом со скрипом поддалась и спина. За ней с глухим ропотом отреагировал живот, выразив свое неприязненное отношение к процедуре громким урчанием и очередным болезненным спазмом. Но зато я вдруг почувствовала, что прошла некий барьер. Потом мне вдруг стало гораздо легче. И потом я выдохнула с безумным облегчением, потому что мастер Лаор тоже заметил результаты и благосклонно кивнул.
Выпрямлялась я после этого долго, медленно и с большим трудом. Поднималась с песка после пытки с еще большим трудом, чем растягивалась. Учитель аккуратно растирал мне мышцы, помогая расслабиться, постоянно напоминал про правильное дыхание, да еще был вынужден поддерживать под руку, пока я неуклюже ковыляла до первой попавшейся лавки.
За растяжкой последовал курс расслабляющего массажа, после которого я совсем размякла. Потом еще одна разминка - на этот раз более мягкая и короткая, во время которой мне удалось неплохо встряхнуться. Наконец, она тоже закончилась и только тогда, спустя целых полтора часа от начала занятия, мы приступили к настоящей тренировке, к которой я готовилась больше двух недель и которой мы оба ждали с неподдельным нетерпением.
Конечно же, мастер Лаор начал с самых простых ударов и очень невысокого темпа, щадя мое уставшее тело. Несколько минут я просто адаптировалась к новым ощущениям и радовалась тому, что снова могу двигаться без особых усилий. Тело слушалось прекрасно. Натруженные мышцы сладко ныли, но уже не создавали зажимов и не дрожали в судорогах от слишком большого напряжения. Учитель позволил мне втянуться в схватку медленно и осторожно. Так, как если бы я была маленьким ребенком, которого заботливые родители аккуратно вводили первый раз в бурную речку. Я все время чувствовала поддержку партнера. Мне было легко с ним. Удобно. Поразительно знакомо, как будто мы не две жалких недели, а несколько лет провели в усиленных спаррингах. Мастер Лаор оказался настолько хорошим учителем, что во мне вдруг проснулось чувство благодарности к его методу обучения и еще большая благодарность к оставшимся во Дворце братьям, которые сумели отыскать и уговорить этого потрясающего человека.
Честное слово, я никогда еще не училась с таким удовольствием. Никогда мне не было так спокойно. Меня даже сильная боль не смогла отвратить от занятий, потому что вместе с ней внутри жила твердая уверенность, что ТАК НАДО. Мастер Лаор привил мне ее всего за несколько дней. Его заслуга в том, что я не приходила на тренировки с унылым выражением лица, как бывало в период моего первого обучения. Он каким-то чудом сумел сделать так, что я, напротив, стремилась к ним. Ждала с нетерпением. И даже сейчас, после почти полутора часов мучений, носилась по утоптанной площадке дикой фурией, но, одновременно с этим, чувствовала и законную гордость от того, что все-таки смогла перешагнуть через серьезный барьер.
