Анастасия Левковская - Задачка для техномага
Ник меня переиграл. И сегодняшний гость в нашем доме именно он.
Вот же штопаный шланг, чтоб рядом с ним паровой котел взорвался!
Ну уж нет… Такого удовольствия я тебе не доставлю!
С сожалением, но все-таки отложив присланный комплект, я решительно открыла стенной шкаф. Слава мифической вундервафле, что моя маменька в свое время накупила мне столько платьев. Теперь надо было только выбрать то, которое больше всего подойдет под мою задумку.
Ну, Ник… Мало тебе было в понедельник? Сегодня получишь добавки!
Я довольно кивнула сама себе и принялась перебирать гардероб.
* * *Перед входом в малую гостиную я на миг остановилась и, нацепив на лицо самую милую из своих улыбочек, решительно вошла.
Противного некроманта, который достал меня даже в родном доме, я увидела сразу. Он сидел рядом с моей матерью и с легкой улыбкой слушал ее щебетание.
Я глубоко вдохнула, а затем громко произнесла:
— Добрый вечер. Простите, я немного задержалась.
Мамуля поперхнулась приветственной фразой, а отец выглядел настолько ошарашенным, что я едва не прыснула со смеху. Но нельзя!
Зато близнецы хихикали, не таясь. Уж они-то знали: если Глория выглядит, как приличная девушка, значит, готовит гадость.
Но особенно мне понравилась реакция Ника. Он уставился на меня так, словно привидение увидел. Возможно, он даже собирался себя ущипнуть, но не решился.
Из своего обширного гардероба я выбрала бледно-розовое воздушное платье, которое делало меня сразу на добрых пять лет младше. Волосы оставила распущенными, только на висках забрала назад заколками с цветами на тон темнее платья.
Короче, со стороны я выглядела невинной и юной. Просто неприлично юной!
— Глория, доченька, — кашлянула ма, — а почему ты не надела наряд, который подарил твой жених? Он сказал, что ты такие любишь…
— Любила, — мило улыбнулась я мамуле. — Да вот разлюбила.
— Давно? — с долей ехидцы спросил Ник.
— Несколько недель как, — не упустила случая ответить небольшой шпилькой.
— И все же стоило его надеть, — недовольно заметила мама. — Хотя бы из уважения к Нику.
— О, я уверена, он меня понимает, — мило улыбнулась я, присаживаясь рядом с некромантом. — Не так ли, Ники? — Я искоса посмотрела на него, вскинув бровь.
— Лучше, чем хотелось бы, — хмыкнул он.
Мамуля встревоженно на нас посмотрела, ощущая, как накалилась атмосфера. Думаю, она с удовольствием утащила бы меня из малого обеденного зала, чтобы вытрясти все, но это было бы слишком грубо. Папа, если и заметил что-то, то виду не подал.
Зато близнецы не стеснялись. Они засыпали Ника вопросами, подчас ну очень неудобными.
— Ник, а Ник… а вы знаете, что Глорьку чуть за Марка замуж не выдали?
— А что сестренка замуж совсем-совсем не хочет?
— Ни-и-ик, а откуда у нас ваша мама появилась? Ее ваш папа украл, да?
— Ник, а почему Глорька злая такая? Как с чего я взял?! Ма-а-ам, ты такие вопросы задаешь… Ты когда сестренку в таком платье видела в последний раз?!
И так далее и тому подобное.
Обожаю своих братцев. Они добровольно взяли на себя часть моей работы по выведению Ника из себя. А нечего такие обходные маневры проворачивать! Думал, самый хитрый? Вот тебе!
В конце концов, мамины нервы не выдержали.
— Вам, наверное, скучно с нами, — фальшиво улыбаясь, сказала она. — Может, пойдете погуляете?
— Ма-а-а, ты что! — воскликнула я вполне искренне. — Я же вас сейчас не так часто вижу, соскучилась! С Ником, поверьте, я пересекаюсь гораздо чаще.
Меня так и подмывало добавить «К моему большому сожалению», но я благоразумно промолчала.
— Завтра успеем еще поговорить! — осталась непреклонной мамуля и обратилась к своему последнему аргументу: — Правда, Фэртан?
— Конечно, — посмеиваясь, ответил отец и, хитро сощурившись, махнул рукой: — Иди, дочь. Покажешь жениху дом, мастерской похвастаешься. Ник, давайте наш разговор перенесем на завтра. Во второй половине дня вам удобно?
— Да, конечно, — отозвался мой «жених» и зыркнул на меня таким многообещающим взглядом, что я сглотнула ком в горле и едва сдержала желание сбежать и забаррикадироваться в своей комнате.
Короче, как я ни упиралась, но нас все-таки выставили из малого обеденного зала. Я с тоской оглянулась на спасительные двери и решительно потопала в сторону мастерской. Раз уж от разговора не отвертеться, нужно хотя бы провести его там, где я буду чувствовать себя хозяйкой положения.
Ник всю дорогу молчал, что тоже нервировало и без того издерганную рыжую техномагичку в лице меня.
У меня даже ладони вспотели от тревоги и напряжения!
Так, Глори, чего это ты распереживалась заранее? Не съест он тебя, в конце-то концов. Выслушаешь, что этот некромант хочет сказать, сделаешь свои выводы. Все равно никто не сможет заставить поступать так, как тебе не хочется, не так ли?
Примерно таким образом я успокаивала себя, старательно отгоняя ехидную мыслишку, что мне может и захотеться.
Пройдя в мастерскую, я решительно сдвинула в угол стола все, что натащили близнецы. Затем с трудом, но села на освободившееся место и сложила руки на груди:
— Я тебя поздравляю, ты меня все-таки умудрился поймать. В качестве награды я тебя выслушаю. Но сразу предупреждаю, что вряд ли это что-то изменит.
— Как же с тобой сложно, chaton,[5] — утомленно вздохнул Ник вместо ответа и огляделся. — А у тебя здесь бардак.
Хм, интересно… Он что, оттягивает момент начала разговора? Странный, сам же столько его добивался.
— Это мальчишки развели, — спокойно отозвалась я. — Считай, мастерская уже им принадлежит. Вряд ли я буду здесь жить после окончания Ульгрейма.
— Ну да, — слегка улыбнулся он и окинул меня странным взглядом. — Кстати, что за ужас ты напялила? Тебе совершенно не идет. Выглядишь…
— Малолеткой? — понимающе ухмыльнулась я. — Так на то и расчет был. Ну что, дяденька Кайндорф, — пропищала я, дурачась, — не стыдно вам к такой еще совсем девчонке клинья подбивать? Ай-яй-яй, — закончила уже нормальным голосом.
— Ну ты… — выдохнул Ник и взъерошил платиновые волосы. — Зараза. Ехидная вредная зараза.
— Какая есть, — невозмутимо пожала плечами. — Так что ты мне сказать хотел? Или передумал? Если так, я пойду, у меня и без того дел полно.
И я спрыгнула со стола.
— Сядь, — насмешливо скомандовал Ник. — Опять сбежать я тебе не позволю, ты, маленькая prickle.[6]
— Я же просила, — укоризненно покачала головой, но все же опять села на стол. — Вот что это значит?
