S-T-I-K-S. Хозяин Треугольника (СИ) - "Ви Тень Ка"

— Что почему копье? — не понял я вопроса.

— Почему ты выбрал себе оружием копье?

— А в чем проблема?

— Не, не проблема. Интересно стало. Большинство выживших новичков вооружались топорами. Топором легче всего убить зараженных. По голове хрясь и все. А копьем… Не представляю, как можно убить зараженного копьем, так чтобы быстро. Они живучие до чертиков и боли не чувствуют.

— Я и не рассчитывал убивать копьем. Затормозить, опрокинуть и бежать — такой был расчет. И еще я надеялся, что раненый зараженный будет быстро терять силы, или даже сдохнет через какое-то время. И на счет топора я тоже думал. Попасть в голову бегущего на тебя зараженного еще нужно суметь. И даже если попал — это его не остановит, и он может по инерции сбить с ног. А если зараженный не один, то времени подняться уже может и не быть.

Я задумался и продолжил:

— Думаю, с топором реально отмахаться от пустышей. Я же рассчитывал, что мне нужно будет отбиваться от бегунов. Потому и копье. А от более развитых зараженных я даже и не надеялся отбиться.

— Какой продуманный новичок, — сказал Рыжий, и я заметил, что не только Гвоздь меня внимательно слушает.

— Продуманный не очень красиво звучит, — это уже Геймер, — я бы сказал тертый… в смысле калач.

— Странно от тебя такое слышать, — это Рыжий Геймеру, — Почему, к примеру, не прокачанный?

— Потому что не прокачанный. Я бы сказал — везучий нуб, но это тоже звучит не очень красиво и не точно.

— Тертый тоже звучит не очень красиво.

— Нормально звучит, — не сдавался Геймер, — Всяко лучше, чем продуманный.

— Ладно, не заводись, — Рыжий оборвал назревающий спор.

Несколько минут ехали в тишине, потом Рыжий повернулся ко мне и Гвоздю.

— На самом деле бегуны легко убиваются топором. Бегут они по прямой, поэтому нужно в последний момент резко уйти в сторону, подныривая под вытянутые руки, и развернувшись, ударить сзади в голову зараженного. Правда, потренироваться нужно. А вот с копьем можно и с лотерейщиком побороться. Это как на медведя с рогатиной ходить. Главное попасть с первого раза удачно, и чтобы сил хватило. Так что копье — нормальный выбор. К тому же, если копье намазать хлопьями от споранов, то это очень сильно повысит его эффективность.

Рыжий отвернулся, уставившись в боковое окно, а Гвоздь опять начал толкать меня в бок.

— Слушай, ты, когда к коменданту Котелка пойдешь, возьми с собой свое копье. Оно у тебя, скажем так, необычное и привлекает внимание. Может он тебя Копейщиком назовет, или Копьем.

— Хрен там, — перебил Гвоздя Геймер, — Лопатой он его назовет. Этот упырь ни одного нормального имени не дал.

— Ты то откуда знаешь? — Гвоздь Геймеру.

— От людей, которых он крестил, знаю.

— Ой. Это ты о своих друзьях алкоголиках. Так комендант считай, что угадал.

— Ээээ, — влез я в разговор Гвоздя и Геймера, — А можно мне объяснить, о чем разговор.

— Можно, — Гвоздь, с явным облегчением, переключился на меня. — Всех некрещеных новичков крестит комендант стаба, чтобы сделать ментаткарту и выдать что-то вроде паспорта, иначе тебя в стаб не пустят. Что такое ментаткарта, сложно объяснить, и сейчас это не так важно. Над именем для новичка комендант не сильно задумывается, обычно именем становится какая-то отличительная черта или вещь, на которую он обратил внимание.

— А если попросить дать какое-то конкретное имя? Ну, если не понравится вариант коменданта, — свои мысли о благозвучности и оригинальности имен охотников я решил не озвучивать.

— Не, не, не, — опять влез в разговор Геймер, — так будет только хуже. Я знаю одного чувака, так после того, как ему не понравилось имя, комендант перекрестил его в Пустыша. Так чувака того пару раз чуть не убили, случайно, конечно.

— А что, потом можно получить новое имя? — решил уточнить я.

— Можно, — ответил Геймер, — но сделать это может только крестный, который дал имя первый раз.

— А если коменданту заплатить за красивое имя?

В салоне повисла тишина. Потом ко мне повернулся Рыжий.

— Я о таком никогда не слышал. Не думаю, что стоит экспериментировать.

— Ладно, пойду с копьем, а там будет, как будет.

— Не, не, не. Так…

Геймера резко оборвал Рыжий:

— Че ты все некаешь? Хочешь что-то дельное сказать — говори! Хочешь что-то сделать — делай!

— А и сделаю! Никто не против, если я покрещу новичка?

Охотники затихли. Я тоже старался не отсвечивать. В конце концов, весь этот сыр-бор из-за меня.

Геймер задумался.

— Я Геймер, нарекаю тебя Тертым! Теперь так и говори: «я Тертый, крестный Геймер».

Ну, нельзя сказать, что я в восторге от своего нового имени. Ну, да ладно, по крайней мере, одной проблемой меньше.

— Спасибо крестный. А почему не Копейщик, так, просто интересно.

— Потому, что не вижу тебя воином. Я больше думал над именем Лаки, ну, то есть везунчик. Но удача она переменчива. Тебе помогала выжить не удача, что-то другое.

О как. Оказывается, Геймер думал об имени для меня. И, наверное, не решался стать моим крестным, чтобы не выделяться из коллектива. А последние слова Рыжего стали тем самым спусковым механизмом, подтолкнувшим Геймера от размышлений и желаний к конкретным действиям. Наверное, Рыжий тоже понял, что Геймеру не хватает решительности, потому так и сказал.

Тем временем, Геймер достал из кармана горошину и протянул мне.

— Это подарок. Улей видит — от чистого сердца.

— Спасибо, — я взял горошину.

— Возьми и от меня подарок, — Шулер тоже протянул мне горошину.

Рядом засуетился Гвоздь, но его опередил Рыжий.

— И от нас с Гвоздем тоже.

На мою ладонь легли еще три горошины.

— Это, — я не мог найти правильные слова, — Это слишком щедро. Спасибо.

— Не вздумай чувствовать себя обязанным. То, что ты рассказал про Квартал, тоже чего-то стоит. И просьба к тебе — больше никому про Квартал не рассказывай, — Рыжий задумался. — А еще, Геймер прав — Улей любит тебя. Может и нам перепадет немного.

Я спрятал горох в карман.

— Подъезжаем, — сказал Геймер.

Глава 13

Стаб Котелок

13. Стаб Котелок.

Все мои представления, о том, как должно выглядеть укрепленное поселение иммунных, разрушились еще на подъезде к Котелку.

С двух сторон от дороги, не доезжая где-то метров двести до границы стабильного кластера, горели десятки костров, над которыми висели большие котлы. Рядом стояли пластиковые столы и стулья. Суетились люди: кто-то тащил дрова, кто-то кашеварил, кто-то сидел за столиками и ел.

Дальше, уже на стабильном кластере, вдоль границы шли три ряда столбов с ограждением из колючей проволоки и металлической сетки. Ворот у этого забора не было. Сразу вглубь от границы стаба на дороге расставлены бетонные блоки в шахматном порядке, чтобы машины ехали «змейкой» и не разгонялись.

За ограждением из колючей проволоки и сетки шли самые настоящие трущобы. Палатки, большие деревянные ящики, каркасы из палок, обтянутые пленкой. Все это разномастное, вперемешку с горами мусора.

Полоса трущоб шириной метров сто. За трущобами еще ряд столбов с колючей проволокой. Потом идет еще полоса тщательно выкошенного поля, шириной метров пятьдесят. И уже за этой полосой возвышается четырехметровая стена из бетонных коробок и двух рядов блоков сверху на них. В этой стене уже есть ворота. Есть охрана и укрепленные огневые точки на стене.

Но состояние шока у меня вызвало не это — здесь были вперемешку и люди, то есть иммунные, и зараженные. Вон там, дерганой походкой идет пустыш. А вон там, у костра, лотерейщик ест большой ложкой прямо из котла. Иммунные не обращают на зараженных внимания. Зараженные не бросаются на иммунных…

Из оцепенения меня вырвал смех Гвоздя, который внимательно следил за моей реакцией и затем, куда я смотрю.

— Здоровяки, похожие на зараженных — это квазы. Квазом можно стать, перебрав с гороховым раствором, или если с жемчугом не повезет. О жемчуге тебе потом Геймер пусть рассказывает, — начал меня просвещать Гвоздь. — Квазы только с виду страшные, внутри они почти обычные иммунные. Отличить кваза от зараженного легко. Увидел одетого зараженного — это кваз. Пустыши не в счет.