Художник кошмаров 2 (СИ) - Бобков Владислав Андреевич

В отличие от того, как в фэнтези описывали магов, практики в упор не замечали практический подход, больше руководствуясь эмоциями и ощущениями. А это значило, что при таком подходе они обязаны были развивать в себе чувство опасности.

Из-за этого, мне пришлось сконцентрироваться скорее на портретах всех воинов и некоторой части претендентов. На тех же неофитов у меня и вовсе не хватило времени. Благо, хоть их и было много, но по силе они уступали что воинам, и тем более возвышенным.

Но даже так, мои «детки», пробудились и выбрались из своих скорлупок, чтобы нести в этот мир то, чего они желали больше всего. И прямо сейчас я мог в полной мере полюбоваться творением своих рук.

Сестрицы Безымянной были слабы и не столь талантливы, как их сдохшая сестра. Подчиненные ими практики были неловкими и медленными. Но и в таком состоянии подчиненные воины всё ещё могли использовать простейшие техники, а претенденты бить оружием по спящим товарищам.

Когда же взрывы подняли всех на уши и проснувшиеся практики увидели залитые кровью стены, скользкий красный пол и уродливые, перекошенные лица братьев, вот тогда началась настоящая потеха.

С гулким, полуженским-полумужским хохотом покрытые черными, шевелящимися ворсинками кадавры бесстрашно кидались на других практиков, от чего тем приходилось совсем несладко в тесных коридорах и комнатах.

Не боясь ран и смерти, рисунки жаждали лишь одного — нести боль и страдания всем, кто попадется им на пути. Каждый убитый ими практик наполнял их вздутые тела ци, а самое главное усиливал их создателя, что приводило кошмаров в исступлённое неистовство.

Обожание, радость, наслаждение — всё это неудержимой волной текло по нашей связи, наполняя мой разум столь темными и запретными эмоциями, что размывало и туманило сознание.

Их искреннее восхищение и восхваление будоражило и притягивало. Кто из нас не хочет быть любимым? А именно это и давали мне мои творения, пускай их любовь и была извращенной настолько, что начинали шевелиться волосы на затылке, когда пытался её осознать.

Единственное, что я сумел сделать, это пытаться намертво блокировать поток эмоций, что у меня получалось с переменным успехом. Но даже боровшись с этим, я не мог до конца отринуть столь притягательные мысли.

Надо ли было противиться этой силе? Ведь я уже понял, что чем больше я открываю двери для силы кошмара, тем проще и легче мне с ней управляться. Почему бы не открыть «створки» ещё шире, позволив омыть ей моё тело в полной мере и разом добиться нового уровня силы?

Больше не будет страха перед проклятыми практиками и их сумасшедшими заскоками. Останется лишь моя воля и то, что я решу. А всем остальным придётся лишь принять новые правила или исчезнуть.

Не улучшал ситуацию и стабильный, нескончаемый поток сил, вливающиеся в мой корень духа от убийств совершенствующихся. Удовольствие от подобного пополнения сил нельзя было сравнить ни с чем, что я чувствовал в той или этой жизни.

Самым невероятным стал тот момент, когда Кай Скряга испустил свой последний дух, с жадность высосанный ртами порождений бедности.

Скрываясь за одной из скал, с которой открывался прекрасный вид за всем полем боя, я рухнул на колени от пароксизмов наслаждения.

Я буквально слышал щелчок, с которым мой четвертый уровень претендента сменился на пятый, а затем и вовсе на шестой, предпоследний. Смерть возвышенного дала мне такой приток сил, что я ещё пару минут приходил в себя. Это совершенно не было похоже на скачок от неофита до пртендента.

А ведь, что самое невероятное, бой ещё не закончился, а поток сил продолжал поступать, продвигая меня всё дальше к прорыву на ранг воина.

Далеко не все из практиков Черного Лотоса оказались подчинены черноволосыми. Часть, потому что их «владельцы» не держали картины под рукой, часть, потому что далеко не все из картин были сестрами Безымянной.

Больше половины из картин были созданы как боевики, и вырвавшись на волю, они в полной мере показывали то, ради чего были созданы.

Иронично, что страхи совершенствующихся зачастую были довольно примитивны — гигантские волки, волосатые пауки и хищные тигры были очень часто встречающимися гостями.

Были и те, у кого кошмары приняли необычный поворот. Желающие сожрать тебя родители, или духи убитых тобой родственников? Замученные друзья и преданные союзники? Все они были искажены кошмаром и созданы, чтобы наводить ужас.

Грехи совершенствующихся настигли их в реальности, и мало кто был готов встретиться с ними лицом к лицу.

И хоть тем же воинам, что смогли выжить, они не могли нанести так уж много вреда, но моральный удар вышел просто отличным.

Я перевел взгляд в сторону разгорающегося в стороне боя. И увиденное мне совсем не понравилось. Мощные водяные волны доламывали то, что не успел уничтожить Кай во время своих огненных атак.

Правда вода потушила часть пожаров, поэтому дым уже не так сильно мешал моему обзору. Как говорил один мой давний друг, позитивный взгляд на жизнь, вот что важно.

«Так и знал, что у Лиан что-то пойдет не так. Самоуверенная засранка. Я справлюсь сама, мне не нужна помощь. Как же. Если этого возвышенного не прикончить как можно скорее, то он на всех тут и похоронит! Или скорее смоет, учитывая его дао».

Я вытащил заранее припасенный холст, после чего сверился со своими внутренними ощущениями. Количество ци продолжало прибывать, от чего мой корень духа уже был ей переполнен. Прорыв был уже близко, а значит, я мог воспользоваться этой возможностью, чтобы создать ещё одно улучшенное творение.

Разобравшись с причиной ненависти моих созданий, я был практически уверен, что новое создание не станет пытаться меня прикончить.

Единственной проблемой было отсутствие уверенности, что имеющейся энергии хватит на прорыв. Но так или иначе я собирался попробовать.

Установив две небольших модифицированных огненных пластины, я дал команду на активацию, и они загорелись, давая стабильный источник света.

На заранее подготовленном холсте я уже сделал основной набросок того, что я хотел бы получить. То же, что получится на самом деле, будет уже зависеть от вдохновения.

А пока совершенствующиеся оказались отвлечены и застигнуты врасплох, им в спину ударила «кавалерия».

Баал всегда был не обычным воином. Его понимание дао гравитации выходило за пределы привычного для местных уровня. Прошедший же год лишь ещё больше сказался на его навыках.

Яростно отбивающийся от обступивших его кошмаров воин Лотоса даже не успел понять, как мир перед ним перевернулся, после чего его голова буквально взорвалась от рухнувшего ему на темечко огромного молота.

Оттолкнув труп, Баал позволил себе небольшую улыбку, когда ци убитого хлынула в его вены, немного его усиливая. На будущую резню у «бога» были большие планы, так как он намеривался взять ещё минимум один уровень, а в идеале сразу два.

Взмах рукой и над зданиями появился небольшой фиолетовый шарик, который спустя секунду начал стремительно обрастать за счет притягивающегося к нему мусора и кричащих практиков, которых размазывало в кашу, прилетающими следом камнями. Очень скоро получившийся каменно-мясной шарик рухнул на землю породив небольшое землетрясение.

Тошики, будучи слабее Баала, взял на себя охоту за неофитами и претендентами. Его боевой цеп разил без жалости, вырывая у его врагов внушительные куски мяса и сея нестерпимую боль.

В хаосе ночной битвы Кома получал истинное удовольствие, чувствуя, как крики раненных, стоны убитых и вопли страха заставляют его корень духа дрожать и меняться.

Тошики наконец-то понял, почему его так тянуло к этому странном Художнику. Подсознательно он чувствовал, что их дао находятся в истинной синергии. Это довольно редкое и слабо изученный процесс, когда использование ци одного из практиков, способствует раскрытию ци другого.

К примеру, владелец огненного дао, сжигая врагов, порождает дым и пепел, которые в свою очередь могут быть продолжением дао другого практика, который этим сможет воспользоваться.