Александра Верёвкина - Осколки вечности
— А ты-то откуда знаешь? — логично удивился я, неохотно вспоминая о не самых радужных впечатлениях от посещения Девкалиона.
— Неважно, — мгновенно понял он, что сболтнул лишнего. — У нас речь сейчас идет о другом. Ты ведь в курсе той свиньи, что Стэн подложил Гудману? — я удовлетворенно хмыкнул, воссоздавая в памяти портрет смышленого мальчишки. — Ну, с убийством Лютера, а он ведь созданием одного из Легионеров был. То-то буча поднялась! Севику теперь и шага ступить не дают без соответствующей санкции…
— Постойте, — страдальчески взмолилась Астрид, впервые за долгое время вмешиваясь в захватывающий процесс обсуждения. — О чем вы вообще? Легион, школа, Лютеры-Стэны, это что и кто?
— Меньше знаешь — крепче спишь, конфетка, — живо осадил ее хамоватый вампир, в то время как я шепотом пообещал дать целый ворох пояснений, но чуть позже. — Короче, я банканул, чтобы вытащить наши задницы визуально невредимыми. Прямо так и заявил Северину, что стук пойдет по всем инстанциям. Ох, и струхнул, гад, аж позеленел бедненький от ужаса! Правильно, если Легион докопается до правды, не видать ему больше ни школы, ни собственной прилизанной шевелюры! Меня теперь другое беспокоит, — вдруг нахмурился наш заслуженный борец за светлое будущее. — Потянем ли Мердока в одиночку? Старик умудряется портить воздух с завидной периодичностью! Вот сегодня, например, умудохал мою тачку за пятьдесят кусков. — Далее предполагалось ознакомление с двухчасовыми стенаниями по поводу разбитой машины, поэтому я предпочел перевести дискуссию в более основательное русло. Чего желал добиться Гудман торгами? Зачем ему Астрид? — О, боги поднебесные! — взвыл приятель в ответ на мое отнюдь не праздное любопытство, с ногами заваливаясь на многострадальный кожаный диван. — Герцог, ты вообще, что куришь? Отчего мозг так высох? Астрид ему нафиг не сдалась, батенька отчаянно жаждет меня заиметь в ближайшем окружении. Сам оцени, Джо свалила, Стэн по бороде пустил, я с незапамятных времен компас на пульсе держу! У него среди вампиров уже авторитет ниже плинтуса, все создания разбегаются аки тараканы при виде тапка! И прикинь, что будет, если я по доброй воле соглашусь вернуться, ринусь на вокзал за ближайшим билетом и блесну шевелюрой на пороге Девкалиона? Да мне там памятник организуют, как самому придурковатому идиоту тысячелетия, а Сев каждое утро станет сей монумент платочком полировать. Вот и наметил дядька коварный план, — с невоспитанным зевком припечатал Лео, закидывая громоздкие ладони за взъерошенную гриву волос. — Купит себе Астрид, уж прости, котик, что так грубо, поманит меня, и дело в шляпе. Самое обидное, знаешь, что? Я пойду. Ради нее точно пойду, потому что как представлю, что какая-то тварь станет ее своим люмпеном называть, аж в дрожь бросает.
Упоминание о тамошних вампирских 'игрушках', считай, аналогах моего 'завтрака', капитально испортило мне настроение и подвигло отвесить кое-кому звонкую затрещину. Лео, благоразумно не заметивший агрессивного выпада, перевернулся на бок, уперся лицом в спинку внушительного предмета интерьера и громко засопел, прикидываясь спящим, чем я, собственно, с должной скоростью и воспользовался. Вывел Астрид в коридор, тихонечко прикрыв за собой дверь, и с выразительным равнодушием повел ее наверх, в одну из комнат для развлечений, в застенках которой собирался уделить час внимания бесславной составляющей своей затянувшейся биографии — посещение школы Мертвых.
Глава 31. Празднование Хэллоуина
POV Джей
Судьбой правит случай. Сию крамольную истину я осознал в один из скучных вечеров, что мы с Астрид вынуждены были проводить в компании Лео. Подумать только, целых шестьдесят лет оказались потрачены мною впустую, на беспричинную месть, будь она трижды неладна. И что в результате? Полное отсутствие времени. Ровно неделя осталась до последнего тура злосчастной игры Мердока, а у нас в рукавах не наблюдается ни единого козыря помимо хваленой силы и молниеносной реакции трехсотлетнего вампира.
Сегодня, как, впрочем, и вчера, мы чинно встретились у клуба на манер завзятых шпионов, уселись в ничем не примечательный тонированный джип, заранее проверенный механиком на наличие неисправностей, и с выписанным на хмурых лицах недовольством отправились на слепые поиски. Приятель привычно крутил баранку, сопровождая нудный процесс не менее заунывными разглагольствованиями, я краем уха вслушивался в интригующий шепот малышки, сидя на заднем сиденье, и гадал над тем, повезет ли нам хоть когда-нибудь. Любопытно узнать, чем, собственно, мы занимались? По моим ощущениям пустопорожними блужданиями по скрытым во мраке близящейся ночи улицам. Посещали придорожные кафе, зловонные забегаловки, небольшие ресторанчики, обходили непримечательные гостиницы, вваливались в молодежные и не очень клубы, шерстили кружки по интересам и попросту расшвыривались во все стороны драгоценными крупицами времени, имеющими свойство утекать сквозь пальцы. Везде и всюду мы демонстрировали посетителям, постояльцам или же словоохотливым работникам фото Волмонда, сохранившееся у меня со дня похорон. Качество снимка, разумеется, оставляло желать лучшего, однако при необходимости в нем все же можно было узнать немца. Астрид, несчастный мой птенчик, без энтузиазма, но с милой улыбкой на очаровательном личике таскалась за нами хвостиком, как того требовало положение вещей. Мало того, круглосуточная охрана приносила неудобства и мне, ведь чтобы отлучится хоть на минуту, приходилось вызывать подкрепление в виде задорно потирающего руки дружка, которому роль чуткой няньки явно доставляла колоссальное удовольствие. И если вечер, ночь и скоротечную часть утра я неотлучно проводил рядом с девушкой без малейших затруднений, то оставшиеся часы всецело принадлежали Леандру. Именно он сопровождал моего звереныша на занятия, умудряясь при этом присутствовать на самих уроках, а после возвращал девочку домой. Пару раз я заставал их за просмотром телевизора, однажды — за вдохновенным выполнением домашнего задания, иногда становился опечаленным свидетелем довольно оживленной болтовни на тему комиксов. И в такие безрадостные минуты мне хотелось придушить собрата по кровососущим привычкам без долгих выяснений причин и следствий.
Отныне ревность гонялась за мной беспрерывно. Даже находясь наедине с малышкой, я ощущал разрастание этого промозглого пульсирующего шара, что поселился в груди, прятать который и дальше представлялось невыполнимой задачей. И все же я держался, пусть и путем безжалостного истребления колосящихся ростков недоверия, нарочито бодро подбадривая себя мыслью о том, что Астрид ничуть не похожа на Айрис. А вдруг?
