Геннадий Ищенко - Проверка (дилогия)
— Проводим ещё одну операцию, — сказал он, — Сегодня или в крайнем случае завтра должны похитить вашу младшую сестру. Судя по психологическому портрету…
— Разбирайтесь сами, а я домой! — крикнула девочка и исчезла.
Она не стала финишировать высоко, и хлопок получился такой, что отреагировали все, кто находился на территории клиники. Влетев в квартиру, Настя с ужасом увидела лежащие в гостиной тела. Она сразу же поняла, что мать с Ольгой живы, и оказала им сначала магическую помощь, а потом перенесла обеих на кровать родителей. Двое мужчин, одетые в белые халаты, были мертвы, мёртвым был и лежавший у двери в свою комнату домовой. Здесь же стояла тележка с ужином. В горле мужчины, который показался ей смутно знакомым, Настя увидела один из своих метательных ножей. Перевязь с остальными лежала на полу в том месте, откуда девочка забрала сестру. У второго мужчины и Марка никаких ран не было. Посмотрев магическим зрением, девочка увидела, что в домовом не осталось ни капли силы.
«Что за невезение! — думала она, сидя на корточках возле маленького тельца. — Как всё неудачно сложилось одно к одному! Не могли эти сволочи напасть завтра! Наверное, с помощью приборов узнали, что я ушла, и воспользовались. Для ужина ещё рано, но оправдание всегда можно найти, а с едой им бы открыли. Мать ударили по голове, а Ольга успела бросить нож, а потом ударили её. Забрать сестру уцелевший налётчик не успел из-за Марка. Скорее всего, домовой применил какую-то каверзную магию, вложив в неё все свои силы. И магам было бы опасно так тратиться, а для маленького домового это оказалось смертельным».
Прошло меньше десяти минут с момента появления Насти в квартире, когда в коридоре послышался топот многих ног, и во входную дверь требовательно позвонили.
— Здесь справились без нас, — сказала она, открыв дверь оперативникам. — Занимайтесь ими, а я пошла приводить в порядок родных. Да, тело домового не трогать!
Девочка не стала выдерживать интервалы и ещё два раза обрабатывала мать с сестрой разными лечебными заклинаниями. В конце концов, потом обработку можно будет повторить, хуже им от этого не будет. Её усилия дали результаты: сначала пришла в себя Надежда, а потом очнулась Ольга. Обе рассказали Насте, как всё произошло, полностью подтвердив её догадки. Когда им полегчало ещё больше, такой же рассказ услышали следователи оперативной группы.
— Кто это? — спросила Настя пожилого майора. — Его лицо кажется мне знакомым.
— Вы его, наверняка, много раз видели, — ответил он. — Гришин работал в службе внутренней безопасности центра. Вы сделали ошибку, не обработав её работников. Благодарность — это хорошо, но не во всех семьях были больные, а когда речь идёт о больших деньгах, нужно быть очень порядочным человеком, чтобы не поддаться искушение.
До прихода отца всё было осмотрено, измерено и сфотографировано. Оперативники ушли, забрав с собой тела налётчиков и метательные ножи. Марка Настя им не отдала, отправив его на хранение.
— Потом похороним его рядом с дедом, — сказала она приехавшему со службы отцу. — Они нравились друг другу, пусть и лежат рядом.
— Крупный прокол в безопасности, — отозвался он, лаская Ольгу. — Всё могло очень плохо кончиться. Олю вывезли бы, а мать били так, что могли убить. Наверняка этот Гришин собирался делать ноги, иначе он бы её убил. А в варианте с бегством убийство не имеет смысла: его всё равно стали бы искать. Теперь у кого-то полетят погоны.
— У меня появилась ещё одна дочка, — сказала мама, зайдя в гостиную с Джуной на руках. — Бедная, она так перепугалась, что забилась в шкаф. Я её еле оттуда выманила. Обняла и прижала к себе, а она обмусолила мне щёку и назвала мамой!
— Мама, — не очень разборчиво повторила мартышка и прижалась щекой к её лицу.
— Я о ней совсем забыла, — виновато сказала Настя. — Поработала с горлом, а потом закрутилась… Папа, ты вроде собирался менять службу, а потом замолчал. Передумал?
— Перестали приставать, — ответил отец. — Кое-кто косится, а с остальными, как раньше, нормальные отношения. Тебя, дочь, в народе любят, а когда узнали о твоих планах ездить по России и лечить в четыре раза больше больных, любить тоже стали в четыре раза больше.
— Мне не смешно, — сказала Настя. — Американцы узнали о моей сфере, поэтому и попытались убрать. Теперь непонятно, чем всё закончится. Если с ними найдём общий язык, я бы и по России скакала, как блоха, и больных достаточно было бы свозить в райцентры.
— Хрен ты с ними найдёшь, а не общий язык! — сердито сказал он. — Ты всё рассматриваешь только с точки зрения удобств и экономии времени и забываешь о безопасности. При таких разъездах тебя рано или поздно грохнут! Обычный снайпер… Тебе об этом ещё скажут!
Сказали Насте на следующий день, когда её через час после лечения вызвал к себе Зеленин. В его кабинете присутствовали ещё два офицера, которых девочка почти не знала. Одним из них был вчерашний следователь.
— Садитесь, Настя, поговорим, — пригласил её сесть Дмитрий Павлович. — Разговор у нас предварительный, с вами ещё будет говорить директор.
— Давайте поговорим, — согласилась девочка. — Для начала объясните, почему они выбрали такое неудобное время? Я ушла, но могла ведь и не уйти. Намного удобней совершить налёт, когда я занимаюсь лечением. И я не помешаю, и тысячи больных снуют туда-сюда, и много автобусов и скорых…
— Это вам только кажется, что удобней, — ответил полковник. — Больных привозят на отдельную площадку, откуда автотранспорт не выпускают. Понятно, что водители остаются при нём. За этим строго наблюдают. Больные своим ходом и на носилках доставляются в накопители, а после лечения их разводят по больничным корпусам или вывозят теми же автобусами. Если даже кто-нибудь умудрится попасть в ваш корпус, обратно его просто так не выпустят. Это только в первые дни у нас были накладки, сейчас всё отлажено, и проникнуть к нам с больными не так легко. Ваши комнаты, кстати, изолированы от больничных палат. Есть возможность через кухню, но там пост, который такую попытку пресечёт.
— Тогда почему у них всё получилось? — спросила она. — Где вы не досмотрели?
— Каждый вечер в больничные корпуса завозятся продукты, — сказал Зеленин. — Машины пропускаются на специальные площадки рядом со зданиями. Поставщики обычно одни и те же, но шофёры иной раз меняются. Обо всех таких заменах службу безопасности уведомляют заранее. Пока идёт разгрузка, за каждым шофёром наблюдает работник службы безопасности. Как правило, они не покидают своих машин.
— А этот покинул, — сказала Настя. — Кто его должен был опекать, Гришин? Шофёр подставной?
