Оливер Джонсон - Последняя Утренняя Звезда
"Кригган", слово зашуршало среди собравшихся придворных.
— Кто это? — прошептал Гарн Валансу.
— Один из предсказателей королевы, — так же тихо шепнул сержант.
Длинное лицо предсказателя, хотя и сморщенное, как мятый бумажный шар, скорее казалось мягким и добрым, возможно из-за пронзительных синих глаз над белой бородой, окаймлявшей выдающийся вперед подбородок. Несколько секунд он разглядывал сцену внизу. Потом заговорил, низким и звучным голосом. — Рута Ханиш, пускай иноземцы поднимутся в Белую Башню; королева предоставит им аудиенцию.
Казалось, что пятна румянца на высоких скулах Руты вспыхнули, лицо стало еще жестче, а губы дернулись. Он шагнул вперед, сжимая бронированные кулаки. Но, усилием воли, сумел смирить себя. Остановившись, он скованно поклонился.
— Я подчиняюсь воле королевы, — сказал он, сжав зубы. Губернатор острова дернул головой, стражники потащили Гарна и Фазада по лестнице, но Кригган запрещающе махнул жезлом.
— Пускай иноземцы идут одни, вместе с сержантом, — сказал он ровным голосом, повернулся и ушел, даже не посмотрев, будет ли выполнен его приказ или нет, как если бы знал, что никто не осмелится его ослушаться.
Рута Ханиш глядел на него, не скрывая неудовольствия, потом повернулся к Гарну. — Я не забуду твоих слов. Я знаю, что все, кто идет через лед, предатели и шпионы, — сказал он и дико дернул головой, показывая, что пойдет следом за предсказателем. Гарн спокойно вернул взгляд, потом повернулся и стал подниматься по лестнице следом за Фазадом и Валансом.
Они прошли мимо молчаливых рядов придворных, толпившихся в галерее, и увидели предсказателя, который ждал их в полутьме коридора, ведущего внутрь замка. Без единого слова Кригган повел их по отделанному дубом коридору, устланному роскошным ковром, который, как и все здесь, был покрыт толстым слоем пыли. Они посмотрели назад, в зал для приемов. Там стоял Рута Ханиш, уперев руки в бедра и зло глядя на них.
— Повезло, — сказал Валанс достаточно громко, не обращая внимания на холодный гнев своего старого друга, оскорбленного словами Руты Ханиш. — Я уже тебе говорил, что королева никого не принимала последние семь лет. — Но если Гарн и был доволен, по нему этого видно не было. А что касается мальчика в волчьем плаще, его глаза сверкали так дико, что, казалось, он с намного большим удовольствием оказался бы где угодно, даже на замерзшем море, чем внутри мрачной цитадели.
Они молча шли около двадцати минут, Кригган вел их через запутанный лабиринт коридоров, они поднимались по одним лестницам и спускались по другим, из одних отделанных дубом коридоров, таких же роскошных как и первый, на них глядели темные портреты королей Галастры, стены других были совершенно голыми, пустой холодный камень. Потом они пересекли маленький каменный дворик и увидели звезды, сверкающие как алмазы на черном бархате и равнодушно глядящие на них с замерзшего неба.
Дальше и дальше, пока не пришли в широкий двор, где слегка пахло лошадьми и сеном. Слева от них послышалось слабое ржание из помещения, которое выглядело похожим на конюшни. Кригган остановился. Он показал рукой на конюшню и первый раз что-то сказал, обращаясь к ним, но глядя на Фазада.
— Сюда приведут твоего коня. Здесь он будет в безопасности.
Мальчик наклонил голову, жест, который можно было принять за вежливый поклон, но предсказатель уже не глядел на него. За двором возносилась в штормовое ночное небо Белая Башня. Она была около пятидесяти футов в ширину и не меньше ста в высоту. Кригган ввел их в туннель, находившийся на уровне земли. В потолке над ними было цилиндрическое отверстие, щель убийцы, через которое во время осады можно было стрелять или лить горящее масло на головы врагов. Когда они подошли к центру башни, прорицатель остановился около обитой металлом двери и повернулся к ним. — Хотя это единственный путь в башню, и дверь обычно закрыта, это не тюрьма, а вы не пленники, что бы там не говорил Рута Ханиш. Здесь живет королева, а ее слово пока еще закон в Галастре. Вы — гости.
— Но она не знает ни нас, ни наших новостей, — ответил Гарн.
— О нет, она знает. Она ждет вас. Это то, что мы, я и она, изучали: будущее, наступившее будущее. И даже твоя новость, — сказал предсказатель, повернувшись к Фазаду, — не новость для нее. Она знает все до последнего слова, хотя ты еще не говорил с ней. — Синие глаза странно светились в свете лампы и на короткое мгновение мальчику показалось, что в их глубокой синеве он видит волнующиеся озера и океаны будущего.
Кригган повернулся к двери и достал из кармана ключ, странно блеснувший серебром. В двери не было замочной скважины — предсказатель нарисовал ключом странный знак в воздухе, дверь звякнула и заскрипела, уходя внутрь. За ней открылась лестница, ведущая в самое сердце башни. Оттуда повеяло теплом, и они вслед за Кригганом поднялись по лестнице в круглую комнату, в центре которой, на возвышении, стоял простой каменный трон. Хотя ни ламп ни факелов было не видно, из алебастровых стен лился яркий свет, обволакивая белым нимбом все, что видели Фазад и Гарн.
Вокруг трона рядами сидели странно выглядевшие личности, похожие на Криггана: белые седые волосы, кожа бледная, как у мраморной статуи, старые мужчины и старые женщины, высохшие лица; их лбы избороздили морщины знания сверхъестественного искусства — те самые предсказатели, о которых говорил Валанс. Более молодые женщины стояли совсем близко от трона, но, как и у предсказателей, их волосы тоже были белы, как снег. — Вдовы войны с Червем, — прошептал Валанс. — Они поседели в один и тот же день, когда узнали о гибели мужей. Говорят, что Королева не выносит ничьего присутствия, кроме вдов и авгуров. — Фазад и Гарн настолько удивились странной светящей комнате и странным людям, что не нашли, что ответить, а просто стояли на месте, молча глядя по сторонам.
Кригган жестом приказал им идти вперед, толпа расступилась и они увидели женщину, сидящую на троне. В отличии от своих служанок она была очень стара. Тонкие прямые волосы были бледными, как и ее кожа, лицо было все в морщинах, как песок после бурного прилива, и тем не менее, несмотря на впавшие щеки с натянутой на скулах кожей, в глазах читался живой ум, и, когда она увидела их, на лице заиграла приветливая улыбка, как если королева не сидела в месте скорби, окруженная безутешными вдовами. Ее глаза сверкнули, странным цветом, смесью коричневого и темно-зеленого, а потом стали почти пурпурными и бездонными. На ее белых волосах покоилась золотая корона. Но она была очень слаба — ее тело казалось собранием костей, которое удерживал вместе белый парчовый халат, складки которого свободно свисали по обеим сторонам слишком большого для нее трона. Криггану не надо было представлять ее: было ясно, что это была Королева Галастры, Залия.
