Мария Версон - Летопись Третьего мира Ч.5 История Тоурен (СИ)
- Где же красные змеи? – Неожиданно для самой себя спросила Визы и тут же почувствовала дрожь, словно она снова оказалась в далеком детстве на собрании советников императора и задала крайне глупый вопрос.
- Уничтожены все до единого: потерпели поражение от сайлантов.
- Сайлантов? – Она знала название города, но не существ.
- Кровавый народ, связанный с твоей сестрой контрактом о захвате душ. Она сохраняет им сознание, в обмен на что они подчиняются её приказам.
Визы не стала говорить, что знает о подробностях заключенного сестрой и сайлантами договора. Полтора года своей деятельности Ксардера скрывала от неё тот факт, что она превратила людей в мерзких кровососов, не дав Малькольму освободить их души от тени, именно это привело монахиню сюда. Ксардера всегда лгала, в то время как Визы наивно верила.
- А как же народы огня и воздуха? Они не способны помочь вам в борьбе с?..
Не дав ей договорить и не оборачиваясь, Одераричи ответил:
- Народов огня и воздуха больше нет. Те элементали низшей формы – это всё, что осталось. Сайланты целенаправленно истребляют только племена тверди, в то время как твоя сестра уже изничтожила прочие стихии.
Визы словно язык проглотила.
- Что до старших элементалей, - голос змея оставался холодным и беспристрастным, - им либо нет дела, либо они безумно напуганы могуществом её глаз. – Он всячески пытался избежать произнесения имени Ксардеры. Это говорило о его высочайшем презрении к ней. – Так или иначе, ждать от них помощи не имеет никакого смысла. Что она поручала тебе? – Змей остановился и задал этот вопрос в пол оборота.
- Моей обязанностью было сдерживать тень чересчур молодого и слишком высокоразвитого для своего возраста народа брата.
В глазах Одераричи мелькнуло нечто непонятное.
- Он жив? – Спросил он, и Визы поняла, что её брат никогда не был ему безразличен.
- Думаю, да. Его душа много сильнее созданных им из тени душ тоуренов. – Визы опустила глаза и отвела взгляд.
- Что ты сделала с тоуренами?
Она не поднимала глаз до тех пор, пока тонкие, но сильные руки змея не взяли её за плечи.
- Что?
- Я очистила их. – Без раскаяния в голосе ответила она. – И поставила барьер такой силы, что ни одна частица темной материи сквозь него не проскользнет. Тоуренов нет, и их не должно было быть.
На мгновение, ей показалось что Одераричи готов сильнее сжать её руки и сломать их, чтобы причинить ей боль. Но это оказалось лишь иллюзией. Ричи опустил руки, развернулся и пошел дальше, лишь бросив через плечо:
- Пятьдесят лет назад я бы сказал тебе, что и людей не должно быть.
Они подошли ещё к одной двери, и открыв её, Визы вошла просторную комнату с высоким потолком, залитую золотым светом масленых ламп.
В центре стоял круглый стол, уставленный разного вида кристаллами, фигурами и заваленный разного рода документами. Поблизости стоял всего один стул с высокой спинкой. В помещении имелось ещё четыре двери, ведших, как подумала Визы, в спальни, но сейчас они наверняка были пусты.
Над круглым столом склонился Фузасу. Его каштановые волосы были собранны в высокий хвост на затылке. По правую руку от него стоял черноволосый Вильмут, теребивший спадающие на глаза засаленные волосы. Он всегда вызывал у Визы необоснованную неприязнь и отвращение, хотя они знали друг друга с самого её детства. Перебирая разноцветные кристаллы и бурча себе что-то под нос, в дальнем углу комнаты стояла Лин. Орита Дива сидела на единственном в комнате стуле, прикрыв лицо рукой.
Когда Визы и Одераричи вошли в комнату, все взгляды резко обратились к ним, но никто не подал вида тревоги – было одно лишь удивление.
- Монтера. – Назвал её вторым именем отец, выпрямив спину и расправив плечи. – Я ждал тебя. Ты сняла королевскую диадему?
- Да, отец. – Они сверлили друг друга взглядом. – У меня больше нет причин скрываться от тебя. Я здесь, и я абсолютно безоружна.
- Сомневаюсь. – Как всегда с ехидством выпалил Вильмут, не отводя глаз от неизвестного монахине документа на столе. – Вам, носителям сияния, оружие и не нужно.
- Да, но… - Начала оправдываться женщина, но её перебил холодный и спокойный бархатных голос матери.
- Что тебе здесь нужно? – Она убрала руку от лица и взглянула на старшую дочь своими спокойными светло-голубыми глазами. – Ты пришла сюда по приказу Ксардеры, чтобы добить ещё оставшихся в живых членов семьи?
- Если бы Ксардера жаждала вашей смерти, - она окинула взглядом всех, кто был в комнате, кроме змея, стоявшего у неё за спиной, - она бы уничтожила это место сама. Я здесь не для этого.
- Так для чего же?
- Я знаю, как остановить сестру.
Одна из дверей комнаты тихо отворилась, и вошел ещё один человек. Правда, о том, что он человек Визы могла только догадываться. Никто, будь то последний из змей Одераричи, обладающий самым чутким в мире слухом, или Фузасу, первый и единственный из медиумов, правда, само это слово появилось много позже, никто не мог слышать или чувствовать это существо. Высокий мужчина в черном одеянии, бывший наставником Фузу с малых лет. Никто никогда не видел его лица, а те, кто пытались, никому не смогли рассказать об этом. Он не называл своего имени, и не собирался. Но одно было известно точно – он обладает силой и мудростью, недоступной даже древнейшему змею.
Молча, он вошел в комнату и встал за спиной Ориты, прислонившись к стене.
Вильмут навострил уши, словно не заметил, как интересная ему мистическая персона вошла в помещение. Приложив палец к губам, последний из представителей не так давно истребленного народа митов выпрямился, и с холодной искринкой глянул в бездонные голубые глаза теряющей уверенность в себе Визы:
- Ты пришли сказать, что нашла рациональное объяснение её поступкам?
- Почему это существо со мной разговаривает? – Её взгляд обратился к матери.
- Это существо обладает невероятной гибкостью ума, что позволило ему стать несравненным гением нашего времени. – Устало ответила Орита, беспристрастно глядя на дочь. – Он будет поумнее многих, а к словам мудреца стоит прислушиваться.
Одного этого Визы хватило чтобы понять кем теперь она является в глазах матери, всегда бывшей для неё примером для подражанием и любимой подругой. Она стала никем. Она теперь чужая. Даже доброе материнское сердце не способно простить всего, что сотворили её дочери.
- Я всегда думала, что миты обладают невероятной мягкостью характера и страдают отсутствием животных инстинктов вроде самосохранения…
- Ты была не права. - Прервал её Одераричи, и от его голоса по спине поползли мурашки.
