Татьяна Рябов - Гоша Каджи и Алтарь Желаний
— Правильно, братик. Но не только в другом городе и даже не в другой стране, а вообще в другом мире. Кстати, ты не знаешь, где у вас на одной из центральных улиц расположен какой-нибудь старый театр?
Гоша знал. Однажды его класс возили на экскурсию в историческую часть города, так сказать, для поднятия культурного уровня и патриотической настроенности. Тогда они прошлись по кремлю, побывали в художественном музее. Точнее в его жалком подобии, так как основное здание на ремонте. Нарисовались рядом с вообще вечно ремонтируемым и соответственно не работающим историческим. Театр детям тоже показали. Издали… Уровень поднялся — чуть-чуть.
Слава Мерлину и Бабе Яге, что больше никаких приключений не случилось, и они вскоре оказались рядом с драматическим театром. Здесь, на Большой Покровской, откуда напрямую виден Нижегородский кремль, старый и вросший в землю, царили арбатские нравы. Потому никто и не обращал пристального внимания на странно одетую Мэри. А в непосредственной близости от театра, вообще старались смотреть в сторону, думая, что теперь таким образом зазывают на какую-нибудь премьеру классики. А мы ведь теперь больше в «ящик» таращимся, да по «интеру» вкупе с «мылом» глупость всякую читаем и в ответ такую же чушь тараторим. Какие уж тут премьеры! Прошмыгнуть бы поскорее незаметно мимо, пока не пристали, купите, мол, билетик, молодой человек и девушку свою пригласите.
Чего они с сестрой здесь ждали — не известно. А на скромную попытку Каджи получить разъяснение, девушка ответила таким красноречивым жестом, что он все сразу и бесповоротно понял. Ждем — значит, так надо, и не вздумай, мол, мне мешать. Сама же Мерида озабоченно что-то высматривала, но это, впрочем, не мешало ей изящно прогуливаться. Типа, они тут на утренний променад вышли прошвырнуться, как путные горожане. После того как совсем недавно Покровку капитально отремонтировали «под старину» к очередному дню города, это выглядело почти естественно. И парнишке поневоле приходилось следовать за сестрой по пятам.
Но вскоре удача улыбнулась им.
Даже Гоше, не понимающему, что они собственно ищут, этот мужчина средних лет, что неспешно шел по противоположной стороне улицы им навстречу, показался не соответствующим всему остальному люду. Вроде бы все в нем было нормально, но вот только тоненькая и красивая тросточка, небрежно придерживаемая правой рукой, как бы ему и не нужна совсем. Да лихо сдвинутое на затылок канапе в этот распогодившийся августовский денек тоже ни пришей, ни пристегни. А то, что мужчина скрылся за другим прохожим, которого вроде бы обгонял, но так и не обогнал, пропав из виду, — это мальчику показалось слегка ненормальным.
Зато Мерида обрадованно встрепенулась и, расплывшись в очаровательной улыбке, решительно ухватила брата за руку.
— Я и не сомневалась. Можно было бы конечно и самой поискать, да только время и сил потратили бы гораздо больше. Пойдем Гоша. Нам в ту сторону.
И они направились на противоположную сторону улицы. Около зеркальной витрины одного из модных магазинов сестра остановилась. Со стороны такое поведение выглядело вполне естественно для молодой и потрясающе красивой девушки. Стоит себе и любуется своим отражением в зеркальной глади. Может быть, ей захотелось завиток прически поправить? Кого это может удивить? А сестра тем временем негромко стала объяснять парнишке, что же им предстоит сделать.
— Слушай внимательно и запоминай. Сейчас мы с тобой перейдем в наш волшебный мир. И если все пройдет удачно, то сразу попадем на Заячий проспект. Но ты пока не умеешь совершать такие переходы, поэтому поведу тебя я. От тебя, Гоша, требуется только одно: крепко держаться за мою руку и ни в коем случае ее не отпускать. Понятно?
— Конечно, понятно, тем более что я уже привычный делать первые шаги, держась за твою руку.
Шутка у Каджи получилась удачная и Мерида ласково потрепала его по затылку. А виной то всему послужил просто обыкновенный и банальный страх. У мальчишки на самом деле задрожали коленки, в желудке стало противно тошно, а сердце казалось сейчас или уйдет в пятки или вырвется наружу, пробив мощными толчками грудную клетку. Сестра видимо поняла его нынешнее состояние. Она сжала его руку как можно крепче и, пристально взглянув в глаза, твердо произнесла:
— Не бойся, братишка, все будет хорошо. Ведь я с тобой рядом. ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО.
И едва заметно изогнула губы в улыбке. Но уже через мгновение строгим тоном приказала:
— А теперь закрой глаза и не вздумай их открыть до тех пор, пока я не разрешу!
Каджи послушно зажмурился, но уже через мгновение подумал, что может споткнуться, упасть и этим все испортить. И пока они еще стояли на месте, он осторожно их приоткрыл, ровно настолько, чтобы не упасть.
Они все так же стояли на прежнем месте. А вот по зеркальной витрине скользнула едва заметная тень ряби. Мерида отреагировала немедленно, рявкнув так громко, что уши заложило:
— Закрой сейчас же!!!
Парнишка от такого крика перепугался так сильно, что стиснул веки до нестерпимой боли…
…И чувствительно ткнулся носом во что-то мягкое, едва не потеряв равновесие и не разбив очки.
— Да ты смотри куда прыгаешь, — чуть ли не в ухо гневно прокричал какой-то незнакомый мальчишеский голос.
И тут же раздался родной до боли в сердце голос Мериды.
— Все в порядке Гоша, — мягко произнесла она. — Можешь открывать глаза. Да и руку мою отпусти, а то раздавишь ведь. — И тут же с угрозой добавила. — А ты, мальчик, иди себе, куда шел, пока я тебя в пупырчатую жабу не превратила.
Каджи осторожно открыл глаза. Убедился, что живой и даже находится в полном здравии. И только после этого нехотя отпустил руку сестры, в которую, оказывается, вцепился с такой силой, что и не чувствовал ее.
— Нянька что ли? — ехидно осведомился Гошин сверстник и поспешил от греха подальше прочь.
Правда, на прощание перед уходом они с Каджи успели обменяться такими взглядами, что удивительно как на обоих не воспламенились рубашки.
— Ну что с тобой, Гоша?
— Я испугался…
Мерида притянула его к себе, прижала, поглаживая по голове, и парнишка услышал, как ее сердце забилось обеспокоено. А еще он почувствовал, как от сестры разливаются во все стороны волны тепла, любви и заботы. Почти как от матери. И, наверное, впервые в жизни ему нестерпимо захотелось заплакать. Заплакать от счастья. Да, именно от счастья.
Девушка что-то твердила успокаивающее, но слова до него доходили на излете, словно через толстый слой ваты. И именно в этот миг Каджи ясно осознал одну вещь: если когда-нибудь потребуется отдать за нее свою жизнь, то он это сделает, не раздумывая ни секунды. А если и остальные его родственники окажутся такими же, то человека счастливее, чем Гоша Каджи не будет во всем волшебном, да и магловском мире.
