Дэн Абнетт - Всадники смерти
— Теперь мне точно конец.
Карл отыскал в груде тел солдата, который был уже мертв. Он изловчился и стянул с мертвеца жилет и шерстяную рубаху.
— Сир? — сказал он. — Возьмите это и наденьте. Это поможет вам согреться.
Рыцарь на ощупь разобрался с грязной одеждой, которую передал ему Воллен, и натянул ее на себя.
— Уже лучше, — сказал он. — Я в долгу перед тобой, за твою доброту, горнист. Твой отряд из Талабхейма, верно?
— Да, сир.
— Ты присягал? Готовишься к вступлению?
Рыцарь спрашивал, готовится ли Карл стать членом какого-нибудь ордена.
— Я… нет. Моя родословная не совсем соответствует.
Рыцарь повернулся лицом к Карлу, хотя видеть его все равно не мог. Его невидящие глаза смотрели куда-то за левое плечо Воллена.
— Если мы выберемся отсюда, Карл, твое происхождение не будет иметь значения.
— Я сделал это не для того, чтобы…
— Конечно нет! Я не хотел тебя обидеть.
— Как вас зовут, сир? — спросил Карл.
— Фон Маргур, — ответил рыцарь и обхватил себя руками за плечи.
— Фон Маргур? Как великий герой Альтдорфа!
Слепой рыцарь улыбнулся.
— Боги! — воскликнул Карл. — Вы и есть фон Маргур из Альтдорфа!
— Да. По крайней мере, другого я не знаю.
— Это большая честь для меня, сир, — начал Воллен и умолк.
Он понял, как глупо это звучит. Они сидят в клетке, их ждет ужасная смерть, а он преклоняется перед героем.
Грубая правда заключалась в том, что его герой так же беспомощен, как и он сам. И их ждет смерть.
— Карл? Куда ты пропал? — хриплым голосом позвал Маргур.
— Я здесь, сир, — отозвался Карл. Он шарил руками по груде тел в поисках кинжала, потом нашел и сжал его в руке.
Воллен поднес кинжал к сердцу.
Через какое-то время рыцарь уснул тяжелым сном раненого солдата. Карл прислонился спиной к решетке и сунул кинжал в рукав.
Он повернулся и впервые посмотрел на обезглавленные тела возле клетки. Вокруг них роились бесчисленные мухи.
Из клубов дыма появилась человеческая фигура. Медное забрало в форме морды быка, три асимметричных рога. Кожаные ремни. Шнурки с побрякивающими бусами из ракушек и отполированными осколками костей. Нагое тело.
Это был варвар, с которым Воллен столкнулся в опочивальне маршала Нейбера.
Варвар подошел к клетке, его босые ноги шлепали по жидкой грязи. Он был невысокий, коренастый, с толстой шеей. В каждой руке он держал по длинному кинжалу.
Он подошел к клетке и уставился на Карла. Карл не сомневался, что рогатый демон узнал его.
Больше того, он был уверен, что северянин ищет именно его. Сбоку на шлеме варвара, в том месте, куда Воллен ударил саблей, зияла сквозная щель.
Северянин убрал один из кинжалов в ножны и потянулся к пробоине в шлеме. Провел пальцами по рваному железному краю и до крови порезал подушечки пальцев.
Потом варвар одним быстрым движением выбросил руку вперед и измазал кровью лицо Карла.
— Я — Онс Олкер, мясо, — отрывисто, но на правильном имперском сказал он. — Я повязал тебя кровью. Ты нанес мне оскорбление, за это я заберу твою душу.
Варвар стряхнул кровь с руки и ушел, растворившись в дыму.
Карла разбудил дождь, холодный проливной дождь. Он не заметил, как и когда заснул. Сильнее дождя не было с того дня, когда отряд лансеров выехал из Бродни. Дождь был просто ледяной. Он привел в чувство многих пленных, включая Маргура и нескольких солдат, которых Карл принимал за мертвых. Теперь, когда очнулось столько пленных, передвигаться по клетке стало невозможно. Они стонали и дрожали от холода, стоя на телах тех, кто уже вряд ли поднимется.
Кто-то рыдал. Кто-то выкрикивал какие-то бессмысленные обрывки фраз. Несколько солдат, объединившись, возносили сигмаритские мольбы, прося избавления и стойкости.
Карл вдруг осознал, что и сам непроизвольно повторяет давно заученные слова. Он промок и промерз до самых костей и никак не мог унять дрожь. Дождь лил стеной, за клеткой было видно не дальше чем на четыре пяди. Карлу стало интересно — стережет ли их кто-нибудь? Ничто не мешало выдернуть из земли пару копий и бежать из клетки.
Бежать куда? За попытку побега варвары наверняка будут жестоко мстить.
Но что может быть хуже того положения, в котором они уже оказались?
Карл ухватился за ближайший кол.
— Что ты делаешь? — прошипел стоящий рядом солдат.
Карл не отвечал.
— Прекрати! — сказал тот же солдат. — Они наверняка нас всех убьют, если ты…
Карл посмотрел на солдата. Это был крупный мужчина средних лет в разодранном кожаном фартуке кузнеца или пушкаря.
— Они нас так и так убьют, — сказал Карл.
— Карл? Это ты? — позвал Маргур, протянув руку вперед.
— Парень хочет бежать! — сказал здоровяк в фартуке.
— Не делай этого, Карл, — спокойно сказал фон Маргур.
— Снаружи никого нет, сир… — Карл начал раскачивать кол.
— Нет, есть, — сказал фон Маргур.
— Откуда вы знаете? Вы же не… я хочу сказать…
— Я их чувствую. Я чувствую, как они наблюдают за нами, — сказал слепой рыцарь. Он сказал это с такой убежденностью, что Карл покорно отпустил кол.
Прошло несколько минут, и дождь вдруг прекратился. Потоки падающей с небес воды разогнали дым. Глазам пленных открылся сумеречный, лишенный красок серый мир. Опустошение — акры грязи, вытоптанные поля, дымящиеся руины Ждевки. Их клетка была одной из двух десятков, возведенных на залитом водой пастбище на западной окраине мертвого города. Все клетки были забиты беспомощными, воняющими кровью и грязью телами пленных солдат. Больше тысячи человек томились, загнанные в клетки, как свиньи в хлев.
Вдали полыхали костры, они были такими огромными, что даже проливной дождь не смог их загасить. Горы бревен посылали в унылое небо языки пламени. Сторожевые костры, погребальные, костры в честь одержанной победы… Карл не мог определить их назначение. Человеческие фигуры — чуть больше точки на таком расстоянии — плясали вокруг костров, исполняя какой-то ритуал. Карл слышал бой барабанов и песнопения. Над полем кружили вороны, тысячи падальщиков опускались на землю, как осенние листья.
И еще кое-что открылось после дождя — возле клеток в укрытиях затаились северяне, вооруженные рогатинами и топорами, и наблюдали за пленными. Рядом с некоторыми варварами лежали на цепи огромные гончие псы.
— Видишь? — прошептал крупный солдат, стоявший рядом с Карлом.
— Вы были правы, сир, — сказал Карл рыцарю.
В клетке воцарилось молчание. Даже пленный, который выкрикивал нечленораздельные проклятия, заткнулся. Их ожидало такое мрачное, такое апокалиптичное будущее, что было не до разговоров.
