Кристофер Сташеф - Рыцарь Ртуть
— Я так и знал, что дело дойдет до торговли, — самодовольно отозвался Бьюлин, все бабы одинаково любят денежки!
— Я люблю хорошую драку, а серебро мое всегда со мной, — сказала Джейн и вытащила из-под платья меч графа Лаэрга.
Разбойники враз угомонились.
Бьюлин поднял руку:
— Лучше отдай эту игрушку, девушка, а то ненароком порежешься.
— А что, деревенские разве не рассказали вам, за что меня ищут графские собаки?
— За убийство графа, но я думаю, что это из-за того, что ты была слишком резвой для его постели.
— Нет, — ледяным голосом проговорила девушка, — я убила его, — она взмахнула рукой с мечом. — Этот меч принадлежал графу, но теперь, по праву победителя — он мой! — она чуть переступила и приняла позу, которую узнал бы любой фехтовальщик, но перед ней стояли разбойники, все как один из слишком буйных деревенских.
Бьюлин насупился:
— Какова же твоя цена?
— Твоя голова, — ответила девушка, начиная движение. Бьюлин отступил с криком и поднял оружие, защищаясь от удара сверху, полностью открыв живот. Джейн извернулась и вонзила в него кинжал. Бьюлин в ужасе смотрел на свой распоротый живот и на того, кто это сделал. Он шевелил губами, но не мог выдавить из себя ни звука. Джейн представила, что он собирался с нею сделать, и сомнения пропали, она с силой вонзила меч в его грудь, даря быструю и милосердную смерть, которой он, впрочем, не заслуживал.
— Кто еще желает заполучить меня в постель? — спросила девушка.
Банда застыла от ужаса, глядя на бездыханное тело своего предводителя. Ледяной тон, с которым она произнесла слова, привел их в чувство, и они подняли на нее полные ужаса глаза.
Она решительно и легко шагнула вперед, и разбойники, все, кроме Ламберта, отступили. Ламберт стоял, боясь пошевелиться, потому что лезвие ее меча упиралось ему в горло.
— Ну что, убить вашего дружка? — дружелюбно спросила Джейн.
Разбойники переглядывались, и она видела по их взглядам, что они готовы разбежаться, бросив приятеля на произвол судьбы. Но вот один из лучников набрался храбрости и начал натягивать тетиву. Другой выбил лук у него из рук:
— Дурак, если ты выстрелишь, она убьет Ламберта.
— Почему, Стоутон? — недоумевал парень.
— Да потому, что одним идиотом станет меньше, — не выдержала Джейн, — я, даже отходя, успею перерезать ему глотку.
Неужели вы настолько тупы, что не видите, вам даже вдесятером не устоять против меня?
Кое-кто начинал понимать, что она не шутит, и потихоньку двигался к краю поляны к спасительным кустам.
— А ну-ка стойте, — остановил их Стоутон. — Чем меньше нас станет, тем сложнее нам будет справляться с другими бандами. Мы должны держаться вместе, нас и так уже стало меньше.
— Тем более что меньше стало на того, кто был с мозгами, — сказала Джейн.
Им, конечно, не слишком понравились ее слова, но спорить никто не решился.
— Пощади нашего товарища, госпожа, мы ведь не причинили тебе вреда.
— Причинили, но, может быть, я пожалею его, если он поклянется повиноваться мне. — Она чуть надавила на меч, и по шее Ламберта потекла струйка крови; он напрягся, чувствуя холодную сталь на своем горле.
— Что скажешь, Ламберт? — она чуть отвела меч в сторону, позволяя ему продышаться.
— Я буду тебе подчиняться, госпожа! Пощади меня, я вижу, что мы плохо обошлись с тобой, ты достойная леди, прости нас!
— Я дочь оруженосца, и меня учили сражаться, — мрачно сказала Джейн и опустила меч…
За спиной она почувствовала движение, отскочила в сторону и пригнулась. Тяжелая дубинка просвистела мимо ее головы. Она попыталась ударить, но разбойник парировал ее удар и нанес следующий с боку в голову. Она увернулась, высоко подпрыгнув, и удар пришелся по поясу. Не обращая внимания на боль, она полоснула нападавшего кинжалом по руке. Рослый разбойник завопил и выронил дубину из ослабевших пальцев. Словно не веря своим глазам, он уставился на текущую из обрубка кровь.
Джейн добила его одним резким и быстрым ударом.
Она понимала, что сейчас не место и не время для жалости.
Именно поэтому она убила Бьюлина, не пытаясь сохранить ему жизнь, поэтому не дрогнула и сейчас. Если она проявит хоть малейшие признаки слабости, бандиты сообразят напасть все разом, и тогда ей конец. Действовать надо было быстро, безжалостно, не давая им опомниться.
Выдернув меч из мертвого разбойника, она внимательно начала разглядывать каждого в упор, поигрывая мечом.
— Кто еще хочет трусливо ударить в спину? Не стесняйтесь, я всего лишь слабая женщина! Посмотрите на него, — она указала кинжалом на покойника, — вот цена!
Бандиты потрясение смотрели на нее.
— Как ты узнала, что он нападет сзади? — спросил уже пришедший в себя Ламберт.
— Я же говорила, меня учили, и мне теперь совершенно ясно, что вас никто не учил, и что вы легкая добыча для любой банды, которая вздумает на вас напасть! Мне жаль вас, пожалуй, я соглашусь стать вашим предводителем.
В толпе поднялся ропот, некоторые смотрели с возмущением, а кое-кто даже с гневом.
— А… — протянула она, — :вспомнили, что вы мужчины! — У вас нет выбора!
— Баба — предводитель? — с ужасом сказал кто-то.
— Именно так, теперь я буду отдавать приказы, а вы подчиняться!
— А если мы не согласимся? — прозвучал чей-то насмешливый голос.
— Тогда я вас поубиваю!
Разбойник продолжал смотреть на нее, но девушка видела, что он нервничает. «Жаль, — подумала она, — придется убить и его».
Она поражалась себе, тому, с какой легкостью она рассуждала о том, чтобы убить человека. До убийства Бьюлина у нее был выбор: принять насилие или убить, сейчас его уже не было.
Если не она, то ее.
А умирать она не хотела.
— А если мы подчинимся, какова будет наша награда? — спросил Стоутон.
— Ваша жизнь, а также золото и серебро, потому что под моей командой у вас всегда будет богатая добыча!
Разбойники начали переглядываться. ч — Она же когда-нибудь захочет спать, — начал было один.
— Да, но там, где вы не найдете меня! — продолжила Джейн. — Так что лучше: быть моими солдатами или трупами?
— Она не устоит против всех, мы ее уложим, — высокий разбойник нервно облизнул пересохшие губы.
— Нет, малыш, ляжешь ты! — ярость охватила Джейн. Она сделала три ложных выпада, чтобы пройти сквозь его защиту, и пронзила его мечом. Упрямец упал. Ей по-прежнему было ужасно от того, что она творит, но это было внутри, в остальном она испытывала мрачное удовлетворение. Она не сомневалась, что этот человек воткнул бы ей кинжал в спину при первой же возможности.
Она посмотрела на остатки банды:
— Живые вы мне не пригодитесь! — решила она и сделала шаг в их сторону.
