Барб Хенди - Сестра мертвых
— Я знаю, где моя мама, — ответила она так, будто заданный вопрос был обыкновенной шуткой. — Она вот здесь, в своем доме.
Кожа вокруг глаз Адриана собралась морщинами, до странности похожими на шрамы.
— Нет, ты не нашла ее… пока еще не нашла, — проговорил он, и в голосе его зазвучали ядовитые нотки, так знакомые Магьер по речам односельчан. — Я могу отправить тебя к ней. Туда, где тебе самое место.
И он сделал еще один шаг к Магьер.
Ветка вырвалась из его кулака, и на землю посыпались зеленые иглы. Другую руку Адриан держал вытянутой вдоль тела, и что-то блеснуло в ней, в этой руке, блеснуло в гаснущем свете дня.
У Магьер перехватило дыхание. Она во все глаза уставилась на руку Адриана — нет, не ту, в которой что-то блеснуло, а другую, которая с такой легкостью ободрала с большой ветки всю хвою.
— Магьер! Магьер, где ты?
Услышав голос тетки, Магьер наконец сумела вздохнуть и с надеждой оглянулась в ту сторону, откуда пришла… но тетка Бея была еще далеко, слишком далеко. Тогда Магьер снова повернулась к Адриану — он исчез.
Лишь уныло качалась ободранная дочиста ветка. Теперь это уже не дом, где ее всегда дожидалась мать…
Чья-то рука крепко стиснула плечо Магьер, и она, вздрогнув, вернулась из прошлого в настоящее. Это Лисил сжимал ее плечо, и на смуглом лице его явственно читалась тревога. Он наклонился к Магьер — так близко, что его учащенное дыхание щекотало мочку ее уха.
— В чем дело? — прошептал он.
Магьер покачала головой, попыталась даже улыбнуться, но эта попытка привела только к тому, что Лисил с подозрением нахмурился.
Винн уронила свой мешок на пол у стола и, сделав глубокий вдох, с интересом оглядела булькающий над огнем котелок:
— А это… эти… эсони тьето… эти шошовитци?
Ее ломаная речь, смесь древинкских и белашкийских слов, отвлекла внимание Лисила, к немалому облегчению Магьер.
Слишком много было такого, о чем она могла говорить с Лисилом только наедине. Сейчас Магьер отвела от него взгляд и лишь тогда обнаружила, что тетка Бея пристально наблюдает за ними обоими. Магьер снова стало не по себе.
Услышав несвязную речь Винн, тетка удивленно приподняла бровь. Магьер вновь обрадовалась: Винн, сама того не зная, спасла ее и от расспросов Лисила, и от теткиного любопытства.
— Это чечевица? — перевела Магьер вопрос юной Хранительницы. — Винн пока еще плохо говорит по-древинкски, только по-белашкийски.
— А у нас тут, в этаком захолустье, редко когда услышишь иностранную речь, — отозвалась Бея. — Я с грехом пополам помню несколько белашкийских слов, да только за полжизни они мне ни разу не понадобились.
Винн указала пальцем на котелок, затем глянула на Бею, как бы спрашивая дозволения. Когда та кивнула, Винн прихватила тряпкой тяжелую раскаленную крышку, приподняла ее и заглянула в котелок. Потом заулыбалась и, вернув крышку на место, принялась рыться в своем мешке и извлекать наружу маленькие пахучие мешочки.
— Можно? — спросила она тетку Бею по-древинкски и, переходя на белашкийский, попросила Магьер: — Скажи ей, что вот это — розмарин.
Магьер так и сделала, и тетка Бея, захихикав, внимательно обследовала собрание пряностей, предложенное Винн. Женщины обменялись несколькими краткими вопросами, немилосердно смешивая древинкские и белашкийские слова. Малец подобрался поближе, чтобы обнюхать мешочки с пряностями, вернее, незаметно оказаться поближе к аппетитно булькающему горшку. Лисил, бывший всегда начеку, тотчас ухватил пса за задние лапы и бесцеремонно оттащил его прочь.
На Бее было надето то же самое лиловое платье, которое Магьер помнила по детским годам, теперь, правда, изрядно выцветшее. Несколько раз Магьер, когда ей удавалось найти отправлявшегося в Древинку торговца, посылала тетке деньги. Как же ей в голову не пришло, что Бея не станет тратить их на себя, а отдаст общине!
Магьер смотрела на доброе морщинистое лицо тетки, и ее терзали угрызения совести. Она даже не сообщила Бее о том, что стала хозяйкой «Морского льва», и все же после девяти лет разлуки тетка встретила ее так, словно Магьер отсутствовала от силы месяц.
И снова Лисил провел ладонью по ее спине.
— Все в порядке? — прошептал он.
— Я так рада ее видеть, — шепотом ответила она. Это была полуправда… и ничтожно малая часть того, что Магьер думала на самом деле. Она положила руку на плечо Лисила и заметила, что тетка Бея снова косится на них. Магьер нарочно не отняла руки, не отстранилась. Лисил, не замечая, что за ними наблюдают, снял свой черный шарф и тряхнул копной светлых, почти что белых, волос.
Магьер напряглась и силой воли вынудила себя на сей раз не оглядываться на тетку.
Суеверия в здешних местах всегда цвели пышным цветом — еще хуже, чем в Стравине. Магьер понятия не имела, как отнесется тетка Бея к некоторым особенностям внешности ее спутника.
— Что бы вы там ни стряпали, а пахнет восхитительно! — заявил Лисил.
Малец согласно заскулил, и Винн сочувственно похлопала его по спине. Магьер давно уже не видела юную Хранительницу такой счастливой. В хижине было тепло и сухо, а уж чечевичная похлебка пахла так аппетитно — слюнки текут.
— Ужин на всех, хотя, пожалуй, придется к нему еще кое-что добавить, — отозвалась Бея и, окинув испытующим взглядом белые волосы Лисила, вновь повернулась к полкам с припасами. — А уж после ужина, я думаю, у вас найдется что мне рассказать.
Магьер глубоко вздохнула.
Она подтащила к столу скамью для себя и Лисила, и вскоре все они с наслаждением лакомились превосходно сваренной похлебкой, добавив к ней поздние груши и ломти черного лесного хлеба. Винн, налегая на еду, удовлетворенно вздыхала. Магьер лишь сейчас сообразила, что ужин, предложенный Беей, ничем не отличался от того, что обычно подавали в миссии Хранителей. Трапеза была еще в разгаре, когда из-под скамьи раздалось сытое урчание и прочие звуки, свидетельствовавшие о том, что Малец управился первым.
Ужин за общим столом у очага развеял тягостные мысли, которые одолели Магьер, едва она вошла в хижину. Она еще доедала свою порцию, когда Лисил решительно отодвинул пустую миску.
— Ну, — сказал он, обращаясь к тетке Бее, — и с какой же стати наше появление в деревне наделало столько шуму?
Магьер перестала есть и сердито уставилась на полуэльфа.
— А разве Магьер не рассказала тебе, отчего она покинула Чеместук? — осведомилась Бея.
— Ей было здесь плохо, ее недолюбливали из-за отца, но она никогда не говорила о том, чтобы кто-то гонялся за ней с вилами!
Магьер бросила ложку в миску, неловко поерзала на скамье.
