Вероника Сейнт - Магическая Трилогия: Спящая Красавица
— Как будто тут кто-то чего-то не знает, — Пенелопа поморщилась и потерла лоб. — Серьезно, я не хочу ничего рассказывать, это все равно, что по кругу бегать.
— Симметрично.
Виктор сделал паузу, чтобы приготовить себе кофе, а после, устроившись на подоконнике, пересказал ей все, что знал и о чем догадывался. Он много рассказывал ей о Грейс и своих ощущениях, а ещё о том, что подозревает мистера Льюиса в происходящем, и что хотел бы, чтобы Пенелопа помогла ему найти выход. Пенелопа же тем временем выкурила еще несколько сигарет и даже успела передвинуть себе кресло в центр комнаты, чтобы устроиться в нем поудобнее. Когда Виктор договорил, она лишь кивнула.
— Ты выглядишь немного влюбленным в эту девочку, ты в курсе? — некрасиво поджав губы, сказала она. Виктор любил эту прямолинейность и иногда искренне жалел, что относится к Пенелопе только как к сестре. — Окей. Ты же знаешь, что я не могу никого забрать из Безмирья? Забирать людей оттуда могут только живые, а медиумы там находятся очень себе даже на правах мертвецов. К тому же в моем случае действуют еще кое-какие правила.
— Не радужная перспектива, — Виктор как-то виновато улыбнулся и уставился на свои руки. — Старухи, наверное, будут рады видеть меня безумно.
— Они боятся тебя, — Пенелопа пожала плечами. — Но это делает их только опаснее.
— И как мне туда попасть? Насколько я помню, билеты в Безмирье не продаются в ближайших кассах, — Виктор всплеснул руками. — Ты можешь меня туда провести? Как раньше?
— Тогда я провела тебя только потому, что они тебя позвали. Тут нужно действовать по-другому, — Пенелопа задумчиво постучала пальцем по подбородку. В этом ее движении было столько знакомого, что Виктор невольно почувствовал себя снова дома.
Все его маленькие ритуалы с обживанием номеров никогда не удавались. Но он мог привезти Пенелопу с собой, и тогда он чувствовал, что здесь его дом и семья.
— После Грейс должна была остаться лазейка со следом заклинания, которое ее привело туда. Но чтобы найти ее, нужно знать, что искать, — девушка пожала плечами.
— Как именно ее усыпили, так? И тогда…
— И тогда я смогу попробовать тебе помочь. У тебя есть идеи, кто кроме ее папочки может сказать нам, из-за чего она уснула?
— Разве что она сама, — Виктор спрыгнул с подоконника.
— Ей не дадут ответить на этот вопрос, — Пенелопа нахмурилась. — Как раз из-за того, что это может открыть нам лишнюю тропинку в Безмирье, а ты сам знаешь, как они трепетно относятся к своим границам…
— Да уж, — Виктор запустил руку себе в волосы и покачал головой. — Она может подсказать нам, где искать ответ.
— Это мне больше нравится.
Виктор посмотрел на Пенелопу и улыбнулся. Возможно, впервые улыбнулся именно так — искренне и по-настоящему. Пенелопа знала его лучше, чем кто-либо другой, потому что сама была такой же, как он. Она знала его лучше, чем он сам знал себя. И сейчас она видела, как ему хочется разгадать эту загадку и как ему необходимо ей увлечься.
— Мы используем доску Уиджа, — кивнула девушка.
И Виктор с ней согласился.
Глава 10. Иероним
— Знаешь что? — Пенелопа собрала кусочком картошки остатки кетчупа с тарелки и отправила его в рот. — Меня удивляет, что ты так легко дал себя обмануть. Почему ты сразу не использовал карты? Почему не спросил у них? — девушка кивнула на колоду, которую Виктор перебирал в руках.
Эти слова привели его в некоторое замешательство. Было время, когда он спрашивал у карт совета постоянно, было время, когда он не брал их в руки вообще. Но он всегда знал, когда ему обращаться к ним, словно чувствовал это интуитивно, или слышал их зов. Для него карты были таким же собеседником, как Пенелопа и порой он заранее знал, получит или не получит ответ.
— У них свой взгляд на происходящее, — Виктор облизнул губы и вытащил карту — на ней был изображен Стоунхендж и стоящий у одного из камней старик в плаще с перьями. Виктора на пару мгновений охватило тревожное ощущение надвигающейся грозы, он почти почувствовал запах приближающегося ливня. Но видение исчезло так же быстро как и появилось, — Видишь, — Гадатель протянул карту Пенелопе, — это карта Маг. Они говорят мне, что я должен был справиться сам, у меня есть все ресурсы для этого. А помогут ли они мне в будущем… — Виктор перетасовал колоду и вытащил еще одну карту. Чистую, белую, так сильно отличающуюся от остальных карт, полных деталей, — они сами не могу сказать.
— Вообще-то это и есть твои ресурсы, — Пенелопа поморщилась.
— Я не могу заставить их говорить, так же как ты не можешь веселиться, когда луна убывает, — Виктор пожал плечами, перетасовал карты еще пару раз, а после завернул их в ткань и сунул сверток в карман.
Пенелопа посмотрела на него исподлобья и медленно произнесла:
— Вообще-то я даже в такие моменты могу веселиться.
— Это ты про игру в лото? — Виктор склонил голову набок.
Пенелопа и впрямь настолько зависела от луны, что до новолуния чувствовала себя не просто угнетенной, а умирающей. Виктор не раз видел ее в эти моменты, и каждый раз каждое ее движение, каждое слово было пропитано смертельной усталостью. В такие дни ее сложно было вытащить из домашнего уюта просто так, разве что по делу и то, только если ее присутствие очень важно.
— Окей, уговорил, — Пенелопа поводила пальцем по кромке стакана с водой, стоящего перед ней, и сделала вид, что прислушивается. — В таком случае, рассказывай, что там за Чистильщик.
По-своему, Виктор был ей очень благодарен за смену темы. Продолжай они обмениваться колкостями касательно магии, рано или поздно она опять начала бы отчитывать его за отказ от развития своих способностей. Едва ли это могло Виктора порадовать.
— Чистильщик сидит за барной стойкой, если что, — Виктор посмотрел в его сторону.
Пенелопа повернула голову и уставилась на альбиноса. Тот оглянулся, словно почувствовав это, перевел взгляд на Виктора и презрительно сощурился. Виктор кивнул ему, сделал несколько глотков поразительно кислого апельсинового сока и поморщился.
— Так получилось, что я спас ему жизнь, — Гадатель отодвинул стакан подальше и посмотрел на Пенелопу. Девушка все еще не отводила от альбиноса взгляд, словно пытаясь мысленно заставить его встать и подойти к ним, — Так что пока он размышляет, как ему нарушить кодекс так, чтобы при этом обмануть свою совесть.
— Ну, и засранец же ты, Виктор МакИвори, — Пенелопа поджала губы.
— Что делать, что делать, — Виктор театрально всплеснул руками и отвернулся. Ему вдруг захотелось выдержать паузу, прежде чем они снова заговорят, но Пенелопа, похоже, была с ним не согласна.
