Алиса Дорн - Тихие воды
— Это вы о том, что если бы убили беднягу барона, спокойно жили бы дальше?
— Уж точно бы не стала бросаться с моста. Никак не могу понять, — задумчиво добавила леди Гринберг, — на что рассчитывал убийца? Он не мог обезглавить меня — тогда никто бы не поверил в суицид. Но если бы он просто утопил меня, что если бы Духи вернули меня с того света? Тогда бы вся эта инсценировка оказалась бесполезна.
— Только не Канарейка, — возразил Эйзенхарт, вскрывая последнее письмо. На конверте я успел разглядеть храмовую печать. — Элайза никогда не возвращает погибших. Так что тут он был в безопасности, или, по крайней мере, считал так.
Все это время я пытался вспомнить, что напоминало мне это признание. Когда леди Эвелин упомянула выпадающие из строки буквы, я понял.
— Подождите, — вклинился я в их разговор. — Детектив, у вас остался список похищенных со скотобойни предметов?
Эйзенхарт удивленно посмотрел на меня, но отрыл его среди бумаг и передал мне.
— Леди Эвелин?
Девушка подошла и заглянула мне через плечо.
— Что вы хотите… Святые заступники! Они отпечатаны на одной машинке, верно?
Совместив оба текста, я мог без сомнения сказать, что они были созданы на одном аппарате.
— Определенно. Если вы посмотрите на маленькую букву "н"… или на букву "Г" здесь…
— Где вы это взяли?
— В Больших Шлахтгаусах, — хмурый Эйзенхарт присоединился к нам. — Интересно… Леди Гринберг, вы не согласитесь проехать с нами по одному адресу? После этого обещаю доставить вас домой.
Мы одновременно подняли на него глаза.
— По какому адресу? — вопрос тоже прозвучал в унисон, но если в моем голосе было больше настороженности (в отличие от леди Эвелин, я уже успел испытать на себе последствия просьб Эйзенхарта), то в голосе леди Гринберг была слышна готовность к действию.
Детектив улыбнулся нам одними глазами.
— Узнаете.
Глава 8
Машина доставила нас в Гласис, недавно застроенный доходными домами. За время дороги на улице успело стемнеть — сказывался поздний ноябрь, — и дождь вновь забарабанил по крыше. Эйзенхарт настоял на том, чтобы оставить автомобиль у границы квартала, и теперь уверенно петлял в пятиэтажном лабиринте новостроек.
— Нам сюда, — запрокинув голову, он посмотрел на горящие в сумерках окна. — Брэм, подождешь снаружи.
— И как вы собираетесь попасть вовнутрь? — поинтересовался я. — Вряд ли здесь есть портье.
Эйзенхарт лишь улыбнулся и продемонстрировал мне черный футляр с разнообразными крючками.
— Беру свой вопрос обратно, — пробормотал я.
Леди Эвелин с любопытством наблюдала за работой детектива.
— Разве полиции можно пользоваться отмычками?
— Нельзя, — признался Эйзенхарт. — Но пока мы найдем владельца дома или управляющего, мы можем их упустить. Так что если что, — замок щелкнул, и он приоткрыл дверную створку, — дверь была незаперта.
Длинный пустой холл производил мрачное впечатление. Света от единственной лампы, висевшей высоко под потолком, не хватало, и обе лестницы, парадная и черная, тонули в полумраке. Быстро осмотрев антре, Эйзенхарт попросил леди Гринберг подождать нас недалеко от черного входа.
— Почему у меня такое ощущение, что вы хотите использовать меня вместо приманки? — задумчиво спросила та, закуривая очередную сигарету.
— Не знаю, — пожал плечами Эйзенхарт. — Мнительный характер?
Леди Эвелин смерила его недовольным взглядом.
— Я спрошу иначе. Вы хотите использовать меня как приманку?
— Возможно. Надеюсь. Это что-то меняет?
Леди Эвелин могла отказаться. Я бы на ее месте после подобного признания так и поступил. Но вместо этого она слегка качнула головой.
— Вы пообещали доверять мне. Полагаю, будет только честно, если и я доверюсь вам. Удачи, детектив, — она шутливо отсалютовала нам. — Буду ждать вас на этом посту.
— Зовите нас, если увидите кого-нибудь, — Эйзенхарт кинул ей полицейский свисток.
Мы поднялись по узкой винтовой лестнице на четвертый этаж, после чего Эйзенхарт стал сравнивать номера квартир с переписанным адресом. Найдя нужную, он постучал, и доносившиеся из-за двери голоса тут же стихли.
— Полиция! — крикнул он. — Открывайте!
В квартире раздался грохот, словно упало что-то тяжелое, и голоса возобновились. Эйзенхарт вновь забарабанил по двери.
— Открывайте!
Дверь слегка приоткрылась. Через порог мы увидели молодую женщину на последних сроках беременности. Симпатичная блондинка с встревоженными голубыми глазами, она стояла, опираясь на стену, и нервно теребила переброшенную через плечо косу.
— Что-то случилось?
— Мы полагаем, что в вашей квартире может скрываться преступник. Вы живете одна?
— Что? Я… да, конечно…
Где-то недалеко захлопнулась дверь. Женщина побелела и схватилась за косяк.
— Я должен проверить. Доктор, проследите за мадам, в ее положении нельзя так волноваться.
Эйзенхарт ужом проскользнул мимо нее в квартиру, оставив нас одних. Лицо хозяйки залила уже болезненная бледность, и я, волнуясь за ее состояние, провел ее в гостиную, где усадил за обеденный стол.
— Все в порядке, здесь никого нет, — отчего-то довольный детектив вернулся к нашему обществу. — Я заметил, что вы забыли запереть дверь к черному ходу на кухне, и позволил себе сделать это за вас. Боюсь, мы живем уже не в те времена, когда можно было оставлять все двери нараспашку. Пообещайте, что не будете больше подвергать себя и ребенка опасности.
— Конечно… спасибо… — женщине, казалось, было все равно, что ей говорили, в мыслях она была далеко отсюда.
— Позвольте представиться. Детектив Эйзенхарт, Главное полицейское управление. Со мной доктор Альтманн, можете считать его нашим консультантом. А это, доктор…
Я не дослушал Эйзенхарта, потому что в тот момент раздался — и внезапно оборвался — женский крик, а последовавшую за ним тишину сменил звук выстрела. Женщина сдавленно ахнула и лишилась чувств.
— Как вовремя… — пробормотал Эйзенхарт, бросаясь к двери. — Доктор, умоляю вас, не спускайте с нее глаз!
Детектив сломя голову сбежал по крутой лестнице и обнаружил внизу Брэмли, заламывавшего руки арестованному. Из раны на плече того, задетом пулей по касательной, сочилась кровь.
— Напал на леди и попытался ее задушить, сэр, — доложил состояние дел Брэмли.
Эйзенхарт обернулся к леди Гринберг.
— Я в порядке, — хрипло проговорила она. — Если только поможете мне подняться на ноги…
Эйзенхарт выполнил ее просьбу и спросил:
— Это тот человек, который напал на вас ранее?
