Ирина Сербжинская - Игры невидимок
Ивар переминался с ноги на ногу, боясь даже глядеть в сторону Великого норлока.
Тот, выяснив, в чем дело, утратил к несуразному парню всякий интерес.
— Назови свое имя, — велел он. — Я скажу Брену, чтобы тебя отчислили из всадников. Зачем ты вообще пошел в армию? — поинтересовался он. — Найди себе другое дело по душе. — В голосе Сульга проскользнули пренебрежительные нотки.
Дрок снова бросил в его сторону укоризненный взгляд.
— Как тебя зовут? — участливо поинтересовался он.
— Ивар, — прошептал парень.
— Хорошо, — сказал норлок равнодушно. — Можешь идти. Приказ о твоем отчислении будет подписан.
Ивар призвал на помощь все свое мужество. Он сжал вспотевшие руки в кулаки и отважно встретил взгляд Великого норлока.
— Я не хочу покидать армию. Я… я хочу попасть к «волкам»… в тайную стражу…
Сульг снова откинулся на спинку скамьи, разглядывая Молодого норлока с холодным любопытством.
— Все хотят попасть к «волкам», — заметил он. — Но немногим — это удается.
Это было правдой: Азах, подбирая кандидатов в тайную стражу, направлял к Тирку лучших своих выпускников, но это не было гарантией того, что новичок станет «волком». Отобранных норлоков Тирк подвергал собственной проверке, и пройти через это двойное сито было нелегко.
— Ты подавал заявку Наставнику? — спросил он для проформы. Парень кивнул. Сульг пожал плечами. — Ее отклонили? Так чего ж ты хочешь?
— Мне кажется, парню надо дать еще один шанс, — примирительно сказал карлик, поглядывая на Ивара с сочувствием.
— Мне кажется, ты опять лезешь не в свое дело, — огрызнулся Великий норлок, впрочем, довольно миролюбиво. — Я не могу посылать Тирку кого попало.
Карлик многозначительно поднял брови.
— Если мы его примем в «волки», то в следующий раз в твоих кустах будет сидеть уже десять норлоков! Все выпускники воинской школы желают стать «волками». Все. Как один.
Карлик Дрок приподнялся на цыпочки и похлопал Ивара по плечу:
— Не отчаивайся!
Сульг некоторое время молча глядел на парня, раздумывая, потом покосился на Дрока и вздохнул:
— Как, говоришь, тебя зовут? Ивар? Хорошо, я запомню. Я сообщу о тебе начальнику тайной стражи. Но он поступит так, как сочтет нужным.
Своим решением Сульг, конечно, мог принять в «волки» любого норлока. Однако ему никогда не приходило в голову поступить так, не обсудив предварительно кандидатуру с Тирком: начальник тайной стражи был в числе немногих, с чьим мнением Великий норлок считался…
— Имей в виду, если решение будет положительным, это даст тебе лишних два года обучения. Понял?
Парень кивнул, просияв.
— Хорошо… А теперь убирайся!
Норлок сорвался с места, Сульг и карлик проводили его глазами. Стукнула калитка, и все стихло.
— Как думаешь, что решит Тирк? — поинтересовался Дрок. Он пододвинул к очагу маленькую скамеечку и, взобравшись на нее, придирчиво разглядывал булькающее в котле зелье.
Сульг лениво зевнул:
— Понятия не имею. Я в его дела не вмешиваюсь. Завтра в Доршату возвращаются помощники Советника по финансам, отправлю с ними этого парня и черкну Тирку пару строк.
— Он боится высоты и все равно хотел стать всадником. Это говорит о его характере.
— Это говорит о его глупости, — отрезал Великий норлок. — Надеюсь, в твоих розовых кустах не прячется еще один любитель чужих секретов?
Дрок улыбнулся и покачал головой:
— Ну какие секреты! С покупателями я толкую лишь о разных хворях, а когда никого нет, варю зелья да болтаю сам с собой. Рассуждаю, что как-нибудь весной непременно съезжу на родину, в Шендан. Навестить родственников.
— Ты собираешься их навестить уже лет двадцать, — с улыбкой заметил Сульг.
Карлик смущенно подергал себя за бороду:
— Ну да. Представь, как они обрадуются, когда узнают, что я жив!
Карлик Дрок появился в Акриме после последней войны с Кадгаром. Крупное государство, расположенное выше по течению Чаячьей реки, было беспокойным, агрессивным соседом Доршаты.
Во время второй войны наступление кадгарцев возле Акрима сдерживали норлоки, отбросить захватчиков им удалось лишь через четыре дня.
Битва четвертого дня началась рано утром, когда над равниной еще плавали клочья серого тумана. Свежий ветер хлопал узкими белыми стягами норлоков, колыхал тяжелые, затканные золотом желтые флаги кадгарцев. Долетел с реки крик чаек и затих, а потом долго не было в мире никаких звуков, кроме бряцания и лязга металла, свиста стрел, визга раненых лошадей, хрипа умирающих, криков и стонов, слившийся в один многоголосый рев и вой.
Солнце коснулось алым краем сияющей речной глади, шум битвы затихал. По огромному вытоптанному полю бродили норлоки. Кадгарцы всегда выкупали своих раненых и пленных, но в этот раз, зная, кто им противостоит, понимали, что рассчитывать на выкуп не приходится: сразу после битвы норлоки безжалостно добивали раненых. Смерти степняки не боялись: кадгарский бог войны, божество с головой пятнистой степной кошки, наделял воинов несколькими душами, так что погибшие в бою наутро снова вставали в строй. Зная это, норлоки несколько раз протыкали мечами тела кадгарцев: теперь, по поверью степняков, все души покидали мертвого человека, и никакие боги не могли отныне вдохнуть жизнь в убитых воинов.
Сульг ехал вдоль реки в сопровождении нескольких норлоков, окидывая взглядом вытоптанное поле. Ветер нес запах воды, взрытой земли, крови. На длинной галечной отмели Сульг спрыгнул с коня, зашел в реку, плеснул в лицо холодной водой, смывая засохшую чужую кровь. Он не чувствовал ни радости победы, ни облегчения оттого, что битва осталась позади, лишь страшную усталость и опустошенность, как будто за эти четыре дня прожил несколько жизней. Пора было возвращаться к обычным делам: хоронить погибших, выхаживать раненых, назначать новых командиров вместо тех, кто остался лежать на поле, отдавать приказы о подвозе продовольствия для солдат и кормах для животных, распоряжаться, чтобы накормили уцелевших жителей Акрима, которые понемногу собирались возле военного лагеря.
От тяжелых размышлений отвлек странный звук. Сульг поискал взглядом: неподалеку от берега, рядом с обезглавленным телом валялся грязный холщовый мешок, в котором что-то копошилось. Он кивнул одному из норлоков, тот тронул коня, подъехал ближе, подхватил мешок и вспорол ножом ткань. Под ноги великому норлоку вывалился маленький взъерошенный человечек.
— Это еще кто? — Сульг озадаченно поглядел на человечка. Тот поднялся на ноги, отвел маленькой ручкой спутанные белые волосы с лица, взял мешок, озабоченно пошарил и принялся рассовывать по карманам пузырьки и флаконы.
