Клайв Льюис - Конь и его мальчик
Шаста в жизни не ел и не пил ничего подобного. Он даже не знал, что за ноздреватые прямоугольники лежат в особой корзинке и почему карлики покрывают их чем-то мягким и жёлтым (в Тархистане есть только оливковое масло).
Домик был совсем другой, чем тёмная, пропахшая рыбой хижина или роскошный дворец в Ташбаане. Всё нравилось ему – и низкий потолок, и деревянная мебель, и часы с кукушкой, и букет полевых цветов, и скатерть в красную клетку, и белые занавески. Одно было плохо: посуда оказалась для него слишком маленькой; но справились и с этим – и миску его, и чашку наполняли много раз, приговаривая: «Кофейку?», «Грибочков?», «Может, ещё яичницы?». Когда пришла пора мыть посуду, они бросили жребий. Роджин остался убирать; Даффл и Брикл вышли из домика, сели на скамейку и, с облегчением вздохнув, закурили трубки. Роса уже высохла, солнце припекало. Если бы не ветерок, было бы жарко.
– Чужеземец, – сказал Даффл, – смотри, вот наша Нарния. Отсюда видно всё до южной границы, и мы этим очень гордимся. По правую руку – Западные горы. Именно там – Каменный Стол. За ними…
Однако тут он услышал лёгкий храп – сытый и усталый Шаста заснул. Добрые гномы стали делать друг другу знаки и так шептались, кивали и суетились, что он бы проснулся, если бы мог.
Но к ужину он проснулся, поел и лёг на удобную постель, которую соорудили для него на полу из вереска, ибо в их деревянные кроватки он бы не влез. Ему даже сны не снились, а утром лесок огласили звуки труб.
Гномы и Шаста выбежали из домика. Трубы затрубили снова – не грозные, как в Ташбаане, и не весёлые, как в Орландии, а чистые, звонкие и смелые. Вскоре зацокали копыта и из лесу выехал отряд.
Первым ехал лорд Перидан на гнедом коне, и в руке у него было знамя – алый лев на зелёном поле. Шаста сразу узнал этого льва. За ним следовали король Эдмунд и светловолосая девушка с очень весёлым лицом; на плече у неё был лук, на голове – шлем, у пояса – колчан, полный стрел («Королева Люси», – прошептал Даффл). Дальше на пони ехал принц Корин, а потом – и весь отряд, в котором, кроме людей и говорящих коней, были говорящие псы, кентавры, медведи и шестеро великанов. Да, в Нарнии есть и добрые великаны, только их меньше, чем злых. Шаста понял, что они – не враги, но смотреть на них не решился, тут надо привыкнуть.
Поравнявшись с домиком (гномы стали кланяться), король крикнул:
– Друзья, не пора ли нам отдохнуть и подкрепиться?
Все шумно спешились, а принц Корин стрелою кинулся к Шасте и обнял его.
– Вот здорово! – ликовал он. – Ты здесь! А мы только высадились в Паравале, сразу подбежал Черво, олень, и всё нам рассказал. Как ты думаешь…
– Не представишь ли ты нам своего друга? – спросил король Эдмунд.
– Вы не помните, ваше величество? – спросил Корин. – Это его вы приняли за меня в Ташбаане.
– Как они похожи! – вскричала королева. – Чудеса, просто близнецы!
– Ваше величество, – сказал Шаста, – я вас не предал, вы не думайте. Что поделаешь, я всё слышал. Но никому не сказал!
– Я знаю, что ты нас не предал, друг, – сказал король Эдмунд и положил ему руку на голову. – А вообще-то лучше не слушать то, что не предназначено для твоих ушей. Постарайся уж!
Тут начался звон и шум – ведь все были в кольчугах, – и Шаста минут на пять потерял из виду и Корина, и Эдмунда, и Люси. Но принц был не из тех, кого можно не заметить, и вскоре раздался громкий голос:
– Ну что это, клянусь Львом?! – говорил король. – С тобой, принц, больше хлопот, чем со всем войском.
Шаста пробился через толпу и увидел, что король разгневан, Корин немножко смущен, а незнакомый гном сидит на земле и чуть не плачет. Два фавна помогали ему снять кольчугу.
– Ах, было бы у меня моё лекарство! – говорила королева Люси. – Король Питер строго-настрого запретил мне брать его в сражения.
А случилось вот что. Когда Корин поговорил с Шастой, его взял за локоть гном Торн.
– В чём дело? – спросил Корин.
– Ваше высочество, – сказал гном, отводя его в сторонку. – Надеюсь, к ночи мы прибудем в замок вашего отца. Возможно, тогда и будет битва.
– Знаю, – сказал Корин. – Вот здорово!
– Это дело вкуса, – сказал гном, – но король Эдмунд наказал мне, чтобы я не пускал ваше высочество в битву. Вы можете смотреть, и на том спасибо, в ваши-то годы!
– Какая чепуха! – вскричал Корин. – Конечно, я буду сражаться! Королева Люси будет с лучниками, а я…
– Её величество вольны решать сами, – сказал Торн, – но вас его величество поручил мне. Дайте мне слово, что ваш пони не отойдет от моего, или, по приказу короля, нас обоих свяжут.
– Да я им!.. – вскричал Корин.
– Хотел бы я на это поглядеть, – сказал Торн.
Такой мальчик, как Корин, вынести этого не мог. Корин был выше, Торн – крепче и старше, и неизвестно, чем кончилась бы драка, но она и не началась – гном поскользнулся (вот почему не стоит драться на склоне), упал и сильно ушиб ногу – так сильно, что выбыл из строя недели на две.
– Смотри, принц, что ты натворил! – сказал король Эдмунд. – Один из лучших наших воинов выбыл из строя.
– Я его заменю, сир, – отвечал Корин.
– Ты храбр, – сказал король, – но в битве мальчик может нанести урон только своим.
Тут короля кто-то позвал, а Корин, очень учтиво попросив прощения у гнома, зашептал Шасте на ухо:
– Скорее садись на его пони, бери его щит!
– Зачем? – спросил Шаста.
– Да чтобы сражаться вместе со мной! – воскликнул Корин. – Ты что, не хочешь?
– Ах да, конечно… – растерянно сказал Шаста. Корин тем временем уже натягивал на него кольчугу (с гнома её сняли, прежде чем внести его в домик) и говорил:
– Так. Через голову. Теперь меч. Поедем в хвосте, тихо, как мыши. Когда начнётся сражение, всем будет не до нас.
Глава тринадцатая
Битва
Часам к одиннадцати отряд двинулся к западу (горы были от него слева). Корин и Шаста ехали сзади, прямо за великанами. Люси, Эдмунд и Перидан были заняты предстоящей битвой, и хотя Люси спросила: «А где этот зверюга принц?», Эдмунд ответил: «Впереди его нет, и то спасибо».
Шаста тем временем рассказывал принцу, что научился ездить верхом у коня и не умеет пользоваться уздечкой. Корин показал ему, потом описал, как они отплывали из Ташбаана.
– Где королева Сьюзен? – спросил Шаста.
– В Кэр-Паравале, – ответил Корин. – Люси у нас – не хуже мужчины, ну, не хуже мальчика. А Сьюзен больше похожа на взрослую. Правда, она здорово стреляет из лука.
Тропа стала ýже, и справа открылась пропасть. Теперь они ехали гуськом, по одному. «А я тут ехал, – подумал Шаста и вздрогнул. – Вот почему лев был по левую руку. Он шёл между мной и пропастью».
