Дуглас Брайан - Стигийские маги
– Прощайте! – закричал вдруг Конан во всю мощь своих легких и с удовольствием услышал, как где-то очень далеко отозвались ему потревоженные колокольчики.
Луксур открылся двум путникам великолепием пестрых витых башен, мощью ослепительно белых стен, скупой зеленью садов, стиснутых оградами… и, конечно, стражей. Стражники у ворот без интереса смотрели на странную пару путешественников, которых роднило, пожалуй, только одно: оба были пыльными, оборванными и уставшими.
Во всем остальном эти двое разнились. Один – рослый мускулистый северянин, вооруженный только мечом, рукоять которого выглядывала из-за могучего загорелого плеча. Второй – маленький верткий стигиец, с головы до ног увешанный амулетами, талисманами и разными мешочками, где хранились снадобья, порошки, коренья и прочее.
Отобрав у путников последние несколько монет, стражники равнодушно пропустили их в город, Конан хмуро поглядел на алчных блюстителей закона, но счел за благо промолчать. Его занимало другое: как попасть во дворец Мутэмэнет и как вынести оттуда сокровища. Нетрудно догадаться, что пленный брат стигийца беспокоил его мало.
Нет, иная дума точила киммерийца. По своему опыту общения с магами и их сокровищницами он хорошо знал: далеко не все, что выглядит драгоценными камнями и золотом в подвалах какого-нибудь чудодея, является таковым на самом деле. Тратишь колоссальные усилия, сражаешься с демонами, побеждаешь, в конце концов, самого мага – и в результате становишься счастливым обладателем кучи сырой глины или… того хуже. У колдунов специфическое и довольно злобное чувство юмора.
Нет, нужно сперва хорошенько, как следует приглядеться…
Когда узкие, извилистые улицы Луксура поглотили их, Гирадо тихонько хмыкнул и вытащил откуда-то из своего богатого арсенала мешочков и потайных кармашков несколько серебряных монет. Конан присвистнул.
– Похоже, ты задался целью перещеголять меня, стигиец.
– Просто я предусмотрителен, – скромно отозвался Гирадо. Он был польщен похвалой киммерийца.
Недолго думая, оба приятеля завернули в ближайшую таверну. Она называлась «Разбитая ваза». В полном соответствии с этим названием все кувшины и вазы, стоявшие в нишах стен и служившие для украшения помещения, были разбиты или со щербиной. Странно, но это выглядело даже красиво. Все целые кувшины, с точки зрения варвара, были на одно «лицо»; а вот разбитые представляли довольно живописную картинку. А что бесполезны… Что ж, были ведь другие кувшины, совершенно целые, и в них хозяин подавал гостям вино и воду.
Путники остановились у прилавка. Это был широкий массивный прилавок, сделанный из кирпича-сырца. Прямо в него был вмонтирован большой котел, а внизу, в широком очаге, горел огонь. В котле что-то булькало. Чадный дым полз по улице, однако в самой таверне было прохладно и довольно свежо. Конан уже встречался с подобными тавернами. Это было типично южное изобретение, характерное для тех мест, где дорожили тенью и прохладой. На севере все обстояло наоборот: очаг помещался в глубине помещения, чтобы согревать его, а запахи съестного заполняли весь дом и сладко щекотали ноздри. Что ни страна, то свой обычай, философски подумал Конан.
Хозяин таверны, малопримечательный смуглый тип, предложил гостям по плошке каши с мясом (надо отдать ему должное, он не поскупился и положил с «горкой») и по кувшину кислого, сильно разбавленного вина. Нагруженные плошками и выпивкой, приятели зашли внутрь и заняли место на вытертом ковре, среди разбитых сосудов, перед низким, сильно запачканным столом.
– Местечко не ахти, – признал Гирадо. – Когда я был помладше, здесь было почище.
– С тех пор прошло некоторое время, – сказал Конан, – и столы успели засалиться. Просто тогда они были новыми.
Гирадо фыркнул.
– На все у тебя найдется ответ, Конан.
Конан промолчал. Он прислушивался к разговорам, которые велись в тавернах. А послушать стоило. Здесь только о том и говорили, что Стигию захлестывает нашествие невиданных злобных тварей. Конечно, темному королевству не впервой было встречаться с демонами во плоти. Слишком много магов здесь жили, и среди этих магов всегда находился, такой, который мечтал о господстве если не над всем обитаемым миром, то по крайней мере над Стигией и соседними царствами. А подземное божество мрака, Сет, которому поклонялись в этой стране, всегда был на стороне черной магии и усиливал любое заклинание.
Но то, что творилось сейчас, пугало даже привычных ко всему стигийцев. Поля опустошены. Стаи странных птиц с узким телом и железными клювами вытаскивают из земли любое зерно, любую травинку, а крестьян, которые пытаются этому помешать, бьют по голове, по лицу, по рукам своими страшными крепкими клювами, пока люди не падают замертво, обливаясь кровью.
Реки кишат змеями. Сколько раз уже случалось, что человек пытается постирать одежду или набрать воды, а на него набрасывается целый клубок извивающихся холодных тварей. Они жалят человека, обвивают его длинными телами и утаскивают на дно, чтобы проглотить. Нигде нет спасения от разбушевавшихся стихий. Реки выходят из берегов, то и дело начинаются ураганы или неведомо откуда прилетают смерчи. Потоки взбесившегося воздуха выдергивают из земли целые деревья или дома, а потом с силой бросают их вниз, с большой высоты. Число жертв все растет, и нет конца бедствию. Причину называли шепотом: магия. Подозревали то одного, то другого известного мага, однако уверенности ни у кого не было. Да и потом, даже если бы обитатели Стигии узнали доподлинно, кто из великих мастеров Черного Искусства стал причиной нового бедствия, – разве посмели бы обыкновенные люди поднять руку на могущественного чародея? Им оставалось только страдать, тайно роптать – и погибать в катаклизмах…
Конан слушал очень внимательно. Его интересовали подробности. Пока что подтверждалось все, о чем говорил ему Гирадо, – четыре стихии вышли из-под контроля богов. Они вырвались на волю благодаря заклинаниям маги Мутэмэнет и ее беспутных сыновей. Гирадо прав: долго так продолжаться не может. Мага предпримет свои меры. Вероятнее всего, она попытается остановить стихии, а затем возьмется за создание новых сыновей. Для чего ей понадобится новый супруг, потому что старый… кстати, может быть, она решит воспользоваться и прежним. Если только она сохранила его тело.
Здесь Конан вступил на зыбкую почву предположений и потому прекратил всякие раздумья на эту тему.
Доев кашу, он обратился к своему спутнику:
– Что теперь?
– Я бы поспал… – признался Гирадо.
– Нет уж! Лично я не намерен оставаться в этом осином гнезде дольше, чем,это необходимо! Пойдем к логову колдуньи, осмотримся, а потом…
