Виктор Дубровский - Кочевые дороги
— Где эта сука? Ирка, выходи! Б… убью на… Ё…завела себе, где этот гандон? — первый из всех парней, был, судя по всему, Боря, совершеннейший бык, бойцовской породы, муж Ирины. Он увидел меня, его мозжечок получил целеуказание и Боря направился ко мне.
— Аааа! Явился, не запылился! — заголосила Афанасьевна, выходя из-за ограды. В руках у нее был берестяной туесок с водой.
— Отстань, старая! Отвали, не лезь не в свое дело! — отмахнулся от нее бык. Однако, не обращая на него внимания, она подошла ближе и зачастила:
— Явился, не запылился, сокол ясный, говорила я тебе, чтоб ноги твоей здесь не было, — и тут она начала что-то говорить, быстро и неразборчиво. Я стоял столбом с кисточкой в руках и тупо смотрел на эту сцену, хотя надо было хватать дрекольё и готовиться к обороне.
Мир вокруг потерял цвет, все стало чёрно-белым, наступила тишина, я видел только, как шевелятся губы у Афанасьевны, как она макает руку в туесок и резким движением кисти брызгает водой на качка, как сверкают в солнечных лучах капли, как он вскидывает руки, пытаясь защититься от чего-то. Потом все потеряло резкость, подернулось рябью. Я очнулся, когда возле дома не было ни джипа, ни бугаев, ни Афанасьевны. В мир вернулись цвет и звук. Квохтали куры, где-то брехал пёс и скрипел ворот колодца. Трава стала зеленая, забор синий, облака — белыми. Я зашел в дом, налил полстакана водки и махом выпил. Занюхал рукавом и плюхнулся на табурет.
Глава 6
С утра отряд тронулся дальше, спустился с холма, по мосту переправился на другую сторону притока и поднялся на северный берег, такой же высокий, как и противоположный. Но не успели люди спуститься дальше, в низину, как издалека донесся слабый гул и земля дрогнула. Лошади заволновались. Земля дрогнула ещё раз. Тыгын обернулся — холм, на котором ночевал отряд, полностью рухнул в реку. Масса земли, свалившаяся в реку, подняла волну, которая ударила в противоположный берег, и тот сполз в воду. От средины деревни не осталось ничего, река была перегорожена смесью глины, камней, бревен и кустарника. Высота завала была около тридцати локтей, а ширина — не меньше пятидесяти шагов. До Тыгына доносились крики людей, вопли раненых, рев животных. Завал стал дамбой, перегородившей речное русло, и вода уже поднималась выше и выше.
Тыгын немедленно остановил отряд и велел осмотреться. Первым делом он разослал гонцов на поиски бея улуса, в котором они находились и его помощника, а также Мастера Воды и Мастера Земли. Оставшихся нухуров тойон послал посмотреть, чем они могут помочь селянам. Большего пока ничего сделать не мог ни Тыгын, ни кто другой.
Бея нашли довольно быстро, тот сам, услышав грохот, спешил к месту беды. Чуть позже прибыли Мастер Воды и Мастер Земли. Срочно возвращались с полей мужчины этого села.
Бей смирился со старшинством Тыгына, несмотря на то, что тот не был Улахан Тойоном этих мест. Были посланы гонцы во все близлежащие аулы и наслеги, с приказом беям и ханам прислать возможно большее количества народу с кетменями и лопатами, а также женщин с посудой и запасами еды для своих работников. Тех же крестьян, что были в наличии, Тыгын построил в три ряда и сказал своё слово: половине вставать вдоль русла реки и начинать копать канаву, а второй половине — разгребать завали и попытаться хоть кого-нибудь спасти. Так же он назначил десятников и переписал их имена, чтобы по достижении темноты спрашивать о проделанной работе. Потом сказал бею, чтобы тот принимался руководить работами возле деревни. Бей начал раздавать указания. Женщин и детей, кто остался в живых от оползня, распорядился выводить на вершины холмов помогать пастухам, и готовить горячую пищу.
В принципе, Тыгын мог спокойно ехать дальше, не его земля, не его люди, не его проблемы. Но заветы Отца основателя говорили о том, что власть дана Тойонам для установления спокойствия и справедливости, и их долг — помогать своему народу. Здесь был то же самый народ, что и на его земле, и он не мог пройти мимо. Даже то, что у Тыгына были напряженные отношения с Эллэем, не было препятствием для остановки.
Тыгын написал краткое письмо Тойону Рода Чёрного Медведя, что на его земле случилась беда. Гонец отправился в Харынсыт сразу же, до города было полдня пути, и Тыгын надеялся к вечеру увидеть Эллэя, а самому ехать дальше.
Тыгын поднялся на вершину холма, и встал рядом с охранником, чтобы рассмотреть повнимательнее, что творится возле завала. Крестьяне, как муравьи, облепили берег реки и то место, где были дома. Медленно, очень медленно работали они, но ничего сделать большего было невозможно. Вода поднималась, затапливая низины. Охранник несмело потревожил Тыгына:
— Господин! Господин!
— Что тебе? — спросил тойон.
— Смотрите, тут, где была вершина холма, что-то странное, наверное, спина черепахи, на которой лежит земля.
Охранник лепетал, как младенец, что раздражало Тыгына, неужели его так боятся?
— Показывай.
Боец спешился и пошел по косогору чуть выше оползня, затем показал Тыгыну небольшую трещину в земле, глубиной не более ладони. Тыгын тоже слез с коня и подошёл к трещине. На её дне было видно гранитное основание холма и слегка ржавый край железной пластины.
Тыгын посмотрел на охранника и сказал:
— Быстро вниз, зови сюда Бэргэна и трех человек с лопатами. И молчи, что видел, иначе я сам тебя удавлю.
Примчался Бэргэн, за ним три бойца с лопатами наперевес. Тыгын показал Бэргэну странное и велел откопать, только аккуратно, а землю складывать в кучу. Вскрыли площадку два на два шага, под тонким слоем земли оказался вмурованный в гранит металлический ребристый круг. Бэргэн склонился над ним и начал палкой счищать остатки грязи. Под ней нашлась утопленная в прорезь ручка. Бэргэн потянул ее, под железом что-то щелкнуло. Круг откинулся на петлях вверх, открывая вход в подземелье. Вниз вела небольшая лесенка. Бэргэн посмотрел на Тыгына.
— Шайтан побери, это вход в Нижний мир! — пробормотал Бэргэн — это жилище абаасы!
Из подземелья не доносилось ни звука. Тыгын кинул вниз камешек, раздался глухой стук.
— Хватит трястись, — сказал Тыгын, — эй, ты, — показал он пальцем на молодого парня, — лезь вниз, посмотришь, что там и расскажешь!
Парень дрожал от страха, но перечить не посмел. Снял с себя перевязь с саблей, взял в зубы нож и полез вниз. Через некоторое время крикнул снизу:
— Тут нет никого. Только стол и скамейка. И ещё что-то непонятное.
Тыгын снял с себя халат и полез вниз. Помещение было размером примерно пять на шесть шагов, стены, потолок и пол были покрыты непонятным материалом серого цвета. Тыгын ножом потыкал в стену — это было не дерево, не металл и не кожа. Он увидел стол, странную вещь, видимо для сидения, какие-то трубы. На полу нарисован квадрат со стороной примерно шаг. В одной стене нашлась металлическая дверь, но она была без ручек. Боец навалился на неё плечом, но дверь оказалась заперта. Тыгын подошёл к столу, потрогал его, взялся за стоящий рядом предмет. Он откатился на маленьких колесиках. Странно, всё очень странно.
