Галина Романова - Одинокий орк
Сбавив шаг, они двинулись дальше. Брехт тщательно проверял, куда поставить ногу: попасть в ловушку он совсем не хотел, да и вляпаться здесь можно было не только в ловушку.
Через несколько лиг местность начала оживать — если такое слово к ней вообще можно было применить, — словно они преодолели невидимую границу. Но вот нетронутую снежную целину пересекли отпечатки чьих-то огромных ног. Вдалеке послышался гортанный крик неизвестной птицы. В кустах мелькнул и стремительно ринулся прочь зверь размером с зайца. Чуть позже у обочины они наткнулись на почти полный скелет какого-то зверя. На голове его торчало несколько острых рогов: два на лбу, один на носу и еще два возле глазниц.
— Стой! — За последние два часа это были первые слова, сказанные Соркой, и Брехт послушался. — Не приближайся к нему!
— Почему?
— Это тварь Предболотья! Отец рассказывал, что они опасны и нападают на все, что движется!
— Глупости. Он мертв давно! Или на нем лежит заклятие? — догадался Брехт.
— Да. На них на всех лежит… лежат какие-то чары. Отец рассказывал…
— Что за чары? — Брехт крутанулся на пятках, озираясь по сторонам.
— Я не знаю. Чары очень древние…
Молодой орк задумался. Позади погоня, впереди — неизвестная магия. Полгода назад он уже сталкивался с чем-то подобным — на Золотом Острове Радужного Архипелага, когда сопровождал светловолосую шаманку к ее жениху. Там была тоже древняя магия, оставшаяся от Темных Веков.
— Может, лучше обойти? В какую сторону нам двигаться? — поинтересовался он.
Но Сорка лишь помотала головой. Она так ослабела, что больше не могла говорить. До самого вечернего привала она не проронила ни слова, а под конец и вовсе уже не смогла сидеть в седле и без сил навалилась на шею лошади, цепляясь за гриву. Орк шагал осторожно, внимательно глядя по сторонам. Чтобы освободить одну руку, он привязал лошадей на длинный повод, который намотал на кисть левой руки.
Ближе к вечеру местность изменилась опять. Лес стал редеть. Тут и там попадались невысокие холмы, похожие на осевшие под давлением времени могильные курганы. На многих росли деревья, но в низинах между ними попадались озерца стоячей воды и болотца. Двигаться приходилось с большой осторожностью, не напрямик, а перебираясь с холма на холм.
Несколько раз путешественники натыкались на остатки каменных и деревянных строений. Это выглядело жутко. Казалось, жители покинули их только что: в одном доме на окне уцелели занавески, но подходить и проверять, что там внутри, что-то не хотелось.
Темнело. Короткий зимний день подходил к концу. С наступлением ночи местность переменилась. Все чаще и чаще вдалеке раздавались странные голоса. Несколько раз совсем близко в кустах мелькнули какие-то тени. А в окошке одного из заброшенных домов внезапно вспыхнул свет.
На привал Брехт остановился на холме, поблизости от которого не было заметно никаких строений. Привязав лошадей и задав им овса, он устроил Сорку на ложе из лапника, набрал немного снега, чтобы растопить его, и затеплил костерок. Девушка лежала, закутанная в теплый плащ, и тяжело дышала. Орк дотронулся ладонью до ее лба. М-да, горячий. Здорово же она простудилась! А отвар, который он мог сварить, на нее не действовал. То ли орки и магри на самом деле такие разные, то ли он плохой целитель. Брехт сел рядом с больной и сжал ее ладонь в своей руке.
Некоторое время он так и сидел возле нее, слушая треск костра, фырканье лошадей и далекие крики неведомых тварей. В темноте иногда мелькали их странные силуэты, но близко ни одна не подошла и не дала себя рассмотреть. Создавалось впечатление, что они либо не видят костра, либо… Додумать эту мысль орк не успел. Вдалеке послышались и стали приближаться хорошо знакомые звуки. Это был топот нескольких десятков или даже сотен ног.
— Сорка! — Брехт встряхнул задремавшую девушку за плечо. — Просыпайся! Мы чуть не проспали погоню!.. Сорка!.. Очнись!
Но девушка словно впала в забытье. Ее голова запрокинулась беспомощно, как у куклы. Из полуоткрытых губ еле слышно вырывалось хриплое дыхание.
Оставив ее в покое, орк вскочил, подхватывая в две руки талгат и боевой нож и готовый драться за нее хоть со всем миром. Шаги раздавались все ближе и ближе. Уже слышалось позвякивание доспехов и бряцание оружия. Зазвучали негромкие усталые голоса. Голоса людей или…
До рези в глазах Брехт всматривался в темноту, но ничего, кроме звуков, не разбирал! Будучи нелюдем, он хорошо ориентировался во мраке, но, несмотря на уже довольно четко различимые звуки, не видел тех, кто их издает. Создавалось впечатление, что людей просто-напросто нет!
Неожиданно прозвучала короткая команда, и тут же чей-то молодой, чуть хрипловатый от усталости голос затянул походную песню. Припев подхватило несколько десятков глоток, но орк не уловил в нем ни одного знакомого слова. То ли язык вообще исчез с лица земли, то ли он не знал этого наречия.
Невидимое войско шагало мимо холма, не обращая внимания на костер и замершего подле него орка, шагало и пело незнакомую песню на непонятном языке. И только по тому, как постепенно удалялись шаги и песня, можно было понять, что оно ушло.
Брехт рухнул на колени в снег, роняя оружие. Несмотря на то что не шевельнул и пальцем, он чувствовал себя так, словно сражался несколько дней без сна и отдыха. Все тело ломило, ужасно хотелось есть и пить, кружилась голова. Подняться на ноги сил не было, и он отполз к костру на коленях.
К его удивлению, Сорка пришла в себя и смотрела на него очень внимательно. Вытерев дрожащей рукой потный лоб, Брехт тяжело осел на снег рядом с ее ложем.
— Там… э-э… были… — начал он, подбирая слова.
— Я слышала, — перебила его девушка. — Ты правильно сделал, что замер. Они чуют движение и голоса.
— Кто «они»?
— Отец называл их призраками Предболотья. С ними связаны какие-то легенды… Об армии, которая обречена бродить тут до скончания века, пока не спадет заклятие. Когда-то давно они… э-э… обратились к магии. Но что-то пошло не так, и теперь они не могут остановиться. Они всюду ищут врагов. Одни говорят, что заклятие спадет, когда они отыщут того, кто вступит с ними в бой. Другие считают, что должно произойти что-то еще… Я не знаю.
— А кто знает? — Брехт внимательно посмотрел в ту сторону, где затихли голоса и шаги.
— Не знаю. Слишком многие пытались разгадать эту тайну, но все погибли. Говорят, эта магия чужда людям и она осталась здесь еще с эльфийских времен.
— Опять светловолосые виноваты, — вынес вердикт Брехт. — Наверняка тут тоже есть какая-нибудь Обитель…
