Анна Тьма - Тропы воздуха (Крылатый, вторая книга)
-- Разработки последних лет, углеводородный синтез под большим давлением и кропотливая работа двух уникумов, -- сообщил брат. -- На такую пластину не меньше трёх лет ушло. На твои мечи тоже. Глянь вот ещё на что!
Ван дал мне свой левый клинок. Братов старый меч, я ни с чем не спутаю эти потёртости на рукояти, ощущение тепла, когда его берёшь в руки... Но лезвие теперь отличалось алмазным напылением. Второй был таким же. Я отдал брату свои клинки не дожидаясь вопроса.
-- Смотри, -- сказал Ван, проведя ладонью по лезвию моего меча. -- Видишь вот эту тёмную дымку внутри? Досконально я не разбирался пока ещё, но вот это значительно повышает предел хрупкости, да и вообще порядком меняет молекулярную структуру...
Н-да? Нужно разобраться... когда домой вернусь. Моя пара мечей вернулась в личное пространство, а в ладонях остались клинки брата. Пару раз взмахнув этим сокровищем, вернул владельцу, который тут же превратил их в ветер смерти, закрутив "стальной завесой".
-- Надо и тебя такому научить, -- сказал Ван, убирая оружие. -- Раз уж ты теперь обоерукий.
-- У меня суставы не так сформированы, -- поморщился я. -- А до такой степени разработать кисти я просто не смогу.
-- Не городи ерунды, -- отмахнулся светлый. -- Я помогу.
-- Ладно, -- согласился, про себя подумав, что это всё равно бессмысленно, меня-то тренировали с тяжёлым оружием. Суставы становятся менее подвижными с такой тяжестью, как мой фламберг.
Сочтя разминку законченной, мы вернулись к костру.
-- Ну вы даёте! У нас к ста годам не все так мечами владеют, -- отметил Арис, предлагая нам завтрак. Мы, естественно, не отказались. Точно, это зайцы были. Кому из людей расскажи про охотящихся в своём заповеднике эльфов -- не поверят!
-- Нам оружие вручают прежде, чем ходить учат, -- ответил светлый.
-- Ты ещё не видел, как мы стреляем, -- добавил я. И продолжил: -- Я хреновый стрелок. А вот этот гад ушастый в монетку налету попадает не глядя. У него пули не по прямой, как положено, а по кривой летают и за угол заворачивают.
М-м, вкуснотища! Какие-то необычные специи добавлены к мясу. Интересно, а чай они из чего заваривают?
-- И какого же страшного мира вы, дети?.. -- тихо спросил десятник больше для себя, чем для нас.
Я лично отвечать не собирался, потому что жевал. Но Ван подал голос:
-- Нормальный мир. Только жизнь у всех разная. Иногда не уметь убивать -- значит быть мёртвым.
Завтрак был закончен, костёр быстро потушен, а парадные венцы, бесполезные мантии и презентованные нам с братом плащи, коих у изначальных оказалось больше чем нужно десятку, запихнуты в припрятанный Ваном пространственный карман. Правильно, это была та самая серебряная роза, которую "принц Корвин" благополучно заныкал в кармане. Я вообще не понимаю, как эти ушастые в плащах ходят -- неудобно же! Хотя, конечно, в этих своих накидках они практически сливаются с окружающим. Отряд двинулся дальше, а я тут же пристал с вопросами к брату.
-- Ван, а кто такие изначальные? Они светлые или так, мимо проходили?
-- Не светлые, -- ответил Ван. -- Они изначальные эльфы.
-- А чем они от тебя отличаются? -- не спешил успокоится я.
-- В отличии от нас с тобой, они бессмертны.
Я поглядел на него с недоумением, убедился, что брат не шутил и выпал в осадок, следующие полчаса в нем и проведя. "В голове моей опилки -- не беда!.."
Долго осмысливать сей факт было скучно и я, догнав десятника, стал выпытывать стратегически важные сведения:
-- Арис, а куда мы идём?
-- К нам в город, -- односложно ответил рейнджер.
-- А зачем?
-- Как это -- "зачем"? Не оставлять же двоих детей в лесу. Да ещё и детей чужого мира.
-- А что с нами там сделают? Ну, приведёшь ты нас в свой город, а дальше что?
-- Дальше посмотрим. Представим вас обоих Правителю первым делом.
-- А расскажи мне про свой город, Арис.
Мечтательно улыбнувшись, псевдоэльф разлился соловьём. Оказалось, что город зовётся Итиилис, что значит Сияющий и более прекрасного места во всех мирах нет. Белый мрамор, белые деревья вечности с каким-то идиотским названием, хрустальные водопады и вообще, куда ни плюнь -- шедевр. Минут пятнадцать послушав это бессовестное восхваление, я фыркнул:
-- Как ты рассказываешь, так жить там совершенно невозможно! -- Арис прервал свою восторженную речь, поглядел с бескрайним удивлением и я ехидно закончил: -- Только в качестве музея посещать и сбегать, пока не затошнило от совершенства.
-- Ташшас! -- только и выдохнул задетый моим пренебрежением рейнджер.
-- Тёмный, мерзкий и ядовитый, -- покивал я. -- Но я, знаешь ли, тоже сейчас могу тебе такого рассказать о Городе Ветра... -- при воспоминаниях о покинутом Владивостоке стало тоскливо. -- Лучше моего дома у моря места всё равно нет. -- И я умолк, некоторое время снова переживая всю печальную радость, которую он мне принёс. -- Я о другом спрашивал, десятник. Что я и мой брат будем делать в твоём Итиилисе? Зачем мы там нужны? Едва ли два... хм... не очень адекватных принца будут там к месту. Тем более, что я через два слова на третье понимаю твою родную речь.
-- Давай сначала дойдём, -- пару минут подумав, ответил изначальный, -- а потом посмотрим. Не беспокойся, я вас не брошу одних. Ты очень забавный тёмный, -- и ушёл вперёд, оставив меня чесать в затылке и раздумывать, обижаться на такой сомнительный комплимент или нет. Решил, что пока не буду.
Просто идти быстро наскучило. В поле зрения постоянно ошивались только три рейнджера, остальные изображали разведчиков где-то по ближайшим кустам. Арис смылся в дозор. Объектом издевательств оказался как всегда самый ближний. А нефиг строить такую кислую ро... эээ... лицо, когда вокруг лето, солнышко светит и все живы! Ван стоически игнорировал меня минут эдак пятнадцать, но я его всё же достал! И теперь радостно носился по округе, обстреливая брата мелкими чёрными разрядами. Крылья я пока не показывал и Ван не спешил демонстрировать лейтэр, посему бегали мы исключительно на своих двоих и по земле, изредка влезая на ветки. Закончилось это тем, что я, на полной скорости улепётывая от брата, со всей дури вписался в дерево. Сосна, что ли?.. Весь в смоле и опилках... в смысле, иголках...
Когда в мультиках рисуют, как несчастная жертва своего идиотизма плавно соскальзывает по стволу, на котором имела несчастье размазаться, знайте -- это наглая ложь! Я рухнул на спину практически сразу, как если бы мне в челюсть основательно двинули. Я это могу даже умно описать и научно обосновать с точки зрения законов физики, когда в голове опилки с тараканами и нотными тетрадками займут свои места.
-- Живой, упыряка?
Сквозь красный туман и цветные пятна перед глазами проступило лицо брата. И ещё пара озадаченно-обеспокоенных фейсов изначальных. Этих звали Таллир и Эриал. Нормальные ребята, если не учитывать, что понимаю я их очень через раз, а они меня ещё меньше.
