Николай Романов - Император
А потом Комаров сказал:
– Ваше императорское величество! Знаете… А ведь я к вам по весьма важному вопросу.
– Слушаю вас, Константин Матвеевич, – сказал Осетр, почувствовав непонятное волнение.
Ему вдруг пришло в голову, что молодой профессор явился к императору вовсе не с целью попросить загородный особняк.
Предчувствие не обмануло Осетра.
– Ваше императорское величество! Дело в том, что вверенный мне институт не прекращал теоретические работы по своим центральным вопросам. И я хочу доложить вам, что в настоящее время может быть создана конструкция, в отличие от известной вам «иглы», способная генерировать римановы туннели не для самой себя, а для материальных объектов, находящихся на определенном расстоянии от нее.
Непонятное волнение императора усилилось.
– То есть… – проговорил он. – То есть…
У него даже пальцы похолодели.
– То есть мы имеем возможность создать оружие совершенно нового типа, – сказал Комаров. – Не энергетические пушки, способные только разрушать вражескую технику, и не парализаторы, способные лишь обездвиживать его живую силу, а энергетические установки, которые смогут перебросить вражеский корабль в угодную нам точку. К примеру, под удар наших же артиллеристов, защищающих планеты, пушки которых имеют мощность, гораздо большую, чем самые современные корабельные.
У Осетра едва руки не затряслись.
Он сразу оценил важность и перспективы предложений Комарова.
Это было оружие, какого, вполне возможно, не имелось пока ни у одной галактической державы.
«Ржавый болт мне в котловину! – воскликнул мысленно он. – Вот оно! Если, конечно, Комаров не преувеличивает…»
– И такие установки можно разместить на наших судах?
Комаров улыбнулся:
– Я думаю уместно будет назвать их «улитками Комарова». Дело в том, что если спроецировать воздействие такой установки на обычное пространство, то получится как бы полость, напоминающая по форме улитку… Очень отдаленно, конечно, напоминающая, но ведь как-то называть надо. – Он перестал улыбаться и тряхнул гривой. – Так вот теоретические расчеты показывают, что соответствующая конструкция вполне может быть размещена на боевом корабле. Ну и на любом небесном теле, естественно.
Это было еще более важное сообщение, и Осетр позволил себе совсем воодушевиться.
В его мозгу промелькнули «соответствующие конструкции», защищающие обитаемые миры Росской империи.
Но профессор немедленно подрезал императору стремительно отрастающие крылышки:
– На котором нет атмосферы, разумеется. Иначе «улитка» отправит в место назначения изрядное количество припланетного воздуха, что приведет к масштабной глобальной катастрофе.
Осетр тут же вернулся из заоблачных высей на грешную землю.
«Жаль! – подумал он. – Впрочем, счастье никогда не бывает полным… Разместить такое оружие на кораблях – тоже очень неплохо».
– Полагаю, чтобы превратить теорию в практику, вашему институту, профессор, потребуется дополнительное финансирование?
Комаров еще больше посерьезнел:
– Несомненно, ваше императорское величество. И немалое. Я уже провел прикидочные расчеты. Получается…
Он назвал сумму, услышав которую, Осетр едва не присвистнул.
– Но овчинка стоит выделки, – продолжал ученый. – Полагаю, что враг попросту не сможет справиться с нашими кораблями, вооруженными «улитками». Применяемые в боевых действиях силовые поля от них не защищают.
Да, это и в самом деле была бомба!
Думал Осетр недолго. Интуиция подсказывала императору, что директор Института структуры пространства не вилами по воде пишет.
Раз возможна оказалась «игла», почему не быть возможной «улитке». С точки зрения техники, «улитка», похоже, является всего лишь усовершенствованием «иглы». Надо, конечно, посоветоваться с Железным Генералом, премьер-министром и министром финансов. И обязательно нацелить графа Охлябинина на усиленные меры противодействия вражеской разведке. Слишком многое ставится на кон, чтобы допустить утечку информации об «улитке». Так что придется Министерству имперской безопасности поработать…
– Хорошо, Константин Матвеевич... Я думаю, мы пойдем вам навстречу. Пришлите мне экономическое обоснование работ. Когда вы сможете это сделать?
Комаров снова улыбнулся:
– Да оно у меня, собственно, почти готово. Смогу прислать, ваше императорское величество, уже завтра.
– Вот и прекрасно. Полагаю, если вам удастся создать такую «улитку», ваши заслуги перед империей станут просто неоценимы. Так что срочно присылайте обоснование. Я его изучу и в ближайшие же дни посовещаюсь с правительством. В свою очередь, попрошу вас, когда будет принято решение о финансировании работ, провести их в кратчайшие сроки. Ваша «улитка» очень нужна нашим вооруженным силам.
– Понимаю, ваше императорское величество! – Ученый снова посерьезнел. Даже погрустнел как-то. – Нас ждет война?
– Да, Константин Матвеевич. И, к сожалению, она неизбежна. – Осетр не стал вставать, давая понять, что аудиенция окончена.
Слишком важный вопрос был только что решен, чтобы напоминать посетителю о важности императорского времени.
Но Комаров и сам все понимал.
Он покинул кресло, в котором сидел, и, коротко попрощавшись, ушел.
Для себя он так ничего и не попросил.
А Осетр успокоился и решил, что с академиком Соболевским, пожалуй, следует встретиться и вручить ему какую-нибудь медаль.
Все-таки бывший президент Академии наук – не ботинок… А главное, не будь противодействия со стороны Соболевского, Комаров, возможно, и не стал бы тем, кем стал. В тепличных условиях характер никогда не выковывается.
И он велел Найдену Барбышеву пригласить академика на ближайшую аудиенцию.
Глава семнадцатая
Все у великого князя Владимира вроде складывалось неплохо.
Поддержка Третьего флота, благодаря адмиралу Барятинскому, имелась. Семья оказалась под боком, и риск потерять ее сделался минимален. Мерканцы, в случае выступления против бастарда, также обещали поддержку.
В общем, можно плотно работать над детальным планом организации заговора.
И ВКВ уже склонялся к тому, чтобы согласиться с Барятинским и, встав во главе заговорщиков, прибегнуть к помощи мерканского агента капитана Насоновского.
Тем более что и сам командующий Третьим флотом утверждал, что Орден поддержит заговорщиков.
Правда, о своих связях с людьми Бедросо адмирал пока предпочитал не распространяться, но его тоже можно понять – ведь об окончательном своем решении великий князь пока не заикался. В такой ситуации все имеющиеся на руках карты раскроет только полный идиот…
