Алексей Пехов - Хроники Сиалы: Крадущийся в тени. Джанга с тенями. Вьюга теней
Узкие улицы Портового города не давали тварям подобраться ко мне всем скопом, и им приходилось гнаться за мной гуськом, стуча копытами по каменной мостовой и раздраженно блея, когда им на пути попадались какие-то ящики или бочки, из-за которых доралиссцы теряли скорость.
Ничто не предвещало в эту ночь моего бега по ночным улицам. Я вернулся из Королевской библиотеки и только открыл дверь своей новой и, осмелюсь сказать, тайной берлоги, как из темноты, с шипастыми дубинками наперевес, дурно блея, на меня бросились доралиссцы. Меня спасла только моя врожденная реакция и тупость нападающих: козлолюди отталкивали друг друга в надежде первыми добраться до моей несчастной головы. В итоге в дверях образовалась пробка. А я и был таков.
Вот уже минут двадцать, уставший, злой и невыспавшийся, я пытался оторваться от преследователей. Твари орали и блеяли где-то у меня за спиной, ни в какую не желая отставать от невезучего Гаррета.
Никто не выскакивал на меня из темных подворотен города, требуя кошелек. Все пьянчуги и полуночные гулены, не успевшие спрятаться по домам до наступления ночи, заметив погоню, как по волшебству исчезали с дороги. Даже существа ночи слышали яростные вопли моих преследователей и не решались выходить на свет, чтобы не попасть козлам под горячую руку.
Уже кончился Портовый город, и я ворвался в паутину улиц города Ремесленников, огибая кварталы Магов стороной. Волшебники — народ капризный и вздорный. Они первым делом шандарахнут по вопящей и разбудившей их толпе заклятием, а затем станут разбираться, кто виноват и что делать с вон той, нечаянно пострадавшей от волшебства, стеной дома, и надо ли счищать с нее пепел, оставшийся от вопящей и бегущей компании.
Чтобы бежать было легче, я резко дернул шнуровку плаща у себя на плечах. Черная ткань соскользнула и упала на мостовую. Очень хотелось отбросить арбалет и нож, но их немалая цена останавливала меня от этого спасительного, но глупого с финансовой точки зрения поступка.
Остановившись, я, конечно, успел бы уложить из арбалета парочку козликов, но остальные меня бы все же догнали и устроили взбучку. Поэтому не оставалось ничего иного, как бежать. За спиной раздалось радостное и удивленное блеяние, твари, видно, обнаружили мой плащ и остановились, решая, куда я мог деться. На мое счастье, доралиссцы плохо умеют бегать, несмотря на то что у них копыта. Плюс еще они непроходимо тупы. Но лучше в козью морду им этого не говорить, так как твари мстительные и вполне можно получить рогами под ребра.
Пару раз доралиссцы из степей Унгавы пытались диктовать козлиные законы в Валиостре, но Сталкон Шестой, прадед нашего славного короля, дал зарвавшимся козликам по рогам и погнал их чуть ли не до самых степей Унгавы, вынудив подписать мирный договор. С тех пор Валиостру и доралиссцам как-то удавалось уживаться вместе, хотя община козлов в городе насчитывала чуть больше двухсот тварей. Единственное, за что терпели этих склочных существ, так это лошади.
Лошади доралисской породы были самыми быстрыми и выносливыми скакунами в этом мире. В Султанате и в эльфийских домах за них платили огромные деньги.
Я резко остановился на улице Мясников и перевел дух. По-моему, эти твари что-то кричали, когда я входил в свою берлогу. Что-то вроде: «Отдай нашего коня!» Совсем отупели. Я мастер-вор, а не конокрад. Либо произошла досадная ошибка, либо меня кто-то подставил. Вот только кто это может быть из сотни злопыхателей? Очередные происки Маркуна? Х’сан’кор меня задуши! Что за неделя? Сплошное невезение.
Из-за угла раздалось блеяние и приближающийся топот копыт. Доралиссцы, видно, наконец осознали, что в брошенном плаще я спрятаться не мог, и продолжили погоню. Попробовать укрыться в тени? Я бы уже давно это сделал, если бы не отличный нюх козлов.
Однако долго так продолжаться не может — я вскоре выдохнусь, и твари схватят меня живехонького, но обессилевшего. Или эти отчаянные вопли привлекут к моей персоне ненужное внимание. Например, ночных тварей. Придется идти на крайние меры.
Я сунул руку за пазуху и выудил оттуда недавно позаимствованный из библиотеки свиток с боевым заклятием. Эх! А ведь хотел дотянуть до Костяных дворцов и использовать там.
Торопясь, я сорвал черную ленточку и развернул свиток. Уж не знаю, как действовало это заклинание, но стоило поторопиться. Вопли доралиссцев приближались. Щурясь, чтобы разглядеть в свете луны вычурные мелкие буковки заклинания, я начал читать:
— Лаосто с’ха ф’надра коли сэт! И’хна аж жааах’ыда!
Мой язык отчаянно ворочался во рту, пытаясь произнести непроизносимое. После магических фраз я театральным жестом направил руку в сторону приближающихся доралиссцев.
Ничего не случилось.
То есть совсем ничего. Я, как дурак, стоял посередине ночной полутемной улицы, вытянув руку и открыв рот от удивления. Рунная магия свитка не сработала! Может, я не так прочитал заклинание?
Хорошо, еще раз! Я взглянул на свиток, выругался и отбросил его в сторону. Чернила исчезли, растворив вместе с собой и буквы заклинания, видно, я все же правильно произнес проклятые слова, но тогда какой тьмы они не действуют?
Решив, что, раздумывая на одном месте, представляю из себя прекрасный объект для ударов доралисскими дубинками, я поторопился пошевелиться.
Через несколько минут, когда едкий пот тек в глаза, а легкие гудели, как кузнечные мехи гномов, мне стало ясно, что все крайне плохо. Как назло, вокруг не было ни одного стражника. Всегда так. Когда они нужны, их днем с огнем не найдешь. Козлики, может, не так быстро бегают, как люди, но вот упорства им не занимать. Доралиссцы как имперские собаки — если вцепятся, то крепко.
Все! Бежать не было сил, еще минута — и я без сил упаду прямо на мостовую. Будь что будет!
Я приник к стене здания, отбрасывающего густую черную тень. В нос ударил резкий запах протухшей рыбы. Вонь, надо сказать, ужасная. В этом был один положительный момент — твари смогут учуять не Гаррета, а рыбу. Я замер, стараясь дышать ртом, чтобы не шлепнуться в обморок от потрясающего аромата.
Они появились спустя четверть минуты, пыхтя и кряхтя, семеня гуськом и поглядывая по сторонам, сжимая в руках коротенькие шипастые дубинки. Козлиные головы с бородами и небольшими, но острыми рогами, крупные мускулистые человеческие тела. Если бы не рога и копыта на ногах, ребята вполне сошли бы за портовых грузчиков. Такие же сильные и тупые.
— Эк, — ляпнул что-то первый из дюжины охотников за головой Гаррета на своем козлином языке.
— Бэк, — возразил ему доралиссец со сломанным левым рогом и втянул носом воздух.
