Максим Керн - Корона эльфийской империи
Нарви подобрал уроненную челюсть.
- Это потрясающе! Что нибудь ещё можете? Или вы знаете только файербол? - горящими глазами уставился на меня Нарви.
Ха, кажется, меня подначивают! Ну, ладно, покажем всё, что умеем. И я показал. Струю пламени, как из огнемёта, которой я в первый раз недожарил вампира, небольшой рой самонаводящихся небольших файербольчиков, который направил в каменную колонну, защитное Кольцо огня, и кокон пламени, окруживших меня непроницаемой завесой.
Нарви был явно впечатлён.
- Где вы этому научились, ваше величество?
- Нигде. Сам придумал. И давайте договоримся так, дар Нарви. Раз уж случилось так, что мы теперь тренируемся вместе, то наедине больше никаких поклонов и "ваших величеств". Давай на 'ты'. Договорились?
- Хорошо, ва... То-есть, твоё величество. Хотя, конечно, это страшное нарушение протокола и субординации.
- Ты, случайно, в армии не служил? Протокол, субординация, - передразнил я гнома.
- Конечно, служил! Каждый гном, достигший совершеннолетия, обязан в течении пяти лет проходить службу в хирде. Гном, не служивший в хирде, не имеет права называться мужчиной, и не имеет права носить оружие, - гордо задрал нос Нарви.
- А ты там, случаем, не прапорщиком служил? - ухмыльнулся я.
- Кем? - не понял Нарви.
- Прапорщиком. Ну, это такой гном, который несёт флаг, или знамя, - вспомнил я настоящее значение этого слова.
- Да, а вы откуда знаете? - удивлённо уставился на меня Нарви.
- У меня свои источники информации, - сделал я таинственное лицо.
- А знаешь, Нарви, как на военном языке будет называться куст? - совсем развеселился я. - Не знаешь? Так я тебе скажу. Куст - это совокупность веток, торчащих из одного места!
- Откуда торчащих? - непонимающе посмотрел на меня Нарви, и я сполз по стенке от смеха.
- Из... Из... Из одного места! - вытирая выступившие слёзы, сквозь хохот ответил я.
Ну не понимают здесь моего юмора, хоть убейся! Опять же, не так давно на свою голову рассказал Профу анекдот про прапоршика, который объяснял солдатам, что такое смысл жизни. Звучал он так: "- Знаете, что такое смысл жизни? Видите вон там два дома? У одного крыша красная, а у другого зелёная. Вот так и человек - живёт, живёт, и потом раз, и умер!"
Так Эримиэль потом за мной неделю ходил, и задолбал меня вопросом, какое отношение имеет цвет крыш к смерти человека, и причём тут смысл жизни? Еле отвязался от него.
- Ладно, что у нас дальше? - отсмеявшись, и вытерев слёзы здоровой рукой, продолжил я.
- Концентрация, - так ни разу и не улыбнувшись, ответил Нарви.
Мне резко стало не до смеха.
- Да, мне никак не удаётся загнать силу в Печать, что бы я не делал, каждый раз в конце срывается, - хмуро ответил я гному, вспомнив сотни своих неудачных попыток совладать с огнём.
- Я много читал о магии огня, в наших библиотеках сохранилось много манускриптов. Эльфы никогда не пользовались печатями, им просто это не нужно. Это другим расам необходимо накапливать силу в магических печатях, а эльфы всегда могли свободно использовать разлитую по миру магическую энергию. Кроме энергии огня и смерти. Эльфы никогда не владели этой магией.
Гном в задумчивости потёр подбородок. - Возможно, что Печать просто не может вместить в себя столько огня, в вас слишком много силы. А возможно, дело в другом... - Нарви задумчиво пожевал губами. - Твоё величество, ты можешь показать мне эту печать?
- Да, конечно.
Я быстро начертил на полу 'иероглиф'.
- Очень интересно. Никогда такой не видел, - Нарви присел на корточки перед рисунком и внимательно его рассматривал.
- Лэр Эримиэль сказал, что всё произошло в лаборатории. Мы можем туда пройти? Мне надо кое-что проверить.
- Да, конечно. Пойдём.
Идти пришлось далековато. Мы вышли из зала разрушений, поднялись на второй этаж, прошли через весь дворец, минуя длиннющую анфиладу комнат и залов, поднялись по винтовой лестнице на самый верх угловой башни, и наконец, вошли в бывшую лабораторию. Здесь абсолютно ничего не поменялось. Оплавленные, потёкшие стены и потолок, толстый слой копоти, выбитые взрывной волной окна. Что здесь можно найти? Всё было сожжено, ничто не могло уцелеть.
Но, видимо, у Нарви были другие соображения. Гном присел на корточки, обмахнул закопчённый пол, и аккуратно поставил перед собой маленький саквояж, который захватил с собой. Это становилось интересно. Нарви достал из кармана ключ со сложной, многогранной головкой, и открыл его.
- Где же они у меня? - негромко бубнил себе под нос гном, роясь во внутренностях саквояжа. - А, вот, нашёл.
Вот я всё был готов увидеть - амулеты, таинственные приборы, свитки с заклинаниями, но то, что вытащил Нарви, я в этом мире точно увидеть не ожидал. Довольный гном держал в руках стеклянные пробирки, точь-в-точь такие, как в земных больницах и поликлиниках, и миниатюрную лопаточку наподобие тех, что можно увидеть в пыточном арсенале стоматолога.
Нарви аккуратно соскрёб лопаточкой со стен копоть, отбил таким же миниатюрным молоточком небольшой кусочек от выросшего на полу каменного сталагмита и поместил всё это в пробирку.
Потом вынул из саквояжа горелку и установил её на полу. Я стоял рядом, абсолютно не въезжая в происходящее.
- Что ты делаешь, Нарви? - заинтриговано спросил я у тяжело сопящего гнома.
- Да так, есть у меня одно подозрение... - не отвлекаясь от своего занятия, ответил Нарви. - Дикое, конечно, но вдруг... Скажи-ка, твоё величество, а огонь, который ты используешь, он всегда белого цвета?
Нарви зажёг горелку, накапал в пробирки с собранными образцами какую-то ярко-синюю жидкость из плотно закупоренного бутылька и сейчас сосредоточенно нагревал пробирки на слабом огне.
- Ну, вообще-то не всегда, - озадаченно припомнил я. - Я как-то не особо обращал внимание, но вот ты сейчас спросил, и я вспомнил, что иногда огонь бывает зеленоватым. А что, это важно?
- Зеленоватым... - задумчиво произнёс Нарви, поднеся нагретые пробирки поближе к глазам. - Сходится. Сейчас всё и узнаем...
- Да что узнаем?! - уже не на шутку обеспокоился я. - Что сходится? Нарви, что-то ты темнишь! В чём дело? Колись, давай!
- Угу, сейчас, последний штрих... - гном достал из саквояжа очередной бутылёк, и осторожно, по одной капле, добавил в нагретые пробирки маслянистую жидкость, на этот раз чёрного цвета.
- Я так и думал... - прошептал Нарви, повернувшись ко мне с потрясённым видом, и держа в руках пробирки, которые вдруг засияли ярким, зелёным огнём.
- Да что?! Что думал-то?! - уже не выдержав, заорал я на гнома. Но Нарви, казалось, меня не слышит. Он стоял, прижав горящие зелёным пламенем пробирки к груди, а на лице его сияла блаженная улыбка.
- Мы спасены... Теперь они вернутся, и всё будет, как прежде... - бормотал Нарви, не обращая на меня ни малейшего внимания. Я помахал рукой перед лицом гнома, но он никак не отреагировал. Да что ж такое-то?! Я нагнулся к уху гнома, почти потерявшемся в его спутанной, чёрной гриве, и гаркнул изо всех сил:
