Безликий (СИ) - Вэнхольм Доктор
— Исчезни, — я направил в его сторону небольшой поток энергии, думая, что это очередное порождение мира грёз.
— Не выйдет, — он играючи взмахнул рукой и развеял заклинание, — Оставь попытки, ты не сможешь убрать меня отсюда. К тому же, ты мне не нужен…
Я заслонил собой девушку. Если я не нужен мертвецу, значит, целью является она. Кроме нас здесь больше никого не было.
— Я бы хотел напомнить тебе о времени, дорогуша, — не обращая на меня внимания, произнёс он. Я обернулся к Лексе и увидел, как её глаза стремительно наполняются истинным, непередаваемым страхом.
— Ты знаешь, о чём он?
— Он был сыном часовщика, — испуганно прерывисто сказала она, — Спустя пару месяцев после нашей последней встречи он прислал письмо, где сказал мне о четырёх датах. Одна из них была пару лет назад, ещё две должны скоро настать, до последней ещё несколько десятков лет. Он попросил выбрать одну, и я выбрала…
— Оу, так ты помнишь, как это мило, — Франц слегка улыбнулся, — Однако тебе пора…
И лишь прозвучали эти слова, Лекса вышла из-за моей спины и направилась вперёд.
— Стой, куда ты? — я схватил её за руку, сам начал создавать печать для заклинания, которое должно было вернуть девушку в реальность.
Однако меня прервали…
Голова внезапно взорвалась приступом разрывающей боли. Из носа хлынула кровь, в ушах поднялся звон такой силы, что я уже не мог терпеть. Перед глазами всё поплыло, но в чёткости остались два силуэта: остановившийся покойник и идущая к нему девушка.
— Я просил тебя не вмешиваться… — донеслись сквозь контузию до меня слова Франца.
Лекса плавно развернулась, сделала шаг ко мне. Подошла, взглянула прямо мне в глаза.
— Спасибо тебе, и прости… Но мне пора… — её слова звучали ласково, утешающе. Но говорила не она, говорили за неё. А попутно из моего источника начали исчезать последние остатки энергии.
— Стой… — прохрипел я, — Не уходи… Не бросай…
Но она лишь обняла меня, а затем отстранилась, улыбнувшись. И хоть эта улыбка была такой же, как и всегда, искренней, дарующий позитив и хорошее настроение на весь оставшийся день, принадлежала она не ей. Девушку с потрохами выдали глаза. Безжизненные и от части печальные, хоть и пытающиеся казаться счастливыми.
— Отпусти её… — умоляюще просил я, — Это ведь не может закончиться так…
Ответом было лишь молчание…
И ведь я ничего не мог сделать: источник опустошён, а тело сковывают невидимые цепи, не позволяющие двинуться, да и состояние настолько отвратно, что, кажется, сами мысли причиняют боль.
— Стой… пожалуйста…
Лекса остановилась, вновь обернулась ко мне. Лицо её было спокойным и умиротворённым. Фальшивым, как и всё вокруг. Рядом с ней встал Франц.
— Однажды и твоё время придёт, маг, — сказал он, — Тогда мы и увидимся вновь, а до тех пор у тебя есть время подумать, кто ты такой.
Его слова ударили прямо в мозг. Они прозвучали совершенно не человеческим голосом, а тем — демоническим, принадлежавшим обгорелому скелету. Три одинаковых вопроса, обращённых ко мне. Кто. Я. Такой. Мне не было известен нужный ему ответ, но то, что под маской человека скрывалось сознание именно той… сущности, что уже встречалась мне в кошмарах.
— До встречи, маг, — столь же спокойно сказал Франц, — Скоро увидимся.
А затем пропал. Вместе с ним исчезла и Лекса. Я не мог ничего сделать, лишь смотрел в их сторону. И я видел в её глазах, что она хотела что-то сказать, пыталась что-то сделать… Но не могла.
Улыбка не исчезла с её лица, она так и застыла в одном выражении, прежде чем тело девушки, не меняя положения, будто бы обмякло, а затем медленно начало осыпаться на землю блестящей серебряной пылью.
— Прощай… Помни, я всегда буду рядом с тобой…
Она ничего не говорила, но всё же мне слышался её голос. Тот самый, который больше никогда мне не удастся услышать. Я рвался вперёд, но не мог и сдвинуться с места. И только, когда последняя песчинка на землю, цепи отпустили меня…
Я не кричал, пытаясь взывать к богам, не просил их о том, что бы они вернули мне её… Это было бы бесполезно, меня бы никто не услышал. Я лишь опустился на колени перед кучкой пыли, взял горсть в руки и сжал её в ладонях.
Однажды я уже смирился с потерей дорогого мне человека. И хоть я верил, что она жива, эти надежды довольно быстро растаяли прямо на моих глазах. Горе захлестнуло сердце, разум отошёл на второй план, и это на какое-то время сломило меня. Однако я это пережил, в моей жизни появился какой-то смысл, даже начало казаться, что всё начинает налаживаться…
И вот теперь дрянь-судьба со всей силы возвращает меня в то самое состояние…
Вновь на моих глазах умирает человек, и вновь я вижу картины прошлого. Грабитель, бандиты в таверне, да даже Мак. Кто они мне были? Никто. Даже здоровяк, ставший мне товарищем. Всё это было ничем по сравнению с тем, что случилось сейчас.
На моих глазах исчез по-настоящему родной мне человек. Я не знаю, можно ли было назвать наши отношения любовью, но то, что мы были друг для друга больше чем просто знакомыми или друзьями, нельзя было подвергать сомнению.
И вместе с ней я потерял самого себя. Исчезла, будто, часть моей души. Та самая, что давала смысл в жизни, что приносила радость и счастье. Теперь же всё это заменила холодная могильная пустота…
Глава 7
В палате было тихо. Даже слишком. После напряжённых и утомительных четырёх часов непрерывного наблюдения за состоянием ритуала и двух участвовавших в нём людей, между тремя присутствовавшими не было и намёка на разговоры, а непроницаемое магическое поле полностью заглушало все голоса, доносившиеся снаружи, создавая в комнате по-настоящему гробовую тишину, сквозь которую пробивались лишь отчётливое дыхание и нервное постукивание ногтевых пластинок по деревянному столу.
Хуже всех приходилось доктору Гелаберту. Ему приходилось следить одновременно и за поддержанием целостности ритуала и за жизнями парня и девушки. Он знал, что сможет продержаться ещё часа три-четыре, но энергия, стремительно уходящая из источника, невероятно сильно напрягала и заставляла чувствовать невероятно сильную усталость. Доктор дал себе обещание, что когда всё это закончится и когда жизнь наёмницы будет спасена, впервые за очень долгое время, он наконец устроит себе выходной. Отдых был просто необходим.
Гаррет Виктимус чувствовал себя чуть лучше, но ненамного. Поддержание магического поля как страшный паразит пожирало, буквально высасывало из него все силы, и, если бы не также находящаяся здесь Джесси, постоянно подпитывающая обоих магов усиливающими заклинаниями, ему бы пришлось туго.
Помимо поддержки Гаррета и Гелаберта магией, девушка также пыталась отыскать путь к Солу. Он находился где-то в мире грёз, она чувствовала это, касаясь его источника, но не могла понять, где именно находится парень. Словно он провалился в те самые глубины, где его уже невозможно было отыскать. Но это невозможно — след ведь есть. Ровная полоса энергии уходила далеко, но не настолько, чтобы оттуда нельзя было выбраться… И всё это было странно. При абсолютно таких же условиях за четыре часа Джесси бы подобралась к нему достаточно близко, но сейчас и в помине не было чего-то подобного.
Она, сконцентрировавшись, пыталась прочувствовать малейшие колебания источника, но всё было тщетно. След никак не менялся на протяжении долгих часов…
И вдруг она что-то почувствовала.
Но это было не колебание. Совсем не оно. Что-то гораздо мощнее, гораздо сильнее. Что-то страшное и быстро приближающееся.
— Гаррет, защиту! Быстро! — скомандовала девушка, а затем сама инстинктивно сделала то же самое. Маг не промедлил, как не промедлил и Доктор, быстро создавший целительские плетения.
Даже несмотря на то, что приближение жуткого «нечто» было ожидаемо, его появление всё равно было внезапным. За мгновение комнату заволокло тьмой, а пространство затрясло настолько, будто бы здание госпиталя попало в эпицентр мощнейшего землетрясения, какого ещё не видывал свет. Стены пошли ходуном, девушку с силой откинуло в сторону и приложило о пол. Посыпались со стола склянки, где-то в стороне выругался Гелаберт, тоже ударившийся обо что-то. Что-то начал через силу говорить Гаррет. Скорее всего, пытался произнести заклинание. Но в ушах поднялся такой гул, что все слова буквально утопали в нём.
