Андрей Удовиченко - Охота на судьбу
Боги в свое время создали магические порталы для поддержания контакта между существами системы. Не трудно догадаться, какого рода взаимоотношения установили между собой различные по своим обычаям и устоям обитатели Фархорна. Потоки крови, вызванные войной между Сенвилией и Фашхараном[5], хлынули с такой силой, что, казалось, сама земля, истерзанная подошвами армейских сапог, стала истекать кровью вместе с людьми. Когда количество населения по обе враждующие стороны заметно поубавилось, соразмерно этому уменьшился и пыл правителей, посылающих на убой своих граждан. В особенности, властному рвению помогло сойти на нет отсутствие захваченных территорий и значительная убыль мужской части населения. Окончательной точкой для снижения военной активности послужило обрушение магического портала на Фросвинде. Для Сенвилии это означало окончание поставок ресурсов, необходимых для ведения активных боевых действий. В итоге, обуреваемые яростью, правители обоих государств, без объявления перемирия, почти одновременно прекратили войну. Но это вовсе не ограничивало их в проведении тайной диверсионной деятельности в отношении друг друга.
Посему, теперь одинокий город королевства Сенвилии на Фросвинде оказался оторван от центра управления. Отсутствие полноценного контроля через время дало о себе знать. С проблемами народа, живущего на планете, никто не считался. Сельмонтис — человек аристократического склада и стиля жизни — был занят лишь собственным обогащением, поэтому без особых переживаний допустил рост уровня коррупции в рядах высших сословий купцов. Это привело к тому, что экономическую деятельность на Фросвинде стал регулировать торговец Себэстьян. Начало гражданской войны было не за горами. Еще властолюбивый Себэстьян не гнушался вторгаться в чужие владения для увеличения добычи ресурсов. Результатом таких вмешательств стала война с кланами фрилдингов — низкорослых разумных существ, живущих в ладу с природой по своим обычаям. А появившееся в одной из шахт на Фросвинде чудовище еще больше омрачило и без того слабую надежду местных жителей на спокойное существование.
Глава 1. Вот и поохотились
Захлопнув за собой деревянную дверь, мужчина вышел на крыльцо дома. Остатки снега, дремавшие на крыше, от внезапного пробуждения рухнули прямо перед его носом на ступеньки. Медленно потянувшись в лучах утреннего солнца, охотник снял шкуры животных со стойки возле дома и, погрузив их на небольшие самодельные деревянные сани, направился в город.
Сани, медленно скользя по искрящемуся на солнце снегу, проделывали новую колею в избранном мужчиной маршруте. Фросвинд по ночам, словно трудолюбивый дворник, своей ледяной метлой заметал все следы, стараясь сохранить первозданный вид заснеженной природы. Поэтому каждое новое утро у его обитателей с лихвой прибавлялось забот.
Длинный стальной охотничий лук, покоящийся в лямках меховой шубы на спине, слегка покачивался, задевая при этом болтающийся рядом колчан из кабаньей кожи, из которого, словно маленькие цыплята, выглядывали оперенья еловых стрел. Охотник медленно пробирался по снежной поляне, волоча за собой сани, нагруженные шкурами животных. Несколько пушистых белых зайцев проскакали по полю неподалеку. Еле различимые, они идеально сливались с окружающей средой, оставляя за собой лишь вереницу следов на снегу, уходящих в близлежащие леса.
Вдалеке на горизонте, на фоне заснеженной картины, показались высокие крепостные стены города, сложенные из серого камня. Несколько широких невысоких верхушек крепостных башен куполами выглядывали из-за стен, сурово взирая на окружающие их пейзажи пустыми глазницами каменных бойниц. Издалека данная картина, освещаемая лучами яркого утреннего солнца, представала перед проходящими путниками в грозной и величественной манере.
До городских ворот оставалось уже не так далеко. Возле крепостных стен города начали проступать очертания крестьянских одноэтажных домов с неказистыми сараями. Некоторые из них были огорожены деревянным забором. На территории тех, кто был позажиточнее, имелись хлева и амбары. Сенвильский пригород просыпался. Фигуры людей, маячившие возле своих домиков, встречали это зимнее утро за работой. Кто-то направлялся с ведрами в сторону деревенского колодца. Другие, закинув на плечи мешки, шли в город за товарами. Иные кололи дрова, чтобы растопить печку. Все они походили на муравьев в огромном муравейнике, выполняя свою ежедневную работу.
Навстречу охотнику по направлению к лесу проехало несколько крестьянских повозок, запряженных лошадьми. Лесорубы, сидевшие в повозках, что-то оживленно обсуждали, сотрясая воздух громкими возгласами. Одна из повозок, груженая провиантом, выехала из городских ворот с небольшим конвоем стражи в сторону шахт. Воины, закованные в кольчужные доспехи поверх шерстяных рубах, в латных куполообразных шлемах, восседали с угрюмыми лицами в седлах своих чистокровных гунтеров. Длинные стальные клинки в ножнах небрежно свисали с боковой поясной лямки, а широкие железные щиты, обитые по краям кабаньей кожей, будто в укор клинкам, надежно крепились на спинах конвоиров. Недовольство стражи, ранним утром выброшенной из защищенного города на просторы промерзшего и опасного Фросвинда, было объяснимо.
У городских ворот охотника встречали уставшие, безрадостные лица часовых, которых вот-вот должен был сменить очередной караул. Лучники, стоявшие на крепостных стенах, потирали замерзшие руки, всматриваясь в шныряющий туда-сюда народ. Решетки высоких каменных ворот были подняты, и толпа людей свободно проплывала в них, словно мелкая рыбешка в пасть огромного кита. Охотник, поплотнее надвинув на голову свою меховую шапку, направился вместе со своим грузом в сторону торговой площади.
Несмотря на столь ранний час, на рынке было людно, и с каждым мгновением народ все прибывал. Торговцы, успевшие расположиться за своими прилавками, подманивали возгласами хаотично снующих по рынку покупателей, вливаясь в общий гул торговой площади. Особенно выделялся своим творческим подходом к процессу предпринимательской деятельности торговец рыбой по имени Грот. Пузатый, невысокий, круглолицый мужичок средних лет с густой бородой выкладывал свежую рыбу на деревянный прилавок. Набрав в легкие морозного воздуха, торговец задорно выкрикивал свежеиспеченные строки стихов собственного сочинения. Забавный меховой кафтан из шкуры полярного волка и валенки красного оттенка замечательно дополняли его амплуа оратора-комедианта.
В вершины снежных гор, где реки протекают,
Карабкался я ввысь и топал по тропам,
Закинув сеть поглубже, совсем не унывая
И не боясь замерзнуть, я ловлей занялся.
Отнюдь улов не глуп был,
Хитер был он, я вам скажу!
Ловчился, мимо сети плыл,
Но оказался все ж в плену.
И вот с тяжелым грузом за спиной
Пришел сюда я с легким сердцем.
Чтоб угостился разный люд форелью речной,
Чтоб голод утолился!
По большей части люди просто останавливались послушать забавные стихи и с улыбками шли дальше за необходимыми им товарами. Но те, кто пробовал улов Грота, действительно оставались довольны рыбой. Видимо, взаправду, у рыбака было какое-то свое тайное проверенное местечко.
