Мэри Розенблюм - Цветное видение
…и меня вырвало.
Прямо на мой учебник математики. И на парту. И на пол.
Серебро исчезло. Миссис Бэнкс начала зудеть — мерзко, цветом моря в шторм, — и все стали издавать гадкие звуки, и цвета вокруг были тошнотворные. Меня снова замутило, и я пулей вылетела из класса. За дверь, и дальше, по коридору. Черта с два я сюда когда-нибудь вернусь!
Мистер Телеомара веселится ничуть не хуже, чем мистер Бизли с мышами.
— Эй, погоди! — Джереми поймал меня в тот самый момент, когда я собиралась нырнуть в пожарный выход, что располагался в конце коридора. — Ты в порядке?
Голос у него был встревоженный, немного с оранжевым оттенком.
— Нет. Да. В порядке.
Ничего я не в порядке. Я оглянулась, но за нами никто не гнался.
— Я пошла домой. А ты возвращайся обратно, пока тебя не оставили после уроков.
— Да что случилось? — Джереми не собирался уходить. — Почему он назвал тебя Дрейлинг? Отчего тебя вырвало?
— Отравилась. Что-то съела.
Я зашагала через спортплощадку, ожидая, что кто-нибудь вот-вот начнет вопить. Может, я бы себя и убедила, что этот таинственный серебряный голос мне померещился… но я его чувствовала, и мне от него становилось плохо. А еще были мистер Бизли и золотая чашка.
И мистер Телеомара.
Нет, надо поговорить с Крисом.
— Я тоже ел в столовой. — Джереми никак не хотел отставать. — Но я не блюю. А что такое он выдал насчет твоей мамы? Моя мама говорит, что она умерла, правда, запрещает обсуждать с тобой это, потому что у тебя вытеснение.
— Она не умерла! — огрызнулась я.
Но потом мне стало стыдно. Джереми заступался за меня, когда я только пришла в эту школу, прошлой зимой. Он со мной общался, когда никто из местной компании и словом со мной не желал обмолвиться.
— Извини, — я вздохнула. — Слушай, мне очень надо увидеться кое с кем. Это действительно важно.
Мы уже прошли почти всю спортплощадку, и до сих пор никто не поднял крика. Мне прямо не верилось, что я так легко удрала из школы. Я пролезла сквозь ограду за качелями и через лаз, во дворик, где жила маленькая брехливая собачонка. В тот момент она, видимо, сидела в доме. Джереми упорно следовал за мной.
Надо было дать ему понять, чтобы он отвалил. Обидится? Подумаешь! Но мне не хотелось его обижать. Он считает, что слышать цвета — это клево, пускай даже его мама — школьный психолог, и решила, что у меня реакция вытеснения. И я подумала: а вдруг — ну вдруг! — он хорошо поладит с Крисом? Так что я промолчала, он перелез через старую дощатую ограду следом за мной, мы срезали путь через заросший сорняками пустырь и зашагали по Фир-стрит. Вскоре улица превратилась в изрытую глубокими колеями грунтовую дорогу, уходящую в лес, к хибаре, которую мы снимали. Но вообще-то я шла не домой. Сначала мне нужно было поговорить с Крисом. Если бы я сказала папе о мистере Телеомаре, то и глазом бы моргнуть не успела, как мы бы уже мчались в другой штат.
Внезапно до меня дошло: мы уедем. То есть мы всегда уезжали — но мне будет ужасно недоставать Криса, ведь до встречи с ним я вообще ничего толком не знала. У меня сдавило горло, потому что мы прожили здесь всего несколько месяцев и потому что мне нравился Джереми, хотя обычно я не успеваю ни с кем подружиться. А сейчас у меня целых двое друзей, и мне придется расстаться с ними. Где-то ярко-оранжево жужжала косилка, и птицы рассыпали в ветвях синие, розовые и золотистые трели. Денек был бы просто отличным, если бы не явился поганый мистер Телеомара.
В лесной чаще было тихо и темно — почти как в сумерки. В грязном пруду шумно возилась лягушка-бык.
— Эй, а она какого цвета? — спросил Джереми. — Спорим, что темно-фиолетового?
Он постоянно задавал такие вопросы, и я не могла сдержать улыбку.
— Ошибаешься, — ответила я. — Темно-коричневая, как шоколад.
— И ладно тогда. Может, поделишься со мной? Что случилось-то? — Теперь Джереми подошел ко мне вплотную. — Чего у тебя такого стряслось с новым директором, мистером Телео-как-его-там?
Я пожала плечами.
— Не знаю. Что-то очень странное. Кажется, это из-за цвета его голоса.
— А какого он цвета?
— Серебряного. Но не… не такой, как обычные цвета. Когда я слышу слова, я просто вижу синий, или желтый, или какой-то другой. И он никак не мешает мне видеть все остальное. Понимаешь?
— А этот мешал?
— Мешал. — Я наблюдала за Джереми краем глаза — ждала, когда он перестанет мне верить. — Я его чувствовала… мне от этого было больно. И меня затошнило.
Это я еще не сказала про мистера Бизли и чашку.
— Как такое могло произойти?
Джереми нахмурился, судя по всему, он мне верил. Мне нечего было терять. Как только я расскажу обо всем папе, мы тут же уедем. Тогда какая разница, подумает Джереми, что я спятила или нет?
Хотя, пожалуй, для меня была разница.
Поэтому я ничего не сказала, а просто пошла быстрее, Джереми даже пришлось меня догонять.
— Ты что, каждый день так ходишь? — запыхавшись, поинтересовался он. — Ой, блин! А почему тебя не забирает школьный автобус?
Автобус забирал бы, но в нем еще хуже, чем в классе. Я в этом давным-давно убедилась.
— Люблю пройтись.
Я свернула в лес до того, как мы приблизились к моему жилищу. Папа мог быть дома, и он сразу бы понял, что что-то не так. Я никогда не врала папе и поэтому просто пошла по тропке, по которой возвращалась, когда впервые столкнулась с Крисом.
— А куда мы идем? — Джереми огляделся по сторонам. — Слушай, давай к нам домой? У мамы сегодня прием старшеклассников, она вернется не раньше пяти. Поиграем на новой приставке. Пока мама ее не распробовала и не забрала у меня. Игрушка реально клевая — значит, наносит психологический вред.
— Мы уже почти на месте, — сказала я. Пожалуй, мне и вправду хотелось познакомить Джереми и Криса. — Я… У меня тут друг. Мне нужно с ним поговорить обо всем, что случилось.
— Ладно, — Джереми пожал плечами. — А потом пойдем ко мне? И его возьмем, если захочет.
— Он не может. Он в инвалидном кресле и… короче, не может. Нам сюда.
Дорожка повела нас влево, в сторону океана. До меня донесся запах воды и отдаленный шум прибоя. Его мне тоже будет не хватать.
— Тут никто не живет, — Джереми налетел на куст ежевики и ойкнул. — Тут и домов-то никаких нет. У меня кровь идет!
— Нет у тебя никакой крови, — Я вытащила шипы из подола его рубашки. — Почти нет. Мы уже у цели.
— Если только не… — Мы пробрались через плотные заросли елей и чего-то ползучего, и Джереми, не окончив фразу, воскликнул: — Ух ты! — Несколько мгновений он лишь молча глазел. — Черт, откуда это здесь взялось?
![Ольга Гусейнова - Согрей мою душу[СИ]](/uploads/posts/books/447/447.jpg)
