Ольга Найдич - Царевна-эльф
— А я говорю, что сама видела орков-блондинов! — тихонько препиралась с Фарамиром Эовин. — Главный у них — такой мордатый, откормленный, краси… красивее в горб кладут, хотела сказать. Они, гады, так и норовили под нами лошадей пострелять! Но мы тоже не лыком шиты! Как дали им…
В сознании Арагорна зашевелились какие-то смутные подозрения.
— А теперь, — Денетор постарался принять величественный вид, — хочу я, чтобы принесли вы мне, дети мои, диво дивное, чудо чудесное…
«Сильмарилл, — обреченно подумал Арагорн. — Вот теперь точно — хана.»
— …жар-птицу заморскую с оперением разноцветным, голосом дивным, ни с какой птицей ни схожую. По-человечьи та жар-птица говорит, а мудростью многих людей превосходит.
«Сам-то понял, что сказал?» — подумал Фарамир.
«Не умничай», — подумал Денетор.
А вслух сказал:
— Задание примерно понятно? Вот и чудненько.
— Элберет Гилтониэль… — заунывно начала Арвен свою чудодейственную мантру. Поверхность воды в тазике оставалась ровной, точно зеркало. — Элберет… Яви мне Леголаса, Моргот его побери!
— Ну что еще? — показалась из воды недовольная физиономия. Мокрыми пальцами эльф торопливо перезаплетал косичку на виске.
Арвен неторопливо смахнула пылинку с рукава бордовой ночнушки, доставшейся ей, как она утверждала, по наследству.
— Нужно мне, эльф, чтобы ты принес мне одну штучку…
Леголас приподнял бровь и выразительно посмотрел на Арагорна.
— А до свадьбы подождать — ну совсем никак?
— Птицу, — повысила голос Арвен. — Цитирую: «Оперение разноцветное, голос дивный, собой ни на одну птицу не похожа, по-человечьи говорит, а мудростью многих людей превосходит.»
— Ну, последнее нетрудно, — пробормотал эльф. — Значит, птица, оперение разноцветное, умна, голосиста, обучена человечьей речи, существует в единственном экземпляре… Ну сходи, купи попугая на Птичьем рынке, меня-то зачем вызывать?
— Не прикидывайся шлангом, — пробурчала Арвен. — Сказано — существует в единственном экземпляре. Так что давай быстрее, пока эта лошадница не подсуетилась.
— Да что я тебе — золотая рыбка, что ли?!
— Ты мне не золотая рыбка, ты мне блондинистый эльф. И должен выполнить еще два желания, — Арвен демонстративно постучала по кувшинчику. — Действуй, Легси.
— А давай я тебе одно желание выполню, но два раза, — с энтузиазмом предложил эльф, но, поймав многообещающий взгляд Арагорна, заткнулся.
— А давай я тебя еще две тыщи лет в кувшинчике подержу, а? — невинно предложила Арвен.
— Говорил мне отец — не прикалывайся над Гэндальфом… — тоскливо пробормотал Леголас. — Ладно. Слушаюсь, блин, и повинуюсь.
Не подвел ушлый эльф мудрую эльфийскую принцессу и храброго дунадана, приволок им к утру чудо чудное, диво дивное… ну и так далее, дабы не повторяться. Во всяком случае, утверждал, что приволок. Ибо клетка, которую эльф с превеликим трудом вытащил из тазика (сказалось несовпадение габаритов), была накрыта эльфийским плащом, а вдобавок обмотана не менее эльфийской веревкой.
— Открывать не советую, — доброжелательно пояснил Леголас. — Заболтает насмерть. Вот квитанция, накладная — получите и распишитесь.
«Жар-птиц многоцветный, 1 штука», — значилось на пожухшем листе мэллорна.
— Трудно было добыть? — спросил Арагорн. Эльф скромно махнул рукой.
— Да не, взял прямо в гнезде. Вот только стрелы все на него извел…
Бродяжник повнимательнее присмотрелся к клетке, гадая, жива ли сидящая в ней пташка. Изнутри слышалось обнадеживающее посапывание.
— Ну, я пошел? — спросил эльф.
— Свободен… пока, — милостиво разрешила ему Арвен.
Перед тем, как залезть обратно в таз, Леголас обернулся к Арагорну.
— Да, чуть не забыл. Если он начнет чудить или упираться, скажи ему волшебное слово.
— Какое?
— «Лихолесье».
Утро настало, явились Арагорн и Арвен пред светлы очи наместника Денетора, да не просто так явились, а с подарочком. Клетку пришлось тащить вдвоем — уж больно тяжела, зараза, оказалась.
Когда потенциальные молодожены подошли поближе к тронному залу, двери его распахнулись, и оттуда вылетел здоровенный орлина с взъерошенными перьями. Перья были раскрашены в самые дикие цвета. Глаза у несчастной птички были огромными и квадратными.
— Да это всего лишь акварель! — донесся вопль Эовин. — Она водой смывается!
— Нет! — взвыл орел. — Не хочу!
— Гваихир, а ну вернись!
В ответном клекоте орла явственно прозвучал какой-то очень далекий адрес. Арвен счастливо глядела, как огромная птица взмывает в небо над Минас-Тиритом.
«Обломилась конкурентка,» — читалось в ее дивных эльфийских глазах.
Когда Арагорн с Арвен подтащили замотанную в плащ клетку поближе к Денетору, тот заметно оживился.
— Надеюсь, никаких новаторских экспериментов больше не будет, — многозначительно сказал он. Стоящие рядом Фарамир и Эовин потупились.
Аргорн эффектным жестом сдернул с клетки эльфийский плащ. Присутствующие остолбенели.
В птичьей клетке сидел, поджав под себя тощие ноги, седой старик с длинной бородой и маленькими мерзкими глазками. Плащ, в который закутался узник, переливался всеми оттенками радуги. Фарамир хотел было подойти к клетке поближе, но «жар-птиц» зашипел и сделал попытку метнуть в сына гондорского наместника обломок посоха. Обидевшаяся за жениха Эовин показала старику неприличный жест.
— Это… — Денетор слабо махнул рукой в сторону клетки. — Птица?
— Н-ну… да, — Арагорн счел за лучшее встать так, чтобы злополучная клетка стояла между ним и наместником. Оказавшись с тыльной стороны сидящего в клетке старика, он наконец понял, на что Леголас ухлопал столько стрел. Вернее, куда он воткнул снятое с этих стрел оперение… Впрочем, большого сходства с птицей старику это не придало.
— Ну? — ехидно осведомился Денетор. — И каким боком этот пенсионер относится к заданию, которое я вам давал?
Арвен молчала, но в ее глазах Арагорн видел обещание долгой и мучительной смерти для одного зарвавшегося эльфа. Нужно было срочно спасать положение.
— А что? — вызывающе спросил он. — Вы, папаша, о чем просили? Разноцветность — вот она, пожалуйста, — он тряхнул клетку, и плащ старика блеснул на солнце радужным переливом. — Насчет мудрости я, конечно, не знаю…
— Мудрости? — рявкнул старик. — Я Саруман Многоцветный, Саруман Мудрый, Глава Совета и вождь Ордена Мудрых! Не считая прочих титулов и званий. Кто ты такой, чтобы говорить мне о мудрости, ты, ошибка Илюватара?
