Денис Чекалов - Френки и Майкл
– Ты заказала раза в два больше, чем это делают обычные люди, – заметил я. – Немудрено, что не успела доесть.
– Я не давлюсь и не ем, как поросенок, – возразила девушка. – Как некоторые, – добавила она, помедлив, глубоко вдохнула и слегка поменяла положение стройных ног. – И потом, ты же не можешь сказать, что я толстая.
– Нет, – согласился я. – Люди со скверным характером толстыми не бывают.
Теперь я мог различить четыре или пять патрульных машин; низкие и длинные, похожие на каких-то морских обитателей, они сгрудились вокруг чего-то, лежавшего на асфальте.
Я не спрашивал себя, что освещают сейчас яркие скрещенные лучи их фар, я знал.
Люди в полицейской форме то появлялись в лучах света, то растворялись в темноте, словно призраки. Белая машина «скорой помощи» стояла поодаль, развернувшись; ее задние дверцы были открыты.
Полицейские машины окружили мертвого человека, точно хищные морские твари, привлеченные запахом крови.
Высокий ретлинг стоял в центре скрещенных лучей, подобно актеру на затемненной сцене, под взглядами зрителей и театральных прожекторов. Это был лейтенант Маллен из отдела по расследованию убийств города Темных Эльфов.
Я остановил автомобиль в самом начале квартала – не хотел, чтобы его осадили журналисты или ребята из окружной прокуратуры.
– Пахнет скверно, – произнес я, захлопывая за собой дверцу.
Маллен смотрел себе под ноги так внимательно, словно ему нравилось то, что он там видел.
– Это разворошенный мусорный бак, – пояснила моя партнерша. – В такую жару все гниет очень быстро.
– Я говорил в переносном смысле, любимая.
Люди стояли возле желтого ограждения и смотрели внутрь; прохожие все подходили.
– Я не смог бы различить запаха из-за твоих духов.
Патрульный полицейский стоял, заложив руки за спину; он наблюдал за толпой с ленивым любопытством. Так смотрят на мух, которые в жаркий день ползают по оконному стеклу.
– Иногда я думаю, что полицейские нарочно оставляют сирену, чтобы привлечь побольше любопытных, – произнес я. – Извините, мэм. Они боятся, что никто иначе не узнает об их работе.
Франсуаз не оценила меткости моего наблюдения; ее острые серые глаза обшаривали квартал так пристально, словно там на самом деле можно было что-то найти.
Скажем, имя убийцы, написанное им на стене белой фосфоресцирующей краской, чтобы в темноте его было удобнее прочитать.
– Добрый вечер, мистер Амбрустер, – произнес полицейский. – Хотите пройти?
Свет бил со всех сторон, и я не мог бы сказать, узнал ли патрульный меня в лицо, или его внимание привлекла стройная фигура моей партнерши.
Девушку с такой фигурой сложно с кем-нибудь перепутать. Даже в городе Темных Эльфов.
– Что здесь произошло? – спросил я.
– Парень возвращался домой с танцулек; он поцапался со своей девчонкой и поэтому ушел рано. Ему расхотелось веселиться.
– Это он? – спросила моя партнерша, указывая поверх человеческих голов.
Бедному парнишке едва исполнилось восемнадцать; можно было догадаться – в барах ему небось все еще отказываются наливать спиртное, думают, он несовершеннолетний.
У него было широкое детское лицо с кожей такой красной, точно он несколько часов простоял на морозе, продуваемый всеми ветрами. Впрочем, лицо его было видно не очень хорошо – он сидел, опустив голову, положив руки на колени, и мелко вздрагивал. Рядом с ним находился человек в белом халате парамедика; он что-то протягивал парню и уговаривал выпить.
– Бедолага почти не говорит. – Патрульный произнес это таким безразличным тоном, как если бы речь шла о спущенном колесе. – Только трясет головой и повторяет про кровь.
Парамедику удалось-таки уговорить парнишку сделать глоток из пластикового стакана; горло бедняги судорожно дернулось, и он поперхнулся. Что-то, по-видимому горячее, выплеснулось ему на колени.
– Не похоже, чтобы он был в состоянии вызвать полицию, – заметил я.
– Это и был не он, – подтвердил полицейский. – Видите вон ту аптеку на углу, белая освещенная витрина? Парнишка ввалился туда, да все разевал рот и тыкал руками на улицу. Он даже закричать не смог, когда это увидел.
– Он заметил преступника? – спросила девушка.
– От него сложно что-то узнать. – Полицейскому было явно все равно.
– Но тело уже давно остыло, так что вряд ли. Убийца не стал бы околачиваться поблизости так долго.
– Блестящее заключение, офицер, – похвалил я. – Есть ли еще свидетели? Скажем, владелец аптеки?
– Никто ничего не видел, мистер Амбрустер, – отвечал тот.
– Потому что никто не хотел ничего видеть, – заметил я. – Пойдем, Френки. Послушаем, что скажет нам Маллен.
Бедный парнишка уже сумел справиться со стаканчиком кофе – или что там было в нем налито.
Теперь он держал его в ладонях, хотя и не пил; наверное, ощущение тепла придавало ему сил.
– В его возрасте я не шастала по сомнительным местам, – заметила Франсуаз.
– Что же ты делала? – спросил я.
Франсуаз взглянула на меня с видом прилежной девочки, которая получила стипендию в престижном университете благодаря своему прилежанию.
– Я занималась, Майкл.
– Не стану уточнять, чем.
– Если ты хочешь сказать, что я трахалась дни и ночи напролет… Доброй ночи, лейтенант.
– Если все ночи будут такими добрыми, – приветствовал нас лейтенант Маллен, энергично хватая себя за нос и нещадно теребя его, – то пусть уж они будут злыми.
Это была шутка – столь же смешная, как и все остальные попытки Маллена продемонстрировать свое чувство юмора.
Франсуаз обернулась и бросила взгляд на парнишку, который так и не двинулся с места.
– Вы уже закончили с ним, лейтенант? – спросила она.
– Я и не приступал, – отвечал тот. – Даже наш патологоанатом скривился, когда увидел вот это, а уж он-то навидался всяких убийств.
Маллен отпустил нос и внимательно осмотрел пальцы, которыми за него держался.
– Мальчуган теперь долго не сможет уснуть.
– Позвольте мне, – произнесла девушка.
Я склонился над телом. Если бы я еще сохранил способность адекватно реагировать на то, что видишь порой на наших улицах, я бы не спал еще, пожалуй, года четыре или все шесть.
– Я видел такое пару раз, – сказал я, выпрямляясь. – Нечто подобное могут сделать сторожевые псы, если их поднатаскать впиваться человеку в горло.
– Слава богу, обычно их этому не учат, – заметил Маллен.
Франсуаз подошла к мелко вздрагивавшему подростку и наклонилась над ним; вряд ли это была разумная идея, учитывая глубину ее декольте. Если бы парнишка поднял в тот момент глаза, с ним вполне мог бы случиться сердечный приступ.
