Шон Одиссей - Волшебная Башня (ЛП)
Последний слух, долетевший до Уны, был о том, как она превратила дядюшку в лягушку, потому что тот наказал ей почистить зубы. Полнейший бред…
«Прежде всего, дяде Александру никогда не нужно было напоминать мне чистить зубы, потому что чистка зубов — просто разумный способ избежать гнойных процессов во рту. Следовательно, нет нужды напоминать об этом. А во-вторых, дядю Александра действительно превратили в жабу, но это случилось почти три месяца назад, и я к тому не причастна», — мысленно оправдывалась сыщица.
И все это правда. Именно дядин адвокат, мистер Рейвенсмит, в сговоре с самым известным авторитетом криминального мира, Кровавым Мартином, провернули это отвратительное дельце.
«И в-третьих, я никогда не использую магию, если могу что-то сделать сама!» — размышляла девушка. Несмотря на ее недавнее возвращение в подмастерья Волшебника, магия, по ее убеждению, оставалась крайне непредсказуемой штукой.
Если же этого было недостаточно для оправдания всех колких взглядов, в запасе оставался тот факт, что Уна была здесь единственным человеком с вороном на плече. Говорящим вороном, к тому же. Впрочем, Уну совершенно не волновало, кто и что об этом думает. Дьякон был девушке не только верным спутником, но и служил кладезем всевозможных фактов и уймы полезной информации.
— Всем добро пожаловать! — разнёсся над площадью громкий голос. Гомон гостей попритих, и все взгляды устремились на вышедшего на сцену приземистого человечка в плотно подогнанном костюме и высоченном, почти с него самого, цилиндре. Маленькими глазками мужчина быстро пробежался по богатым зрителям. — Добро пожаловать в Волшебную башню. Я Натаниэль Буря, архитектор башни.
Раздались аплодисменты. Уна хлопать не стала.
— Не уверена, что смогла бы этим гордиться, — прошептала она Дьякону.
Башня опасно покачивалась на ветру, создавая впечатление, что может рухнуть в любой момент. Средняя часть накренилась к югу под углом почти на тридцать футов, а потом, изогнувшись, наклонилась к северу. Шаткие ступени спиралью огибали башню снаружи, и где-то на седьмом этаже вся конструкция выгнулась, словно большой змей, проглотивший яйцо. Звук скрипучего дерева можно было услышать даже возле Железных ворот.
— Посмотри на это уродство, — снова прошептала девушка.
Дьякон подавил смешок, когда Волшебник неодобрительно взглянул на племянницу с соседнего кресла. Одетый в традиционный колпак и мантию, Александр выглядел импозантно, как подобает главе всех магических дел Темной улицы. Какое-то мгновение Уна рассматривала дядю. Несмотря на то, что единственными живущими магами здесь были лишь Уна с дядей, должность Волшебника все еще имела вес в обществе, и однажды должна будет перейти Уне.
— Каждые пять лет, — продолжил человек в цилиндре, — строится новая башня и начинаются новые состязания. Этой традиции уже сотни лет. Любой, кто достаточно храбр, чтобы войти, — мужчина выдержал паузу, указывая на перекошенную дверь в основании башни, — получит шанс пройти испытания первого дня. Но лишь первые четыре конкурсанта, которые справятся с заданием отборочного тура, продолжат состязание на второй день. После этого будет предложено еще два испытания: тесты на интеллект и физическую подготовку. Каждый день участник состязания, пришедший последним, будет удаляться, пока не останутся двое. На четвертый, последний день соревнований, оба финалиста будут иметь возможность пройти последнее испытание на вершине башни. Задание настолько тяжелое, что за всю историю игр еще никому не удалось пройти его до конца.
Толпа безмолвствовала. Запрокинув головы, все разглядывали пирамиду на вершине башни. Она устрашающе раскачивалась в ночном воздухе, едва видимая на фоне темного неба. Эта конструкция напомнила Уне Башню гоблинов на кладбище Темной улицы, на верхушке которой она спасла дядю от заточения, — с той только разницей, что Волшебная башня, казалось, вот-вот рухнет, а Башня гоблинов простояла почти пять сотен лет.
— Соревнование начнется завтра в полдень, — прокричал архитектор. — Я — единственный, кто знает обо всех заданиях и тайнах, которые поджидают участников внутри, — он поднял кожаную сумку, — и только у меня есть ответы на головоломки, ожидающие смельчаков.
Снова взрыв аплодисментов наполнил парк, и на этот раз Уна к ним присоединилась. Действительно, из всех собравшихся только сыщица аплодировала энергичней всех. Наконец-то брошен вызов, который она готова принять. Ей было неприятно признаваться, что дела в детективном агентстве продвигались ни шатко, ни валко. За последние три месяца появилось лишь два дела: одно — о пропавшей пилочке для ногтей, а на другое дело Уну наняла шестилетняя девочка, чтобы выяснить правду о существовании так называемого Пасхального кролика. Последнее более всего удручало.
Наконец перед ней было стоящее испытание. Знаменитое Соревнование Волшебной башни.
— Пожалуйста, наслаждайтесь вечеринкой, — сказал архитектор, перекрикивая аплодисменты, после чего спустился со сцены и смешался с толпой.
Волшебник повернулся к Уне:
— Как я понимаю, ты планируешь участвовать в этом заведомо провальном мероприятии?
— Ты прав, дядя, — ответила Уна. — Не только участвовать, но и победить.
— А в чем смысл? — поинтересовался с ее плеча Дьякон.
Уна покачала головой:
— Смысл, дорогой мой Дьякон, в том, чтобы быть первой. Найти решение. Разгадать тайну. Разве этого мало?
— Что ж, думаю, я могу освободить тебя от ученических обязанностей на четыре дня — пока идет соревнование, — сказал Волшебник. — Могу попросить Самулигана приглядеть за тобой.
Уна благодарно улыбнулась. Помощь эльфа Самулигана, камердинера Маятника, была бы весьма кстати.
Волшебник глянул в сторону ближайшего стола, его лицо показалось из-под капюшона, открывая взорам крючковатый нос и длинную седую бороду. Уна, привлеченная громким голосом, обернулась в ту же сторону. Голос принадлежал сэру Балтимору Разерфорду, одному из наиболее известных людей высшего общества Темной улицы. Красивый мужчина за пятьдесят, с густыми бакенбардами и выступающими бровями, сэр Балтимор размахивал едко пахнущей сигарой и громко смеялся собственной шутке. Его соседи по столу сидели, как вкопанные.
— Как я говорил, — пророкотал сэр Балтимор, — когда я был подростком, всего несколькими годами старше, чем сейчас мой сын Родерик… Где он, кстати? Наверно, ушел с новой подружкой. К нему липнет больше девушек, чем я в состоянии сосчитать. — Так вот, когда я был в его возрасте, я тоже участвовал в соревновании и дошел до вершины. Тогда нас осталось двое — я и Брэдфорд Крейт.
