Алексей Караковский - Флейта-сякухати
Но почему, почему остаются ещё слова? Остаётся: МУАЛИУ. Или: ИОЭАНИЭ. Или: ЛИАНА. Или: ЛИЛИЯ. И ещё остаётся огромное множество слов, красоту которых слышишь так одновременно, что и не хочется специально её подбирать.
Если бы я хотел написать роман о себе, я бы написал его так: «ИСТОРИЯ МОЕЙ ЖИЗНИ. 1978–1978». И поставил бы точку взамен умиротворяющего, возносящего слова «КОНЕЦ».
6
Из дома на улицу — бесплатно. Автобусом до метро «Выхино» — 4 рубля. До метро «Преображенская площадь» — 3,5 рубля (по тарифу карточки на десять поездок). Пешком до работы — бесплатно. Отпрошенный у начальства, обратно в метро — и до «Фрунзенской» — ещё 3,5 рубля. Пешком до отдела аспирантуры — бесплатно. Обратно несолоно хлебавши и до метро «Белорусская»-кольцевая — 3,5 рубля. Пустое обивание порогов, дурное настроение от длинных очередей и мобильных телефонов — бесплатно. Бесславное возвращение в метро и дальнейшее следование до станции «Цветной Бульвар» — 3,5 рубля. Продолжительное отсутствие событий, переходящее в лёгкое умопомешательство, звонок в вышестоящие органы, ну и, конечно, курение на крыльце с Женькой Андреевским, Таней Озерецкой, Серёгой Королёвым и Дашей Платоновой — бесплатно. Погружение в метро уже до «Ясенево» (там живёт знакомый переводчик) — 3,5 рубля. Автобусом три остановки в сторону «Калужской» — 4 рубля. Получение половины обещанных переведённых документов, лёгкая надежда на успех, переходящая в эйфорию от предчувствия окончания дня — бесплатно. Откат назад тем же самым автобусом до того же самого метро — бесплатно (остался незамеченным кондукторшей). Окончательное погружение в метро по дороге домой — 3,5 рубля. Долгое морозное ожидание автобуса № 669 — бесплатно. Пятнадцатиминутное пребывание в знобящем инее салона — ещё 4 рубля. Пешком от остановки домой, горячий чай, в ванную, полчаса у телевизора, пока сохнет голова, в койку, сонные объятия влюблённой жены — бесплатно…
33 рубля в день — небольшая плата за компромисс с реальностью.
7
Да, и ещё о метро.
В нём, например, ежедневно подвергаешься атакам розничной торговли. Конечно, мне всё равно (хотя, впрочем, бывает, купишь гелевую ручку, чтобы записать очередной сюжет), но находятся люди, для которых покупка бесполезных вещей — привычный и испытанный способ бороться с навязчивой транспортной скукой. Тогда я начинаю присматриваться к продаваемой рухляди, пытаясь убедить себя, что на самом деле она для чего-то нужна… и не могу.
Не помню, что меня раздражает обычно больше всего из навязываемых товаров, но сейчас одно из первых мест безраздельно занимают новогодние украшения. Груды фальшиво блестящего полиэтилена, аморфный пластик индифферентно болтающихся на связке дедов-морозов — всё это вызывает в лучшем случае ощущение материи, но уж никак не предметов, и, тем более, не символов.
А ведь именно сегодня я договорился с собой не менять никаких имён. Тяжёлый шаг, но иначе невозможно поверить в существование значений, которые несут символы. Судите сами: ведь если я назову Женьку Андреевского Серёгой Королёвым, а Таню Озерецкую Дашей Платоновой, это уже не будут Женька Андреевский и Таня Озерецкая. Это будут Серёга Королёв и Даша Платонова. Поэтому, чтобы доказать существование Женьки Андреевского и Тани Озерецкой, я начну с того, что назову их своими именами. А Серёгу Королёва и Дашу Платонову — своими. И Виталия Александровича Сластёнина — тоже.
Имя — ненадёжная основа для миропонимания. И всё-таки есть ещё более ненадёжные символы и знаки, чем даже имя.
8
Последний отсчёт необходимых в уходящем году действий не внушает никаких надежд. За оставшиеся несколько дней я должен проехать ещё не один десяток километров по Москве, встретиться или созвониться не с одним десятком людей в различных учреждениях, на станциях метро и просто в квартирах.
— Но ведь Новый Год будет? — не верящим в реальность вещей голосом спрашивает меня жена.
— Да, наверное… — так же неуверенно и думая совершенно о другом отвечаю я, и мы понимаем, что Новый Год БУДЕТ, потому что он просто-напросто ДОЛЖЕН БЫТЬ, ну и вообще часто СЛУЧАЕТСЯ в это время года, и так далее…
— Надо позвать гостей… и ещё я что-нибудь приготовлю… — хмуро говорю я и ухожу в круглосуточно-круглогодичный супермаркет, потому что уже половина второго ночи, а время — дорого… ох, как дорого время… никаких ночей не хватит, чтобы покрыть дневные долги…
Вообще, с завидной регулярностью кажется, что кроме цели и движения к ней ничего не существует. Объективно это сводится к перемещениям на общественном транспорте и к тому, что обычно за ними следует, но иногда бывают и нюансы. Вот вчера я, например, встречался на «Третьяковской» с Сашкой Копыловым, и мы в течение часа болтали с ним на абстрактные темы, ибо не виделись — страшно подумать! — семь лет.
Нет, безусловно, не могу сказать, что мыслей и чувств нет совсем, но главного, наиболее необходимого из них, определённо не хватает. Сегодня — покупал сладкую кукурузу и размышлял: «Присутствует ли в мире сейчас специфическая рождественская аура? Если присутствует, то отчего же она так мягко и настойчиво обходит меня стороной? Или же ничего не существует, ибо ДОЛЖНОСТИ существования в данном случае всё-таки не достаточно?».
Ответ пришёл сам собой из уст случайно прошедшей мимо женщины. «Смотри», — произнесла она в сторону степенно шествующего через рынок мужа, — «Вон, видишь, и здесь столько всего покупают… много так… куда им столько…».
Я понял: дело не в Новом Году. Это просто Праздник. И те, кто отмечают Праздники, просто составляют собой информационное большинство, заставляя всех поверить в это что-то и испытывать небывалый эмоциональный подъём от внезапно наступившего мгновения счастья.
9
Утро 31 декабря я встречаю с ощущением катастрофы — и не зря: на реабилитацию остаётся лишь несколько часов безвременно уходящего года.
Покидав в сумку бумаги, торопливо выбегаю из дома, на ходу набирая на мобильной трубочке заветные телефонные номера с мольбами о помощи и всепрощении.
Динь-дон-дон-динь-динь-дон-динь. «Здравствуйте… знаю… сегодня 31-ое… спасите… где был раньше?… везде, но только не у Вас… обычно я всё успеваю… спасибо… с Наступающим…».
Динь-динь-дон-дон-динь-дон-динь. «Алло! Алло!.. Спасите!.. экстренная помощь… в Тихоокеанском пространстве гибнут киты!.. во сколько?.. в двенадцать… Грузинский переулок… приеду… спасибо за понимание… с Наступающим…».
Дон-дон-динь-динь-динь-дон-динь. «Мир Вам… хозяина Вселенной, пожалуйста… не туда попал?… ах, регистратура… нет, мне нужен шеф… ну, ладно… тогда передайте, что Бодхисатва возвращается на юг — в отпуск»
