Яна Алексеева - Взыскание долга
Его брат, водя руками над телом девочки, вздернул бровь и заметил ровно:
– Не мы, – поправил он. – Ты. И, пожалуйста, не отвлекайся. Чары сохранения.
Небрежно развернувшись и не обращая внимания на актора, на лице которого вновь появилась надежда, седой включился в работу. Он вскинул руки, выводя в воздухе затейливый узор. Руны полыхнули синим огнем, сливаясь, сжались в ослепительно сияющую точку и упали звездой на лоб девочки. Тело засияло, окруженное полупрозрачной аурой сохраняющих чар.
– Так что ты можешь предложить, Тилан? – продолжил расспросы черноволосый, пристально глядя на девочку. Он задавал этот вопрос скорее для актора, ведь сам мог с легкостью получить ответ и так, молча.
Вся эта ситуация создана была для того, чтобы продавить нужное решение.
– Для начала получить разрешение на применение высшей некромантии, – названный Тиланом маг резко развернулся, пристально уставившись на отца девочки. – Готовы ли вы воспользоваться вашей властью в личных целях, милорд актор?
Тот, заворожено глядя, как под взглядом второго мужчины гаснут свечи, и сияющее тело его девочки укрывает, как одеялом, темно-зеленое сияние, только кивнул.
– Отлично… Рилан, – обратился к брату седой.
– Да?
– Ну, ты же интересовался… мы поставим эксперимент.
Рилан понял с полуслова. Мотнул головой в сторону актора, предлагая отложить разговор до его ухода, подхватил того под локоть и повел в сторону выхода. Ведь принципиальное согласие на обряд было получено. А ароматный дым, оказывавший на светловолосого немага дурманящее воздействие, отчего его глаза затуманивались, а разум стремительно уплывал в сладкую муть, был больше не так уж нужен. В нормальном состоянии актор бы отказался, ибо все же являлся владетельным лордом и политиком, и лишних сложностей с соседями ему не было нужно.
Но слово сказано…
– Призыв? А хватит ли у нас на него силы?
– Почему нет? Мы можем воспользоваться амулетами.
– Они же приготовлены вовсе не для этих целей.
– Да ладно, завтра все равно занятий не будет, да и назревающий эксперимент куда интереснее запланированного.
Рилан, ведя актора по коридору, немного раздраженно закатил глаза.
– И в кого ты такой… любопытный? Помнишь, чем обернулось наш интерес в прошлый раз?
Полуседой улыбнулся.
– В глобальном смысле? Пришлось переехать.
– А до того?
– Выплатить компенсацию городской казне.
– А еще?
– О, Тьма, вассальной присягой отделались, да! И что?
– Просто не всегда же нам будет так везти.
Старый разговор, старые претензии. Старые счеты и мысли. Что было бы если бы… Этим двоим не нужны слова, чтобы понять друг друга. Братья переглянулись, фыркнули и повели актора вниз. В холле первого этажа тот пришел в себя, встряхнулся, прогоняя из глаз муть, и неодобрительно оглядел магов.
Тилан Динар, мастер некромант, пожал плечами.
– Так что насчет разрешения?
– Будет, – бросил Ап-Нирран, – и, надеюсь, оно не окажется бесполезным. – И повторил: – Верните мою дочь, иначе…
Он резко развернулся и вышел, дверь за ним захлопнулась. Постоял на ступенях, жестом отослал все еще ожидающую у крыльца карету. Надо пройтись, выпустить страх, раздражение, ненависть. И кстати, почему ему кажется, что магов совсем не испугали его угрозы, вполне приводимые в реальность, кстати? Ведь тьма и некромантия в наложенных на ловушки чарах вполне четко прочитывалась. Да одна классическая «дезиллюминэ», разлагающая плоть в неприятную вонючую жижу, чего стоит!
Ох, уж эти маги!
А жрецы Единого! Вот с кем здесь действительно приходится считаться. Слишком близко от сигизийской границы, и ради мира и спокойствия в провинции следовало уведомить местный храм. О том, что в скором времени будет применена высшая некромантия. Конечно, они не имеют такой же власти, как за границей, и не смогут запретить ритуал. Но уловить отголоски темной недружественной магии и связаться с главой ближайшего сигизийского Храма – легко. А уж тот пошлет официальный, очень недружелюбный запрос в столицу. С подозрениями и обвинениями в некомпетентности местной власти…
Привычные мысли успокаивали, пока актор быстро шел по просыпающемуся городу.
Значит, сначала Храм Единого, потом местный Многобожец, затем канцелярия… процедура не займет много времени, если не начнет возмущаться старший жрец. Хм, а ведь ему есть чем заткнуть его глотку. Нападением.
Все рядом. Пешком дорога займет не более полуклепсидры. В первый раз за много лет он рад, что выделил этим некромантам здание в Белом центре.
Охрана неслышными призрачными тенями скользила вдоль стен и заборов. У них была своя работа. Не допустить повторного покушения…
В доме воцарилась привычная тишина.
– Как думаешь, – Тилан вопросительно вздернул бровь, приглаживая волосы, – он получит разрешение?
– Почему нет? Начинай готовиться, я соберу амулеты. – Рилан задумчиво погладил кольца. Сапфиры отозвались тонким мелодичным перезвоном и легким покалыванием. Почти пустые. Маг с сожалением принялся их стягивать.
– Ага… к эксперименту.
– Ты сам предложил.
Тут братья переглянулись. Мгновенный обмен мыслями вылился в слитное, стремительное и одновременное движение наверх.
– Посоветуемся, – утвердительно бросил Рилан, взлетая вверх по ступенькам.
– Мы оба ненормальные, – тихо буркнул Тилан, отбрасывая с лица седые пряди.
– Я все слышу, – бросил брат сверху.
– Было бы странно иное… Я приготовлю связь.
Черноволосый некромант поднялся на третий этаж, свернул в ближайшую от лестницы комнату. Отвел тяжелые темные портьеры, пропитанные охранными чарами, прошелся по пустому помещению, освещенному только парой желтоватых огней под потолком. На высоком столе были расставлены прозрачные кристаллы в подставках. Игнорировав великолепие, от которого тянуло свежей, как родник силой, подошел к скрытой нише, вытащил простую деревянную шкатулку.
Тилан сидел в кресте у погасшего камина и молчал. Странно, сколь мало надо для счастья, да? Живой брат, хорошая, любимая работа, интересный эксперимент… и, в целом, спокойная, размеренная жизнь.
А ведь насколько все интереснее и ярче было полсотни лет назад! Жизнь казалась веселой и безопасной штукой. Настолько, что они без раздумий ввязались в странные дела непонятной однокурсницы, огребли, слава Тьме, не в одиночестве, приключений по полной программе, и на всю жизнь сохранили незабываемые воспоминания. И ради сохранения той самой жизни, а также великой и ужасной тайны (в первую очередь именно ее) отдали себя в полную власть той самой однокурснице, одно прикосновение к силе которой до сих пор вызывает холодную дрожь от страха, как будто вместо внутренностей лимонное желе. Где было их чувство самосохранения?
