Лилия Брукс - Хранители осколков прошлого: Эхо вечной войны
Зверь озадаченно осмотрел побледневшего, словно полотно, стража. Поняв, что его присутствие раскрыли, он ощетинился, обнажая огромные клыки. Заклинание чиркнуло по шкуре и рассыпалось тысячами искр, не причинив вреда. Зверь, не дожидаясь пока тот опомнится, напал. Он в мгновение ока сократил разделявшее их расстояние и одним ударом лапы впечатал противника в дерево, переломав ребра и оставив на груди глубокие царапины от когтей.
На крик товарища поспешили остальные. Грянул выстрел. Зверь пригнулся и отпрыгнул в сторону, пропуская над головой плотный сгусток воздуха. Он насмешливо посмотрел на приближавшуюся к нему парочку, решил не тратить на них свое время и скрылся в тумане.
Сильные лапы легко пружинили о густой упругий мох. Зверь забежал в самую гущу деревьев, угодив на почти исчезнувшую черничную поляну, поросшую папоротником и орешником. Путь ему преградила огромная скрюченная гнилая коряга и поваленные ветром сухие сосенки, облепленные свисавшим мхом, словно зелеными сосульками. Зверь свернул, обходя эту стену. Нырнув под последний ствол, он оказался перед обрывом. Внизу, играя хрустальными волнами и разбрызгивая кружевную пену, набегая на камни и танцуя водоворотом, текла небольшая речушка. Зверь спрыгнул с обрыва и, огромными прыжками с камня на камень, пересек реку. Оказавшись на берегу, он отряхнулся от искристых капель и рысью вновь устремился вперед. Лес все не кончался. Зверь бежал все быстрее, пытаясь выбраться из этого лабиринта. Колючие ветви цеплялись за шкуру. Пни и корни пытались спутать лапы. Но он легко преодолевал любые препятствия, привидением скользя среди стволов.
Но тут лес неожиданно кончился. Под лапами прошмыгнуло какое-то существо, отвлекая к себе внимание. Зверь по инерции пролетел пару метров, в последний миг замечая свет приближавшихся фар. Раздался визг тормозов.
Дорога расстилалась бесконечным полотном. Ветер все крепчал, разбуянившись не на шутку. Вековые деревья тянули свои ветви, пытаясь дотянуться друг до друга, но дорога, словно граница, разделяла их. Где-то неподалеку ударила молния, но дождя пока не было.
"...Дороги версты мили и километры. Пересекаются маршруты, судьбы. В пути огнями вдаль уводит меня магистраль. Романтика для безумных..." - трещало радио.
Парень прибавил скорости, пытаясь обогнать непогоду. Ветки и прочий мусор на дороге угрожающе царапали дно. Дорога шла в углублении так, что крыша серебристого Ауди была вровень с корнями маленьких пятилетних елочек, может даже ниже, отчего казалось, что ты маленький и жалкий. Дорога, так же как и в песне шла то вверх, то вниз, то влево, змеей петляя среди бесконечного темно-зеленого моря, но это лишь прибавляло азарта. За окном мелькнул очередной знак об ограничении скорости и красный треугольник с оленем. Артем, не обращая на них внимания, лениво смотрел на дорогу. Деревья, деревья, деревья... Высокие лесные стены тянулись вдоль полотна. Туман выплывал из леса и испуганно рассеивался при приближении машины. Разметочные полосы, разделявшие дорогу поровну, быстро исчезали под колесами.
Внезапно его нательный крест начал сам собой нагреваться. Артем схватил его одной рукой и тут же отдернул, обжегшись. Что за чертовщина?! Парень безуспешно пытался сорвать с себя взбесившийся крестик, на миг отвлекшись от дороги, а когда посмотрел вновь, то успел заметить, как в свете фар мелькнуло какое-то существо, напоминавшее огромную собаку. Парень ударил по тормозам, но не успел затормозить. Сильный удар снес машину с дороги. Та, взбычившись, взлетела вверх по холму, зацепившись колесом за пень, перевернулась на бок и, протаранив кусты, застряла между двумя соснами. Ветви взорвали стекло, но не задели парня. Это было последнее, что он помнил.
Артем вдруг почувствовал, как кто-то тряс его за плечо, и появилась непереносимая вонь. Парень закашлял, приходя в себя, нехотя открыл глаза и недоуменно посмотрел на нависшее над ним лицо. Это был довольно молодой человек на вид не старше двадцати пяти лет. Он убрал руку, с зажатым в ней пузырьком нашатыря.
- Этот в порядке, - сказал он, поднимая голову и обращаясь к кому-то, кого парень не видел.
Артем в шоке вращал глазами, все еще ничего не понимая.
- Хорошо, что вы были пристегнуты! А то бы тебе досталось гораздо больше, - продолжил врач.
- Боже, что на свете делается! Ай-яй - яй!- причитал какой-то дедок.
На обочине стоял его оранжевый Жигули. Очевидно, что это он вызвал скорую помощь.
- Насмерть! - качал тот головой. - Насмерть сбил! А девочка-то совсем малая. Горе-то какое! Умирают дети раньше родителей. А все потому что гоняют, охламоны этакие! Ай - яй - яй!
- Какая девочка? - не понял Артем и, неожиданно вспомнив, попытался объяснить, помогая себе жестами. - А где этот.... Ну как его....Тут зверюга какая-то на дорогу выскочила! - выговорил он, наконец. - Зубищи во! - развел он руки, пытаясь показать, насколько они большие. - Глаза горят огнем! А ростом не меньше чем с лошадь!
- Видимо вы ударились сильнее, чем я думал, - заключил врач. - Мы доставим вас в больницу, там проведут полное обследование.
- Да, не помешало бы, - подумав, ответил парень, отгоняя от себя образ чудовища.
Врач подал ему руку, помогая подняться. Артем застонал и еле удержался на ногах от нахлынувшей боли. Сердце бешено колотилось, вырываясь из груди, и барабанами отзывалось в голове. Тоненькая алая струйка стекала вниз из разбитого виска, оставляя на рубашке темные пятна. Нехило его приложило!
Все происходящее казалось дурным сном: и суетящиеся врачи, и причитающий, путающийся у них под ногами дедок. Голоса людей, вой сирен машин доносились, словно сквозь призрачную завесу. Артем был ошарашен, растерян, потрясен и испуган. Он мало что понимал в тот момент. К нему подходили следователи, что-то спрашивали и уходили.
- Есть дыхание, но очень слабое, - сказал человек, склонившийся над телом. - Быстрее, помогите погрузить ее в машину.
Несколько человек в куртках с большими буквами МЧС подбежали к нему и осторожно переложили тело на каталку.
- Молодой человек, вам особое приглашение нужно? - прикрикнули они на Артема, когда каталку погрузили в реанимационную. - Что вы стоите?
Ему помогли забраться в машину и она, включив сирены, понеслась по той же дороге, что так круто изменила его жизнь.
Парень в первый раз взглянул на девушку, над которой суетились врачи, пытающиеся подключить ее к аппаратуре. На ней не было ни единой царапинки. Лицо треугольной, как у кошки, формы с тонкими изящными аристократическими чертами. Большие глаза с поднятыми вверх уголками были подчеркнуты тенями и обрамлены длинными пушистыми ресницами. Острые длинные эльфийские ушки терялись среди прямых длинных черных волос с рыжим отливом, водопадом расстелившихся по полу и сдерживающихся лишь тоненьким золотым обручем с капелькой рубином в центре. Четко очерченные черным карандашом губы были слегка приоткрыты. Все ее тело защищал странный черный металл с красным отливом, образуя причудливую броню, похожую на смесь самурайских и рыцарских доспехов, под которым угадывалась немного угловатая подростковая фигура. Этот же металл паутиной опутывал ее четырехпалые руки с двадцатипятисантиметровыми когтями, образуя латную перчатку, сливавшуюся с наручами, имевшие по три загнутых назад шипа. На правой руке был массивный золотой перстень с кровавым пятигранным рубином. Плечи покрывал темный плащ c золотой канвой по краю. На талии лежал широкий пояс песочного оттенка, к которому крепилась такого же цвета небольшая простая сумка. На ногах высокие готические сапожки на небольшом каблучке с закругленными носочками. На груди лежал золотой амулет с изображением атакующего волка, с глазами сапфирами. На правом плече была вышивка, изображающая двух воронов и какая-то надпись под ними.
