Ярослав Хабаров - Серебряный доспех
У Хазреда просто сердце падало от восторга и страха когда он задумывался о своем будущем. Он отправится в Ифу, священный город, стоящий среди водопадов, и попросит даровать ему могущество… Или примет другое посвящение и начнет служить божеству у обелиска, с кривым ножом в руке и твердой верой в сердце…
Впрочем, все это еще впереди. А пока двое молодых троллоков отлично проводили время за выпивкой и разговорами. Не случалось еще такого, чтобы Гирсу и Хазреду надоело общество друг друга. Может быть, потому, что один никогда не мешал другому мечтать и хвастаться.
…Наконец бочонок, позаимствованный удалым Гирсу из дома Ханно-пивовара, опустел. Ханно-пивовар явился туда, где беспечно пировали друзья, как раз в этот самый момент. Размахивая дубиной, он несся прямо на воришек и громко вопил.
Хазред в недоумении поднял пушистые брови.
– Что это с нашим Ханно? Не выпил ли он по ошибке перебродившего сусла?
Гирсу громко икнул.
Кажется, Ханно чем-то огорчен. Ну, у меня сложилось такое мнение.
– Ханно! - заорал Хазред. - Чем это ты огорчен? Назови имена своих огорчителей, и мы их тоже… огорчим.
Язык у молодого троллока изрядно заплетался.
С невнятным рыком Ханно запустил дубинкой прямо Хазреду в голову. Тот едва успел увернуться - но при этом дубинка отскочила от бревна, на котором сидел Хазред, и сильно стукнула Гирсу. Кружка разбилась прямо в руке Гирсу. Тот посмотрел на черепки, медленно постигая смысл случившегося. Вывод, сделанный Гирсу, был краток:
– Непорядок!…
Он отбросил осколок кружки, встал и двинулся на Ханно. Тот, не менее вспыльчивый и драчливый, нежели молодой собрат, но гораздо более крепкий и сильный, не стал дожидаться атаки и нанес Гирсу мощный удар в нос.
Гирсу взвыл, ослепший от боли. Хазред накинулся на Ханно со спины и треснул его палкой по голове. Ханно упал. Хазред посмотрел на поверженного пивовара сверху вниз, перевел взгляд на своего друга и спросил:
– А что это он так расстроился, собственно? Что ему от нас было нужно?
Гирсу пожал плечами. Кровь текла у него из носа широкой струей.
– Наверное, это он из-за бочонка, - предположил Гирсу.
– Пойдем, - сказал Хазред, - тебе нужно умыться.
Гирсу с сомнением посмотрел на свою рубаху, залитую красными пятнами.
– Ты полагаешь, это необходимо?
– Идем, - повторил Хазред. - В любом случае нам лучше быть подальше отсюда, когда Ханно придет в себя.
– Это точно, - согласился Гирсу. - Я вообще больше не хочу видеть его физиономию.
– Он противный, - подтвердил Хазред.
– Послушай, - сказал вдруг Гирсу, - а то, что он не двигается, - это как, нормально?
– Почем я знаю? - удивился Хазред.
Гирсу криво пожал плечами:
– Ты всегда хотел стать жрецом, а жрецы разбираются в таких штуках.
Хазред наклонился над бездыханным Ханно, поводил носом над его лицом, потом выпрямился.
– Я полагаю, после такого удара это вполне нормально. Идем же.
***
Они покинули поселок и сразу же, едва лишь последняя хижина осталась позади, очутились среди безграничного моря сырой зелени. Болото окружало их, полное тайн и страхов, - пьянящий мир, где разумное существо ощущает себя особенно хитрым и удачливым. Воистину, требуется немалая удача и дьявольская ловкость, чтобы пройти среди множества опасностей, как по лабиринту, и не сгинуть бесследно. Хазреда всегда завораживала эта игра в жизнь и смерть. А Гирсу, похоже, вообще об этом не задумывался.
Они миновали Море Кочек - гибельную трясину, которую можно пройти, лишь перепрыгивая с одной качающейся кочки на другую,- и углубились в относительно сухой участок болота, где имелся небольшой лесок.
Постепенно хмель выветривался из голов приятелей. Они вновь принялись болтать о том о сем, пытаясь вернуть себе былую беспечность, но разговор поневоле то и дело обращался к Ханно-пивовару.
– Как ты думаешь, мы не убили его? - спросил Гирсу.
– Нет, - ответил Хазред, стараясь, чтобы голос его звучал уверенно.
– Но он не двигался, - продолжал сомневаться Гирсу.
– Многие не двигаются, не только мертвые, - авторитетно заявил Хазред.
Гирсу призадумался и нашел, что его приятель прав как никогда. Но затем новый аргумент пришел на ум будущему воину:
– Ты же попал ему дубинкой по голове.
– Не дубинкой, а палкой, - поправил Хазред. -
Дубинкой он размахивал, не я.
– Если мы убили его, то он мертв, - подумав, сказал Гирсу.
– Это вряд ли, - возразил Хазред.
– Почему? Почему он не может быть мертвым? - жадно выспрашивал Гирсу. Ему очень хотелось услышать разумное объяснение. Тогда бы он окончательно успокоился насчет Ханно-пивовара и смог бы без помех наслаждаться жизнью.
Хазред рассудил так:
– Видишь ли, Ханно вовсе не обязан быть мертвым после одного-единственного удара по голове. Он же троллок, а не Дева Реки… Хотя и Деву Реки так просто не прибьешь, - прибавил после короткой паузы Хазред. - Они тоже верткие да живучие.
– Ты пробовал?
– Нет, но предполагаю… А помнишь, Лоббера по голове огрели? Он еще всем показывал шишку на лбу… Помнишь? И что, разве повредил Лобберу тот удар? Жив-здоров и продолжает драться и пьянствовать.
– Да, но Лоббер был крепко пьян, когда его огрели. А Ханно, сдается мне, был в тот миг совершенно трезв… - опечалился Гирсу.
– Не был бы таким жадным, ничего бы и не случилось, - отрезал Хазред. - Когда он очнется, то сам поймет, что был не прав.
В конце концов Гирсу согласился с приятелем. В самом деле, Ханно сам во всем виноват. Не надо быть жадным.
Приятели прошли лесок и очутились на большой поляне. Внезапно Хазред замер, подняв руку. Гирсу тотчас застыл на месте и уставился туда, куда были устремлены застывшие глаза более наблюдательного Хазреда.
На краю поляны появился небольшой отряд вооруженных воинов.
Оба троллока быстро и бесшумно приникли к земле. Зеленая кожа всегда выручала их, когда требовалось спрятаться от недругов. Выручила она и сейчас: миг - и приятели как будто растворились в воздухе, скрылись из виду. Только тот, кто в точности знал, где и кого следует искать, смог бы рассмотреть в густой траве две человекообразные фигуры.
Ни Хазред, ни тем более Гирсу вовсе не были трусами. Им доводилось встречать на родных болотах опасных существ, и без страха молодые троллоки вступали с ними в единоборство. Но оба они были также наделены здравым рассудком. А ни один троллок в здравом рассудке не ввяжется в сражение один на один с целым отрядом. И хоть бы отравленные стрелы были при себе, чтобы напасть из засады и перебить половину, прежде чем люди очухаются и догадаются, куда бежать и кого рубить!
