Деби Глиори - Чисто убийственная магия
— Думаю, что стоит, — согласился Титус без особого энтузиазма. — Крыс берем?
— Естественно, — бросила Пандора через плечо, сбегая по лестнице и зажимая пальцами нос. — Впрочем, одной только задницы Дэмп будет достаточно, чтобы отвадить любую няню.
Титус спускался следом, дыша через рот. Открыв дверь кухни, он глубоко вздохнул. Собеседование с потенциальными нянями сначала казалось забавным — знакомить их с беременной крысой Мультитьюдиной, показывать Стрега-Нонну в глубокой заморозке, крока Тока и прочих жутких созданий, которые были частью жизни Стрега-Шлосса. Но после того, как раз двадцать увидишь, как очередная няня бледнеет и начинает дергаться, новизна и радость понемногу тускнеют. Если честно, все было скучно. Няни были скучными. Пугать их было скучно, а видеть, как пытаются они завоевать расположение семьи, было мегаскучно.
Титус наблюдал, как Пандора посыпает волосы мукой, готовясь приветствовать новую няню.
— Нам обязательно встречаться с ней? — спросил он, открывая холодильник и разглядывая скорбное отсутствие какого-либо содержимого.
— Если мы этого не сделаем, — произнесла Пандора голосом, каким обычно объясняют большие идеи маленьким людишкам с ничтожным IQ, — мама может нанять ее по собственной инициативе, и тогда мы окажемся с какой-нибудь ужасной няней, вроде той, что говорила: «Как мне ни больно признавать, но детей время от времени необходимо основательно шлепать для их же блага».
Титус захлопнул холодильник и пнул дверцу ногой. Пнул сильно.
— Интересно, на вкус она была так же противна, как ее слова? поинтересовался он.
Вытащив Дэмп из корзины с компостом, Пандора бросила ребенку на голову пригоршню муки и улыбнулась брату.
— Только Ток может ответить на твой вопрос, сказала она.
Где-то наверху зазвенел звонок.
ДВЕРЬ ОТКРЫТА
Со звуком, от которого начинало сводить зубы, Щеколда-Лэтч отодвинул засовы, снял висячие замки и провернул огромный ключ в заржавевшей скважине. «Вы звонили?» — задал он риторический вопрос.
Лэтч считал нужным носить классический костюм дворецкого — белую рубашку, черный галстук и черный пиджак. В семнадцатый раз за это утро любуясь своим отражением в зеркале в прихожей, он подумал, насколько портит общее благоприятное впечатление вид его волосатых коленок, робко выглядывающих из-под килта сомнительного происхождения.
Он яростно почесался — до того как стать униформой слуги, килт дворецкого успел послужить собачьей подстилкой. Во всех остальных отношениях работа Лэтча в качестве дворецкого замка Шлосс была идеальной, ибо давала ему большую зарплату и позволяла пользоваться миниатюрной японской машиной и тремя комнатами на чердаке Шлосса, а взамен требовала всего лишь демонстрировать любезность у парадной двери, а также умело разглаживать газеты и не ронять утреннюю почту с серебряного подноса… ну и, конечно, носить эту безумную шерстяную униформу.
Жутко хмурясь, Лэтч открыл дверь. На пороге стояла женщина. Средних лет, плотная, в руках она держала видавшую виды пластиковую сумку и распространяла вокруг запах лаванды.
— Доброе утро, — сказала она, с трудом отводя глаза от коленок Лэтча, чтобы встретиться с ним взглядом. — У меня встреча с миссис Борджиа.
Забыв о хороших манерах, Лэтч молча уставился на нее. Раскатистое «р» звучало в ее устах, словно утробное мурлыканье кошки у камина, а ритм ее речи вызывал в памяти образы комаров, торфяников, овечьей шерсти, запутавшейся в колючей изгороди, и упругости вереска под ногами. Лэтч на минуту перенесся во времени в дни юности, но ее голос быстро вернул его к действительности.
— Собираешься таращиться на меня, как чесоточная овца, или все-таки впустишь в дом? Ну же, юноша!
Лэтч прочистил горло, слегка пожал плечами и изрек:
— Не будет ли модом любезна известить меня о своем имени?
— Господи, юноша, какой же ты надутый индюк. Зовут меня Флора-Морган-Фионн-Мхайри-бен-Маклахлан-Мо-ранджи-Фиддач. Для тебя миссис Маклахлан. Ну, теперь-то впустишь? — И, оттолкнув Лэтча, миссис Маклахлан шагнула в огромную прихожую Стрега-Шлосса.
Утреннее солнце высветило тот факт, что дом пребывал в грустном запустении. С потолка свисала паутина, хрустальные канделябры не сверкали, а пустой камин был забит мятыми конвертами. Втянув в себя смешанный аромат воска и старой собаки с легкой примесью древесной золы и полного подгузника, миссис Маклахлан застыла перед большим столом, заваленным счетами, письмами, глянцевыми каталогами, а также разнообразными поводками, веревками, цепями и неправдоподобно большими собачьими ошейниками.
Закрыв переднюю дверь, Лэтч прошагал мимо миссис Маклахлан и распахнул дверь в самую темную и мрачную комнату Стрега-Шлосса.
— Обескураживающая комната, модом. Если вы соизволите присесть, я проинформирую синьору Стрега-Борджиа о вашем прибытии.
Лэтч с поклоном пропустил миссис Маклахлан в тесную комнату и закрыл за ней дверь.
— Маклахлан-Моранджи-Фиддач! — пробормотал он. — Интересно, какова расцветка ее клана?
Пока шаги дворецкого удалялись по коридору, миссис Маклахлан разглядывала единственное сиденье в обескураживающей комнате. Это был диван, который выглядел почти так же негостеприимно, как если бы был окружен колючей проволокой, знаками «СТОЙ! НАЗАД!» и сворой патрульных доберманов. Миссис Маклахлан подождала. Где-то в отдалении пробили часы. Несколько раз приглушенно прозвонил и смолк телефон.
Миссис Маклахлан пощупала диванную подушку и вздохнула. Несмотря на данное себе недавно обещание, она чувствовала, что наступил один из тех моментов, когда простой магический жест способен значительно облегчить жизнь. Воровато оглянувшись и удостоверившись, что никто за ней не следит, она открыла сумку. Покопавшись там, достала маленькую плексигласовую коробочку. Миссис Маклахлан нажала потайную кнопочку, и над крышкой откинулся крошечный экран, открыв миниатюрную клавиатуру. Торопливо оглядываясь через плечо и высунув от напряжения кончик языка, гостья набрала буквы П.Р.У.Ж.И.Н.Ы., нажала клавишу с надписью МУСОР, вновь набрала Г.У.С.И.Н.Ы.Й. П.У.Х. и нажала клавишу ЗАМЕНИТЬ. Нацелив коробочку на диван, она спрятала кончик языка.
Раздался странный звук, словно кому-то угодила прямо в живот огромная зефирина. Что-то вроде вуффффф. Диван моментально приобрел такой вид, будто он только что продержался три раунда с чемпионом-тяжеловесом. Шатаясь, он то вздувался, то тяжело опадал. Если бы он не был диваном, то, возможно, закашлялся бы, выплюнув несколько сломанных зубов. Зато теперь он выглядел так, что вы могли сесть на него, не опасаясь быть искалеченным.
