Ольга Климова - Снова Там...
- Одна не хотела оставаться. И еще вчера вечером он мне нравился.
- Если бы ты с ними со всеми спала, я мог бы называть тебя падшей женщиной. И машина целее была бы.
- Я лучше подожду того, с кем захотелось бы потом это повторить.
- А такие есть?
- Должны где-то быть. - я поджала под себя ноги, наслаждаясь теплом, уютом, и возможностью не ходить на работу еще два дня.
- Явно не в этом мире.
Я посмотрела на худой профиль Вадима. Иногда он попадает прямо в точку.
- Поколение тут отвратительное, что девушку хорошую, что парня порядочного найти тяжело.
Мой водитель засмеялся.
- А ты как встретил Новый год?
- Очень даже неплохо.
- Семейный круг с ее родителями?
- Ага, - он кивнул, глядя на дорогу, - все как полагается – селедка под шубой, оливье, подарки под елкой. Мама, папа, бабушки и дедушки. Разошлись в пол второго ночи. Так что, можно сказать, что я выспался.
- Она все еще на высоте?
- Вполне. Может, я вас познакомлю…
- Не надо. Ревновать будет. Лучше про меня вообще не рассказывай.
- Не поймет?
- Я бы не поняла и ревновала. И вообще, когда поймешь, что она твое – прекращай ко мне вваливаться в любое время суток. Узнает – ничего хорошего не будет. Я же чудо как хороша!
- Заметано, брошу тебя на съедение обыденности.
Мы подъехали к моей старой хрущевке. Двор спал, присыпанный чистым снегом. На свою теперюшнюю зарплату я вполне могла позволить себе что-то получше, но уйти из этой квартиры, было выше моих сил. Бабка, сдававшая мне ее, вообще предложила выкупить эту рухлядь за баснословные деньги. Впрочем, если бы они у меня были, я бы даже не раздумывала.
Я вылезла из теплой машины и побежала к подъезду. Вадим достал из багажника два огромных пакета, и последовал за мной.
- Пра- ально, меня надо корми-ить, - мурлыкала я себе под нос, поворачивая ключи. Влетела в прихожую и радостно плюхнула шапку на тумбочку.
- Наконец-то я дома.
- Как можно это гадюшник домом называть?
- Нет, лучше жить с папой и мамой и отчитываться им, где ты задержалась до одиннадцати вечера.
- Меня же никто не контролирует… Я никому не отчитываюсь… Что за нестандартное решение с головой, - Вадим с интересом разглядывал мою прическу. – Вернулось время фриков?
- Хочешь сказать, что плохо? - я глянула в зеркало, на свою праздничную прическу, частично развалившуюся под гнетом сна на чужой постели. Новый год – карнавал! По крайней мере, мне так хотелось. Красные волосы с ярко зелеными прядями, специально для этого заранее обесцвеченными, были уложены в сумбур на голове.
- Не скажу, что плохо. Но, надеюсь, это смоется? Если ты на работу так заявишься…
- Смоется. Я вновь буду своего цвета с белыми прядями. А может, и их закрашу. Признай, что я великолепна! - Я сняла дубленку и покрутилась перед ним в коротком красном платье, купленном специально под Новый год с приляпанной зеленой лентой под грудью.
- Ты режешь глаза. Но ты великолепна! Непонятно только, для кого все это, если ты к себе ближе сорока сантиметров не подпускаешь.
- Я все еще в поиске.
- Мне кажется, у тебя он никогда не закончится, – он прошел на кухню, раскладывать пакеты. И тут же вернулся с небольшой коробкой в руках. – Лика, у тебя даже елки нету. – Вадим разочарованно уставился на мой бардак. – И что тут произошло? – он сгреб в охапку кучу моих трусов и лифчиков, разложенных на диване.
- Я тебя предупреждала. Я выбирала, что одеть. И куда мне по твоему здесь елку втиснуть? И так места нет.
- Понятно. Вот твой подарок. – он протянул мне яркую коробку.
- Спасибо, - я полезла в недра шкафа и извлекла на свет божий небольшой сверток, который даже не успела запаковать. – Это твой! Разверни лучше дома. Все равно ничего полезного там нет.
- Как скажешь, - он закинул ногу на ногу в ожидании.
Я раскрыла яркую обертку. Сверху лежало кружевное белье, расчитанное на дикое соблазнение.
- Мерять не надо? – я с иронией уставилась на него.
- Если начнешь меня возбуждать, я тебе сразу кольцо подарю обручальное. – Он смотрел как я мотаю подарок перед собой. - Надеюсь, ты найдешь все-таки ему применение. – он хихикнул. – А эта штука тебя вроде заинтересовала тогда в магазине. – он смотрел, как я осторожно вынимаю то, что занимало основное место в коробке под бельем.
Я с шумом выдохнула. Тогда, в магазине, я простояла как вкопанная перед ней минут двадцать, не в силах оторваться и уйти. Сувенирныйй отдел, второй этаж, в дальнем закутке. Небольшой стеклянный шар на подставке, наполненный разноцветным, мелким как мука песком. И длинный провод с вилкой на конце. Продавщица включила его, и я, чуть не плача, наблюдала как тихонько, нагреваясь от цветной лампы внизу, ползут песчинки туда сюда, перемешиваясь и скользя одна по другой.
- Спасибо. – голос у меня стал неожиданно сиплым. – Это хороший подарок. Правда хороший.
- Чем она так тебе понравилась?
- Ассоциации… - я вернулась в реальность к худощавому парню в очках с толстой серьезной оправой, рядом со мной на диване. – Хочешь есть? Или чай? У меня есть фильм какой-то новый.
- Нет, Лик, я на работу, документы забрать надо. А потом Наташе на елку обещал сходить на площади.
Я вздохнула. Я тоже хотела на елку. Чтобы за мной заехал любимый человек и мы вместе, перекидываясь снежками, смеясь, бродили по заснеженному городу. Сидели вместе с Вадимом и его Наташей в кафешках… Тогда можно будет, не опасаясь ревности его девушки, сказать, что мы давно знаем друг друга, учились вместе, а теперь стали неплохими друзьями. Скорее даже очень близкими друзьями. С Вадимом можно было просто помолчать. Только чтобы осознать это и прийти к такому положению, пришлось смотаться далеко-далеко.
В августе Ленка вышла замуж, а в сентябре Славик сделал Аньке предложение. И в октябре я радостно прыгала на их свадьбе. Теперь и у Вадима я получаюсь третьей лишней…
Я проводила его и смотрела, как он наматывает свой длиннющий коричневый шарф в несколько слоев на худую шею.
- Может, Наташа тебя откормит…
- Она готовит плохо, лучше есть то, что ее мама творит.
- Прям как я…
- Я не сказал: «Не умеет готовить», я сказал про: «плохо готовит».
- Я умею готовить. Кому мне тут изыски делать? Себе самой?
- Могла бы меня побаловать…
- Ты с собой все приносишь.
Вадим повертел в руке мой сверток, с которого уже начала сползать обертка.
- Спасибо за подарок, хотя я и не знаю, что там. – он потряс свертком.
- На здоровье, тебе тоже спасибо.
- Я позвоню. Пока. – и скрылся за дверью.
- Пока. – я медленно закрыла дверь. Прижалась к ней лбом. Холодный дермантин показался таким приятным. А впереди еще два дня дуракаваляния. И стандартный визит ко всей родне… Кстати…
