Роджер Желязны - Колесо Фортуны
— Я сплю, — сказал он вслух. — Через минуту-другую я проснусь и перевернусь на другой бок…
— Ты бы сказал что-нибудь, Блейк, детка, — верещал комариный голосок у его колена. — Я тебя что-то плохо слышу.
Растерянность исчезла, уступив место нарастающей ярости. Блейк снова поднес трубку к уху.
— Послушай, ты, умник, — вспылил он. — Не знаю, кто ты такой, но это дьявольски безвкусная шуточка! Если тебе кажется забавным звонить человеку среди ночи и выдавать себя за его друга, умершего пять лет назад…
— Блейк, любовь моя, не будь таким высокомерным, — усмехнулся голос. — Это действительно я звоню. Как мы и договаривались с тобой, если один из нас уйдет прежде другого.
Голос спокойно продолжал говорить, настойчиво убеждая самой своей ненастойчивостью.
— Та ночь в солдатском клубе… помнишь? За несколько недель до наступления Тета. Мы с тобой заключили пари. Тот, кто уйдет первым, постарается дать о себе знать другому. Я ставил на то, что это возможно…
— А я сказал, что нет, — прошептал Арнольд.
— И мы с тобой придумали пароль для доказательства. Помнишь?
— Пароль, — повторил Арнольд. Действительно, был пароль. И только они двое знали о нем. — И ты знаешь пароль?
— Конечно, — хихикнул голос. — Ведь это я его и выбрал. Пароль, детка, такой: «Бриллиг!»
Теперь действительно наступило молчание, это было молчание страха и растущей уверенности в том, что все происходящее — не сон. Забыта была сонливость; забыта сверлящая боль в черепе, которая долго не давала Блейку Арнольду заснуть после полуночи. Забыты были и поздний час, и ночной холод, подбирающийся к босым ногам, и приглушенный шум улицы далеко внизу. Блейк Арнольд мгновенно перенесся со своего шестнадцатого этажа дома посреди Манхэттена. Он вновь оказался в Да Нанге, его обступала пряная мартовская ночь; одной рукой он сжимал тепловатую банку пива, а другой барабанил по столу в такт раздрызганному музыкальному автомату, нестройно изрыгающему очередной битловский хит. Запах теплого пива и распаренных тел ударил в ноздри. Он даже расслышал монотонный гул публики, подпевающей автомату по-английски с французским акцентом и с восточными интонациями. А по другую сторону исцарапанного стола слегка нетрезвый Марк Кейн, старательно фокусировал на нем блуждающий взор, повторяя: «Бриллиг, детка… бриллиг. Это будет нашим паролем, когда один из нас попадет в большую, светлую, красивую страну чудес по ту сторону звезд и вернется, чтобы рассказать о ней другому. Бриллиг. Вроде „глокой куздры“. Запомнил?»
Арнольд наконец прервал молчание.
— Значит, тебе это удалось, — прошептал он. — Ты и в самом деле прорвался. Но, Марко, прошло пять лет!
— Земного времени, браток. Земного времени. Которое в этих краях не существует. Это факт, — задумчиво протянул Маркус. — Я бы и не знал, если бы ты мне не сказал. Сначала было ничто, и один Бог знает, сколько оно длилась. Потом вернулось сознание. А потом пришло и все это — то, что меня окружает.
— Что? — спросил Блейк с жадностью. — Что тебя окружает?
— Позже, — засмеялся Маркус. — Я тебе постепенно нарисую всю картину. Но не сейчас. Я научился дозваниваться только что и пока не могу долго разговаривать.
— Но ты действительно там, — настаивал Арнольд, — где ты сказал? В раю?
— Ну, давай назовем это так, — хихикнул Кейн. — Именно так они мне сказали. Оно и в самом деле выглядит не так, как то, другое место. Во всяком случае, если другое место таково, каким его описывают священники.
«Он отвечает уклончиво, — подумал Блейк. — Правду он говорит или врет?» Подозрения возникали в его мозгу, как бутоны, и расцветали пышным цветом. «Предположим, ему действительно удалось прорваться. Но звонит он не с небес, а как раз из другого места. И в силу каких-то тайных целей… целей, о которых я, возможно, знаю… он хочет, чтобы я думал иначе. Мне нужно это выяснить. Мне нужно знать это точно».
— Мне нужно это знать, — сказал он.
— Знать?
— Где ты на самом деле находишься, — сказал Блейк. — И, помимо нашего уговора, зачем ты на самом деле мне звонишь? Чего ты от меня хочешь?
— От тебя? Блейк, детка, ты все выворачиваешь наизнанку. Мне ничего от тебя не нужно. Я как раз хочу помочь тебе.
— Помочь мне? Чем?
— А это ты мне должен сказать. Что я могу для тебя сделать? В роли старого доброго ангела-хранителя. Маркус Кейн, Инкорпорейтед. Всевидящий, всезнающий. Неотложная помощь к вашим услугам. Ты говоришь — я действую. Есть проблемы, которые нужно решить?
— Проблемы?
— Слава? Судьба? Тайные желания?
— Ты смеешься?
Голос Маркуса звучал немного огорченно.
— Ну должно же быть что-то, что я могу сделать для моего старого друга, чтобы доказать, что я слежу за ним с того света?
— Это слишком пошло! — взорвался Блейк. — Вся эта чертова ситуация чересчур банальна. Как дешевая фантазия в газетных комиксах. Теперь ты станешь мне навязывать имя завтрашнего победителя в бегах на Акведуке. Потом я поставлю на эту лошадь, а она придет последней, и тогда выяснится, что ты звонишь мне не с небес, а из ада…
— Тонкий сценарий, — хихикнул Кейн, — но все неверно. Нет, детка, я действительно на небесах. Если не веришь мне, спроси Еву.
— Еву? Какую Еву?
— Ой, ну не дури, малыш! У тебя только одна знакомая Ева. Спроси у нее. А с тобой я поговорю позже. Мое время вышло, — голос стал таять. — Я позвоню тебе еще раз. Скоро.
— Марко, подожди! Не вешай трубку. Как я смогу с тобой связаться?
— Никак не сможешь, — голос с каждой минутой делался все тоньше. — Но я с тобой свяжусь. Скоро. Надеюсь.
И голос рассыпался хлопьями по проводу, пронизывающему звезды. Послышался отдаленный щелчок. Потом тишина. Потом обычный гудок.
Никто не знал, где Ева.
Арнольд позвонил ей на работу незадолго до полудня. Секретарша сказала:
— Простите, сэр. Мисс Аддамс сегодня нет. Может кто-нибудь еще помочь вам?
— Я звоню по личному вопросу, — сказал Арнольд. — Вы не знаете, где я смогу ее разыскать? Она дома?
— Я правда не знаю, сэр. Я могу дать вам ее домашний телефон.
— У меня есть, спасибо.
— Ах, это вы, мистер Арнольд? — Холодок официальности в голосе растаял. — Я, честное слово, не знаю, где Ева. Она сегодня не показывалась. И не сообщила, что заболела. Я надеюсь, с ней все в порядке.
— Я дам вам знать, — сказал Арнольд.
Он набрал телефон квартиры Евы, но никто не взял трубку. Арнольд нахмурился. «Полная бессмыслица, — подумал он. — Ева не такая девушка, чтобы уйти в туманную даль, не оставив никакой записки, никакого знака о том, куда уехала». Всего двенадцать часов прошло с того момента, как они ужинали вместе. Она ничего не говорила о том, что плохо себя чувствует или собирается покинуть город, или о чем-то таком, что побудило бы ее исчезнуть из дома, не появляться на работе и даже не позвонить в офис и не объяснить, почему не пришла. Ева серьезная девушка. Честная и открытая. Никаких тайн и загадок.
