В Бирюк - Обязалово
А из петуха мы сварили суп. Долго варили. Но Артёмия я накормил. Мужик... несколько плохо выздоравливает. Я уже говорил: всадников бьют по ногам.
Вот только "Повести о настоящем человеке" мне здесь не надо! Мересьев, ползущий по зимнему лесу с раздробленными ногами...
Артёмий, похоже, "настоящий". Тем более - жалко мужика. Меня он... То тянется ко мне, то отшатывается. То - "убей меня, легче будет". То - "не тревожься, я тебя не выдам". А ещё ему очень любопытно, как это "княжна персиянская" в "боярского сына" превратилась. И почему он тогда на свадьбе так обманулся. И отчего люди мои, мужи добрые, тощего малолетку слушаются, и...
Короче - никак не может определиться. Эх, Артёмий, много чего ты в жизни повидал, но "эксперта по сложным системам" - тебе не в жисть не опознать. Такое чудо-юдо тут на весь мир - одно, сравнивать не с чем. Кушай супчик пока горяченький.
Три мешка зерна на два ста человеческих глоток и три десятка лошадиных. Остальной скот кормить... Воруем. Как вспоминала Людмила Марковна Гурченко о своём военном детстве в Харькове:
-- Мы, дети, воровали. Из проходивших мимо воинских эшелонов. Сперва - немецких, потом - советских. Охрана и тех и других - в нас стреляла. Кто не воровал - не выжил. Кто попался - не выжил. Мне тогда было лет семь.
Мы не дети - воруем не по-детски - сено стогами. Часть стожков ещё осталась на покосах или в стогах снаружи селений. Крестьяне... некоторые сильно возражают. Были бы одни беженцы - побили. Но вид сабель действует... успокаивающе. Начинаются разговоры. Иногда платим.
Я селян понимаю: "С паршивой овцы хоть шерсти клок" - русская народная мудрость. А с паршивой, злой, голодной, оружной...? Оплачиваем украденное и, часто, уже съеденное. По своим ценам.
До резни дело ни разу не дошло, но у Николая несколько раз язык бывал на плече, а у Ивашки ссадины на костяшках пальцев не проходят.
Хорошо, что у меня все бритые-стриженные. Как велю бабам платки снять - аборигены крестятся и разбегаются. Такую толпу безбородых мужиков и лысых женщин однозначно воспринимают как какую-то чертовщину. Даже спрашивали:
-- Колдун, что ли идёт - мертвяков с жальника поднял?
"В некроманты я пойду
Пусть меня научат".
А что? - Хорошая профессия. Всегда нужная. На Руси столько народу померло. Не по своей воле, не по душевной готовности. Толковых, работящих... Их бы поднять...
Некромант - идеал каждого серьёзного доктора. Некромантия - святое дело. Самый известный из некромантов - Иисус Христос со своим бедным пованивающим Лазарем.
Видок у всех у нас... нездоровый. Как у покойников. Но правильнее наоборот: я людей на погост не пустил. Не некромант я, к сожалению. Я - витофил. "Сам не - ам, и другому - не дам". Здесь "не ам" следует понимать в трактовке от Рабиновича: "Не дождётесь!".
Если бы не я со своим недодавленным гумнонизмом - они бы все перемёрли. Или это не гумнонизм, а "жаба"? Вона сколько холопов поднабрал! Богачество! Про "жабу" как-то спокойнее думается. Как-то... правильнее?
Из моих открытий в этом исходе... Я здесь уже год, но есть куча вещей, которых я не видел. А и видел, да не уразумел. Включая повседневные и фундаментальные.
Есть понятие: "женский труд". Не в смысле "эксплуатация женского и детского труда", а в смысле технологических операций, которые исполняют исключительно женщины.
В "Святой Руси" гендерное разделение труда - дело святое. Иногда настолько "святое", что мужчинам, а особенно - чужим, его стараются не показывать. Как-то... неприлично. Бабам - показывать, мужикам - смотреть. Любопытствовать, интересоваться, нос совать... Как в женский туалет подглядывать - ничего нового не увидишь, но... непристойно.
Здесь, на походе, деваться бабам некуда. И я увидел... Не в смысле туалета... Хотя они очень смущались... Но просто послать меня... Персонажа уровня Домны здесь нет. А после санобработки у них вообще... границы допустимого несколько поплыли.
Так вот, люди зерно не едят.
Мысль офигительно новая. Всего-то лет тысяч десять. А вот что из этого вытекает...
Человечество тысячелетиями превращало зерно в два полуфабриката для приготовления нормальной еды: крупу и муку. И изобрело для этого аж три приспособления - за десять тысяч лет! Зернотёрка, ступа, мельница.
Зернотёрку можно и в 21 веке увидеть, в Африке, например. Тамошние хомосапиенки находят достаточно большой камень твёрдой породы с выемкой на верхней поверхности, насыпают в выемку зерно и катают по этой выемке другой камень, цилиндрической или шаровидной формы.
Если второй камень маленький - можно ухватить в руку, он работает курантом - им растирают зёрнышки по стенкам углубления нижнего камня, либо пестиком - зёрна разбивают.
От куранта произошёл верхний жёрнов, что породило все мукомольные мельницы. От пестика... Да это не тот пестик, который с тычинками!
"Там ступа с бабою-ягой
Идёт-бредёт сама собой".
Зачем бабе-яге ступа? - Нет, я понимаю: для полётов. А в мирное время?
А в мирное - она там толчёт. Обращаю внимание: не "воду в ступе", а - зерно. И получает крупу разных сортов. Из которой варит кашу. "Щи да каша - пища наша" - настоятельно рекомендованная древнерусская диета. Кстати, помогает и в 21 веке.
Ступа и пест в "Святой Руси" - чисто женские инструменты. Поэтому бабец-ягец в русских сказках такой мерзкий: мужик, а ведёт себя как баба - пестом машет. Извращенец.
Всем известно, что идеал русской женщины, судя по Некрасову, такая... угрюмая жадюга:
"Она улыбается редко...
Ей некогда лясы точить,
У ней не решится соседка
Ухвата, горшка попросить".
А когда ей "лясы точить"? Каждый день нормальной семье из десятка едоков нужно натолочь крупы.
Ставим эту дуру, я имею в виду - колоду дубовую, вертикально посреди поварни, насыпаем горсточку зерна, и... колотим. Пестом. Дубина в полпуда весом. Руки поднять - опустить. Толчём.
Можно дубину не на вытянутые руки вскидывать. Тогда надо сильнее бить самой. Или дубину выбрать потяжелее, пудовую.
Можно бить с подкручиванием в нижнем положении: нижний конец песта работает при этом как тот же курант - растирает разбитое зерно. Хорошо, если нижняя часть ступы не деревянная, а каменная или железная чашка, хорошо, если подошва и самого песта обита железом.
Не зря в классификации древнерусского оружия есть отдельный вид: "боевой пест".
При таком ежедневном финтесе - в доме вырастают... воительницы-предводительницы. C несколько "мебельными" формами:
"Идет эта баба к обедни
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди".
