Светлана Жданова - Русалка озера Тика
Чтобы заполучить неопровержимые доказательства мне даже пришлось поддаться соблазнениям и якобы оставить госпожу в одиночестве. Кейссар оказался довольно интересным собеседником и рассказал довольно много занятных легенд о Тика пока мы пили вино в открытой беседке, опутанной лианами из дикого леса. Они пестрели большими алыми цветами, расточающими сладковатый, пьянящий аромат. Плеск воды, стрекотание припозднившихся кузнечиков и совершенно животные, яростные и жуткие крики животных, сливались в какую-то занятную музыку, опутывающую своей природной силой. Так что когда мужчина обнял меня и принялся целовать, неожиданно для себя, я оказалась не против. На его губах все еще был сок какого-то экзотического фрукта, а сам он пах смолой и чем-то таким… совершенно мужским и как оказалось, довольно привлекательным. Все это кружило голову не меньше, чем ощущения уверенных и довольно властных поцелуев. Мне раньше как-то не доводилось испытывать что-то подобное, и я совершенно растерялась. А так как признаться, что это был мой первый поцелуй с мужчиной, я не могла просто категорически, и по непонятным для себя причинам, то позже попала в довольно щекотливую ситуацию, когда меня начали называть Ису Русалка, тем самым сравнивая с безжалостными холодными духами озера. Но в тот момент ответить я не смогла, а в следующий в беседку ввалился потенциальный жених Гиссары, очень удивленный, что его «нареченной» нет в башне, да и всем дворце. Тут то обоих мужчин и поймали на сговоре.
Позже Кейссара наказали временным отлучением от двора, а мне же достались возмущенные взгляды мужчин и осуждающие женщин. Ну и приставка к имени, словно «маленький зверек» было недостаточно. Правда претендентов на руку Гиссары с тех пор значительно поубавилось и мы уже спокойно могли гулять по городу и даже купаться.
Наша с госпожой жизнь постепенно наладилась. Мы превосходно находили общий язык, ведь кроме всего прочего Гиссара обладала умом, который скорее можно было назвать житейской мудростью. Она прекрасно осознавала всю необходимость моего присутствия рядом, ведь и сама не хотела в мужья искателя легкой наживы, и стремилась облегчить наше общение, за короткий период став почти подругой, которая не оспаривает мои приказы, когда я их отдаю. Мне же оставалось потакать прихотям и желанием нежной озерной девы, пусть и лишая себя некой уже привычной свободы. После случая с Кейссаром отходить от нее я боялась вдвойне.
Вот и в этот раз, когда Гиссара потянула купаться, спокойно последовала за ней даже в такие дали, на которые прежде бы не отважилась. Сама девушка совершенно не боялась воды и частенько заплывала очень далеко. Тем более ей нравилось плавать вечером, когда города успокаиваются и рыбацкие суденышки возвращаются к родным берегам, а гладь воды такая спокойная, что где-то там, на глубине видны заросли водорослей и маленьких, ярких безвредны рыбок. Купаться мы обычно отправлялись с небольшого пляжа, невдалеке от города. Вообще их было довольно много, но этот предназначался только для дочери градоправителя. Там мы спокойно переоделись в голубые панталоны, крашенные специальными красками, отпугивающими хищников, и рубашки. На пояс я прицепила два кармашка и подаренный кинжал, Гиссара же ограничилась только им.
Вода в тот вечер была приятно прохладной в глубине и совсем теплой у самой поверхности. Дав своим телам привыкнуть к состоянию невесомости и мягким объятьям, мы направились вглубь озера, туда, где вода была совсем светлой, а дно недосягаемым. Обычно ярко-синий цвет ей предавали водоросли, обитающие только здесь — длинные листы на огромных стеблях, тянущиеся к поверхности. Ныряльщикам приходилось обрубать их, а потом цеплять на специальные крюки за кораблями. На бурых, с серыми пятнами водорослях, кочующих островками по всему озеру, любили селиться моллюски, раскрашенными раковинами которых посыпались местные дороги, а мясо ели с соком ревеня и маслом. Как раз такой «островок» возник на нашем пути, и пришлось обплывать его по широкой дуге, ведь в подводных щупальцах травы так легко запутаться. Позже Гиссара говорила, что не иначе русалки решили помочь нам, ведь не уплыви мы далеко от города, то все могло сложиться иначе. А тогда… тогда она смеялась нам моим напряженным лицом и тем что я совсем-совсем не могу говорить когда плыву. Но я не собиралась на нее обижаться, наоборот была благодарна за науку, ведь до этого практически вообще не умела плавать.
Увлеченные плаваньем, мы даже не заметили как из истока Татуми вышли быстроходные корабли. Но когда над озером прогремел гром, сразу поняли — что-то не ладно. Над Белым поднялся дым.
— Отец! — испугалась Гиссара и развернулась в сторону города.
— Стой! — едва ли не захлебываясь закричала я.
Но девушка уже возвращалась, уверенными гребками буквально кидая себя вперед. И вполне бы могла уплыть, если бы прямо недалеко от нее не врезался в воду ствол огромного дерева, выкорчеванного прямо с корнем. Еще не утих плеск, когда волна подхватила меня, а потом утянула куда-то вниз. Привычно открыв глаза, я видела только пузыри воздуха, и бесконечную синеву Тики. Куда грести было совсем непонятно, меня охватила паника и страх так и остаться навечно в этой синеве. А вода все кружила и кружила меня.
Пока я не поняла, что больше не могу без дыхания и не открыла рот. В него сразу хлынула вода, но прежде чем я захлебнулась, меня потянуло в сторону, и над головой вновь возникла привычная синева неба, а не воды. Гиссара, прижимающая меня к себе пыталась перехватить мои руки так. Чтобы я перестала хвататься за нее и топить нас, но у нее мало что получалось. Для меня это было подобно безумию. Только когда девушка хорошенько ущипнула, боли удалось подавить панику, и я начала думать.
За это время дерево перестало раскачиваться на волнах и теперь просто лежало на воде, уродливо и отчего-то очень страшно выставляя над поверхностью корни, которых все еще облепила земля. Представить силу, с которой оно было выдернуто и заброшено так далеко, казалось просто невозможно. Взрыв алхимических смесей, или может быть магия? Так или иначе — это не предвещало нам ничего хорошего.
— Прости меня. Прости, Ису. Я не должна была оставлять тебя, — испуганно шептала Гиссара, прижимая меня к себе одной рукой. Было видно, что девушка в не меньшей панике, но боится вовсе не озера и безбрежной синевы воды.
Подавив в себе страхи, я попыталась оглядеться и то что увидела меня совсем не порадовало — над городом поднимался черный столб гари, а когда-то белые стены покрылись копотью. На его причалах стояли ладьи с серо-зелеными парусами. Сейчас они снова поднимались, а первые корабли уже начинали отходить. Было не очень понятно, что же происходит. Одно я знала точно — мой долг защитить Гиссару.
