Ллойд Александер - Тарен странник
– Мне кажется, – тихо сказал Даллбен, – последнее тебя обрадовало бы больше.
– Я надеюсь на это, – смутился Тарен, – Но все же волнует меня не титул, а чистота имени моих родителей. Я готов разделить и честь и позор. Но дай мне узнать истину.
– Потребно высокое сердце, чтобы воспринять честь, но и столько же сил души, чтобы разделить позор, – ровным голосом произнес Даллбен, и Тарен вдруг увидел, сколько усталости, печали и забот таится в глубоких глазах волшебника.
– Увы, – сказал Даллбен, – я не могу ответить на твой вопрос. Принц Гвидион знает
не больше, чем я. Не поможет тебе даже Верховный король Матх.
– Тогда позволь мне узнать самому, – рванулся Тарен. Отпусти меня, и я пойду искать ответа на свой вопрос.
Даллбен долго и внимательно изучал юношу. Потом взгляд волшебника опустился на «Книгу Трех». Он углубился в ее страницы.
– Когда яблоко созрело, – пробормотал он, будто разговаривая сам с собой, – никто не может сделать его зеленым вновь, – Голос его вдруг словно бы отяжелел печалью, когда он опять обратился к Тарену, – Это на самом деле твое самое большое желание?
Сердце Тарена забилось сильнее.
– Ни о чем больше тебя не прошу!
Даллбен кивнул.
– Пусть будет так, – тихо сказал он, – Я отпускаю тебя. Узнай то, что будет в твоих силах.
– Благодарю тебя, – радостно закричал Тарен, глубоко кланяясь, – Позволь мне отправиться в путь без промедления. Я готов…
Прежде чем он успел договорить, дверь рывком распахнулась, и к ногам Тарена кинулась лохматая фигура.
– Нет, нет, нет! – завыл Гурджи, катаясь по полу и взмахивая лохматыми руками. У Гурджи тонкий слух, и он все слышал! О да! Подслушки под дверью! – лицо его сморщилось, он так яростно мотал всклокоченной головой что сухие листочки и веточки из его волос летели во все стороны, – Бедный Гурджи будет одиноким, ему останутся только печалки и рыдалки! – стонал он, – О, он должен пойти с хозяином, да, да!
Тарен наклонился над Гурджи.
– Мне тоже грустно расставаться с тобой, дружище, – ласково сказал он, – Но путь мой, боюсь, будет длинным и трудным.
– Верный Гурджи готов следовать за тобой! – вскинулся Гурджи, – Он сильный, смелый и умный и станет охранять хозяина от всяких напастей и опастей!
Гурджи не переставал хныкать, гнусавить, стонать, канючить. Он не умолкал, и Тарен, который не мог себя заставить твердо отказать преданному созданию, вопросительно поглядел на Даллбена.
Глаза волшебника засветились доброй улыбкой.
– Верность Гурджи и его преданность тебе известны, – сказал он, – В твоих поисках он может сослужить немалую службу, – Даллбен помолчал и медленно проговорил, – Если Гурджи хочет, пусть отправляется путешествовать с тобой.
Гурджи радостно завопил. Тарен еще раз низко поклонился волшебнику.
– Пусть будет так, – поднял ладонь Даллбен, – Твой путь на самом деле будет непростым. Но ступай, коли ты так решил. Хотя ты можешь и не найти того, что ищешь. Зато вернешься намного мудрее… Пора тебе становиться мужчиной. Твое право делать выбор.
Эту ночь Тарен провел без сна. Даллбен разрешил ему отправиться в дорогу утром. И теперь каждый час до восхода солнца лежал на сердце Тарена тяжелой гирей. В глубине души он уже давно все решил, но ничего не сказал о своих планах ни Даллбену, ни Коллу, ни Гурджи, потому что и сам боялся того, что задумал. Сердце его разрывалось от мысли, что он покидает Каер Даллбен, но еще больше ныло от нетерпения начать путешествие. Сюда примешивалась и тоска по Эйлонви, любовь, которую он старательно и глубоко прятал, но которая, словно наводнение, захлестывала его с головой и перехватывала дыхание.
Задолго до рассвета Тарен поднялся и стал седлать своего серого с серебряной гривой Мелинласа. Покуда Гурджи, жмурясь и зевая готовил в дорогу свою лошадку – низкорослого, коренастого пони, такого же лохматого, как и он сам, Тарен отправился к загону Хен Вен. Как будто почувствовав расставание, белая свинья печально захрюкала. Тарен опустился на колени и обнял её.
– Прощай, Хен Вен, – шептал он, почесывая ее щетинистую шею, – Поминай меня добром. Колл будет заюотиться о тебе, пока я… О Хен, – прерывисто вздохнул Тарен, будет ли мне сопутствовать удача? Дай мне хоть какой-нибудь знак. Подари надежду.
В ответ свинья-прорицательница лишь тревожно захрюкала. Тарен глубоко вздохнул и в последний раз нежно потрепал Хен Вен по загривку.
Даллбен, тяжело покряхтывая, приковылял во двор. Рядом с ним, высоко держа факел, шел Колл. Серое утро наложило на лицо Даллбена тень бесконечной усталости. Колл выглядел озабоченным. Лицо старого воина, озаренное светом факела, было хмурым. Тарен обнял их, и ему показалось, что его любовь к ним обоим никогда не была так велика, как в этот миг расставания.
Гурджи, сгорбившись, уже сидел верхом на пони. На плече его висела потертая кожаная сумка с неисчерпаемым запасом еды. Взяв только меч и отделанный серебром древний рог, который дала ему при прощании Эйлонви, Тарен вскочил на нетерпеливо бьющего копытом Мелинласа. Он принуждал себя не оглядываться, не желая длить печаль последних мгновений.
Два путника молча ехали вперед до тех пор, пока солнце не поднялось высоко над округлыми, окаймленными деревьями вершинами холмов. Тарен углубился в свои мысли. Гурджи тихо ехал рысью за ним, то и дело запуская руку в кожаную сумку и вытаскивая полную горсть еды, которую с удовольствием поглощал Когда они остановились у реки, чтобы напоить коней, Гурджи соскочил с седла и подошел к Тарену
– Верный Гурджи, – вкрадчиво начал он, – покорно следует за добрым хозяином. О да! И спешкой и побежкой. Но куда лежит этот путь? К благородному лорду Гвидиону в Каер Датил? Гурджи очень хочет увидеть высокие золотые башни и большие столы, полные чавки и хрумтявки.
– Я тоже хотел бы увидеть Гвидиона, – ответил Тарен. – Но до этого нам предстоит еще долго скитаться. Даллбен сказал мне, что принц Гвидион и король Матх ничего не знают о моем происхождении.
– Тогда добрый хозяин отправится в королевство Ффлевддура Пламенного? – с надеждой спросил Гурджи. – О да, да! Смелый бард встретит нас весёлыми треньками и бреньками!
Тарен улыбнулся, но снова покачал головой.
– Нет, друг мой, ни в Каер Датил, ни в королевство Ффлевддура мы не поедем, – он устремил взгляд на запад, – Я долго думал об этом и понял, что есть только одно место, где я могу найти то, что ищу. – он помолчал и добавил: — Болота Морвы.
