Максим Свиридов - Я - природник
- Где мы вообще? - Пусть пользу приносят, раз говорящие.
- А вслух-то зачем? Мысли мы слышим не хуже. - Ужас какой!..
- А мне, может, так удобнее!
- На людях тебе тоже будет "так удобнее"?
- Эээ... - И вообще, гады! Что ж мне, и не подумать теперь? В гордом одиночестве.
- Привыкнешь. - Хорошо ему говорить!
- Да уж. Ладно ты, а Тил? Она у нас дама, а я впопыхах, знаешь, такого бывает намыслю! Так что с моим вопросом. Э?
- Мы можем чувствовать, но не видеть. Осмотрись.
- Да я уже! Снизу...
- Можешь не рассказывать.
- Почему?
- Я же сказал, мы чувствуем - тебя. Все что ты видишь, слышишь, отпечатывается в памяти.
- Значит, вы видите через меня?
- Не совсем так. Посмотри лучше, что сверху. Небо.
- Шея болит.
- Ты ляг. - Ну, ни минуты покоя! Ляг, встань, осмотрись... И всё я, и всё сам...
- Не бухти.
Лёг. Небо. Да обычное такое небо, серенькое и невзрачное, всё облаками затянуто. И то ли утро, то ли вечер, не разберешь. Скала, к слову, и правда громадная. Гладкая, она выглядела так, как будто долгие годы поверхность камня шлифовала вода. Утёс наш прилегает к такой же. Возникало ощущение, что скалы тянулись друг к дугу, пытаясь соприкоснуться вершинами. Интересно, это их две рядом, и мы в ущелье, или она одна? Да какая, в сущности, разница. О! Полыхает что-то. На небе.
- Цвет.
- Что цвет?
- Какой цвет у сполохов?
- Зеленый вроде. Но бледный такой.
- Плохо.
Да вообще хорошего не много! Очнуться черт знает, где и без памяти, чего уж тут хорошего. Что-то заныло в боку, в задумчивости потёр... Ещё одна приятная новость! Я голый. Что за жизнь такая?! И как мне теперь к людям спускаться? Да. И правда, как? Состояние организма тому не способствует... Скала отвесная, я в чем мать родила, мечи, понимаешь ли, без дела не доставай. Интересно, я махать ими умею, или что?
- Нет. - Ну спасибочки, ну порадовали. Заставил себя сесть. Что же всё болит так? Стадо слонов по мне прошлось?
- Так должно быть после ухода.
К черту этого умника, разберёмся. Я медленно повернул тело, слева там что? Прямо посередине площадки обнаружилась дыра. Главное, чтоб не в очередную... Ну, вы меня поняли, не при дамах. Что, ползем к этой скважине.
К несчастью, сказать ползём и сделать ползём оказалось вещами разными. В общем, с короткими передышками минут за двадцать я это сделал. Конечно, в такую даль ползти - шагов пятнадцать поди, до этой дырки. Да их тут и не одна, а две, гляди-ка ты! Ничего такие дырочки, три меня пролезут. Ближняя на дымоход больно похожа, судя по копоти, а до дальней мне ползти лень. Если ручками-ножками упереться, может соскользнуть и получится. Только вот.. Куда я "выскользну"? Здравия, хозяева дорогие, вот он я - ваш Голыш Чумазыч. С другой стороны, вариантов у нас немного. Думать уже не хочется, а - была, не была! Кое-как растопырив конечности, я начал спускаться. Медленно, очень медленно. А дымоход этот не такой и гладенький, ах ты, больно как! Ноги разодрал знатно.
Не знаю , куда я вывалился, но угрюмо тут. И темно. Через минуту-другую глаза пообвыкли и первое, что удалось разглядеть, была кровать. Да! Вторая находка порадовала меньше - слева от неё, в кресле за столом сидел... Ну, не человек уже, а так, что осталось. Да почти ничего не осталось - скелетон в истлевшей одежде, в общем. И ладно, зато представляться не надо, зато кровать. Вот отоспимся, отдохнём, потом и разберёмся с этим почтенным остовом костей. Не убежит.
Вывалился я, кажется, на печку. С горем пополам стащил своё тельце на пол, и пошёл. Ха, пошёл сильно сказано, но три шага до вожделенного лежбища сделал, упал. Пожалел об этом сразу, потому как пыли поднялось!.. Скатившись с кровати, долго отплёвывался и задыхался, пока всё не улеглось. Мда, денёк сегодня не задался с самого начала. Потихоньку уже стянув покрывало, забрался обратно. Всё. Утро вечера мудренее, а сейчас спать, дружище. Спать.
Село уже догорало. Лишь изредка над обвалившимися домами поднимались языки пламени, выхватывая из ночи людей в форме.
Наверное, он очнулся от крика. Женщина орала пронзительно, в голосе было столько страдания и нечеловеческой боли, что казалось - очнуться от своего вечного сна должны даже мёртвые. Поняв, что зажат в обломках, человек попробовал шевельнуться. Похоже, попытка была обречена - завалило надежно. Чудом, вывернув шею, он повернул голову на крик. Зря. Пятеро ублюдков измывались над девушкой, распяв её на обвалившемся заборе. Помочь. Он должен прекратить этот кошмар. Он должен. Человек начал выбираться из обломков, срывая с себя кожу и хрипя, он продирался между обугленных брёвен и осколков кирпича, почти уже освободился. И вновь потерял сознание.
Пещера
Господи боже, приснится же такое! Весь в холодном поту, я рывком поднялся. Тело перестало отзываться болью на любое движение. Болели только ноги и слегка саднило ладони. Оно и понятно, меньше надо в дырки разные лазить, тоже мне, трубочист нашелся.
- Как спалось?
Я уже не дергался на голос. Не скелетон же со мной беседует, в самом деле! Кстати, как там наш молчаливый хозяин? Сидит, смотрит. Ну да, братец, оккупировал я твою законную постельку, извини, не со зла вышло.
- Спалось не очень. А то ты сам не знаешь!
- Нет. Сны твои мы не помним.
- Уж поверьте на слово, приятного мало. От таких сновидений и поседеть не долго.
- Тебе не грозит.
Вот гад! Еще и издевается над увечным. Так. Оглядимся ещё разок, куда мы попали.
Сквозь дыры в потолке и одной из стен лениво сочился свет. Его явно не хватало для освещения, но ориентироваться можно. Кроме уже знакомого нам скелета за столом, кровати и печки, в пещере почти ничего и не было. Слева от меня стоял кособокий стеллаж с пыльным хламом, за печью было углубление в стене. Оттуда доносился звук стекающей по камню воды. Живём братцы!
Я медленно, чтоб не поднимать пыли, слез с кровати. Дойдя до печи, едва не упал - правая нога провалилась в пустоту. Ещё одна дыра? Нет, опора всё же нашлась, - действуя больше на ощупь, я понял, что в полу было выдолблено углубление в виде полусферы. На дне его действительно было отверстие, но небольшое - пяткой заткнуть можно. Это что у нас: водосток или такая допотопная ванна? Нужен свет. Но сначала - пить. Забравшись на печь, я дотянулся до ручейка. Зачерпывая воду ладонями, пил долго и жадно. По мере потребления этой живительной влаги до меня дошла еще одна вещь - я замёрз.
- В покрывало завернись.
- Да оно пыльное!
