Юлия Созонова - Мантикора и Дракон. Эпизод I
— Тогда кого же ты так сильно хочешь убить, м?
— Тех, кто отнял мою семью. Тех, кто их предал. Тех, кто разыграл эту партию, манипулируя всеми, даже великим и опасным Повелителем Сайтаншесса.
— Неужели самих Хранителей? — притворно ужаснулся незнакомец. И даже, кажется, шутливо погрозил мне пальцем. — Ай-я-я-яй! Пойти против воли богов…
— Да будут прокляты эти боги, — выплюнула, чувствуя, как волна ненависти грозит захлестнуть меня с головой, — что позволяют убивать невинных, насиловать беременных и садить на остриё меча нерождённых! Если таковы боги нашего мира, то я отказываюсь верить в них и поклоняться им! Будь моя воля, я подарила бы им боль матери, умирающей на моих руках! Я отдала бы им застывшие глаза отца, заставила бы их пережить всё это раз за разом! Сойти с ума от бессилия, содрать ногти о каменную кладку камеры, выть раненным зверем от отчаянья! Я бы…
Резкий поворот, и вот меня прижимают к крепкой, широкой груди, а сильные руки не дают вырваться из тёплых объятий. И рыдания, так долго сдерживаемые в себе, вырвались наружу, выплёскивая накопившиеся эмоции и чувства. Захлёбываясь ими, кричала, била кулаками по плечам, вырывалась и снова кричала. Звала. Молила. Проклинала.
Истерика набирала обороты, выжигая скопившееся нервное напряжение. Не скоро стихли судорожные всхлипы. И не сразу удалось выговорить то единственное слово, что так и норовило слететь с языка:
— Ненавижу…
— Ненависть опасное чувство, ребёнок, — серьёзно ответил мужчина, продолжая укачивать меня в объятиях и гладить по спутанным волосам. — Так чего ты хочешь, неразумное дитя?
— Мести. Тем, кто отнял семью, — беззвучно шепнула, не пытаясь поднять голову. И вдыхая пряный, непривычно приятный запах нелюдя. Это всё, что удалось определить. — Я хочу стать сильнее. И забрать их жизни, в ответ. Заплатить им сполна, за всё. Я хочу научиться… Убивать. И однажды постучаться к ним в дом…
Последние слова прозвучали еле слышно, потонув в длинном, протяжном вздохе. Прохожий помолчал. Затем чему-то усмехнулся, даже рассмеялся, довольно и чуточку зло. А после отстранился, не размыкая объятий.
— Хорошая цель. И я обещал тебе желание. Одно единственное, зато какое! — лёгкий смех, по-детски невинный и заразительный. Вызывающий невольную улыбку на лице. Ловкие пальцы снова дёрнули грязную, слипшуюся прядь, будто проверяя её на прочность. — Только запомни, ребёнок. Назад пути уже не будет. Ты получишь то, чего хочешь: учителя, знания и силу. Может даже семью, — задумчиво протянул мужчина, явно уйдя и потерявшись в собственных мыслях. Почему-то воспринимать его всерьёз не получалось.
И в этом тоже было что-то неправильное, сумасбродное. Ведь даже не чуя в себе и отголоска магии, я понимала, мой собеседник опасен. И его сила, хаотичная, тяжёлая, безграничная, давит и доминирует, вынуждая подчиняться. Не давая возникнуть и тени мысли о побеге.
— Впрочем, такую семью я бы и врагам не пожелал, — посетовал прохожий. Хихикнул. — Хотя… Смотря какие враги, опять же. Ну да ладно, — спохватившись, мужчина вновь торжественно и чуточку пафосно продолжил. — Итак, я дам тебе учителя, знания и силу. Я заберу тебя из этого мира и верну тогда, когда ты будешь готова. Согласна?
— А что взамен? — страх коснулся кожи холодными, липкими пальцами, пройдясь вдоль позвоночника, оставляя неприятные ощущения. Я сомневалась. Стоит ли доверять странному незнакомцу? И боялась. Что если откажусь, если цена окажется непомерно высокой, то потеряю последний шанс построить новую жизнь. Или хотя бы вернуть жалкие остатки старой.
— Взамен? — тихий смешок и прикосновение прохладных губ ко лбу. — Ты будешь называть меня отцом.
— Отцом?! — от удивления, забыла, как дышать. Разум отказывался воспринимать логику этого нелюдя. И слабость, вдруг накатившая волной, никак не способствовала пониманию происходящего.
— Ага, — радостно закивал незнакомец, крепко ухватив меня за руку. — Меня кстати, Хаос зовут. Ну что, согласна пойти со мной?
— Да….
Воронка перемещений закружилась вокруг, поднимая вверх пожелтевшие листья. Я не видела, но знала, на лице странного прохожего цвела счастливая улыбка. По непонятной причине она жутко напоминала довольного хозяйского кота, дорвавшегося до крынки со сметаной, и не получившего за это веником по наглой морде.
И я снова не могла не улыбнуться в ответ…
* * *"…Мне никогда не было дела до возни мелких храмовников, громко и пафосно звавшихся Хранителями. Но скука такой странный предмет, что порой даже мне становится чуточку жалко их сломанных игрушек. Ребенок, стоявший на перепутье, слепой и усталый, казался прекрасным поводом побороть свою лень. А хаос, царивший в его душе, приятно грел непомерное эго.
Ну как пройти мимо такой-то прелести?!
И впервые за несколько сотен лет решил побыть чуточку феей. Не совсем крёстной, и не сказать, что бы доброй, но почему бы и нет? В моих силах исполнить желание. Одно! Всего одно, зато любое.
Малышка меня не разочаровала, не подвело чутьё. Спустя десяток долгих лет на Пределах Грани и несколько недель в Аранелле, в двери Гильдии Убийц постучалась та, кого вскоре назовут Мантикорой. Одно из лучших моих творений. Моя ученица. Моя гордость. Моё дитя…
Корана аль Эйран."
Из дневника Хаоса, одного из первых Древних, воплощение изначальной стихии.
Эпизод I
Серьяк, город недалеко от Академии Некромантии.
Корана аль Эйран
Празднования в честь Хранительницы Материнства приходились на вторую неделю второго месяца лета. Прихватив еду и напитки, горожане весёлой, гомонящей гурьбой заняли большую поляну возле чистого озера недалеко от города. Девицы незамужние собирали букеты из ромашек и робких васильков, матери и супруги смотрели за детьми и накрывали походные столы. А мужчины разжигали костры и разделывали добычу, принесённую охотниками.
На закате взвились огромные костровища, расцвечивали сумеречное небо яркими огнями. Ритмичный бой барабанов переплетался с нежными звуками флейты и домры, ведя за собой, зазывая вкруг, заражая бесшабашным весельем. Надев венки на распущенные волосы, молодые девушки закружились в танце, напевая песню без слов, в честь Хранительницы.
Цветастая юбка взлетает и опадает в такт музыке. Широкие рукава рубашки похожи на крылья огромной птицы, готовой взлететь. Мягкие туфли без каблуков отбивают один им ведомый ритм.
