Иван Васильев - Ещё один шанс
Собрав последние силы, потихоньку, помаленьку, стал ползти к моей галлюцинации. Я старался из последних сил, всеми способами, пытаясь удержать её в поле зрения.
Постепенно мираж стал приближаться…
Все ближе и ближе…
— Еще немного…. — И я почувствовал траву руками.
— Еще маленько…. — И мои глаза ощутили теплые лучи яркого, солнечного света.
— Еще чуть — чуть…
— Еще чуть — чуть, еще… из последних сил…
Потянувшись, я полностью оказался на этой приятной, зеленой траве. На этом ласковом, теплом ветерке….
— Господи! Как хорошо, легко, прекрасно здесь было.
Я лежал и нежился на летнем солнышке. Я вздыхал полной грудью сладкий запах полевой травы. Боли не было. Всё тело окружала приятная, пьянящая истома. Из последних сил я приподнялся, окинув взглядом, место куда попал и… потерял сознание.
* * *— Эй, мил человек? Ты, живой? — Кто-то тряс меня за плечо. Легонько ударили по щекам.
Открыв глаза, я увидел бородатого мужика одетого в странную, непонятную одежду. Присмотрелся к нему. Так, и не понял…. — Кто он? Что ему от меня нужно?
— Ты, кто? Чего, тут, разлегся? — снова спросил он. — С тобой, всё нормально? Говорить, можешь?
— Я?… — прохрипел я, ничего не понимая и пытаясь вспомнить каким образом, оказался здесь. Чуть приподнялся с земли. Попытался собраться с мыслями.
— Ну, да. Тебя, как зовут? — По-прежнему не отставал незнакомец. — Имя, у тебя есть.
— У, меня? — Произнес я, пытаясь хоть что-то ответить.
— Чего он хочет? Почему пристает с вопросами? — Запоздало собравшись с мыслями начал рассуждать я. Голова была девственно чистой, как бумажный лист, от всех воспоминаний. — На доктора, этот бородач, вроде, не похож. На умалишенного из больничной палаты тоже. И, вопросы задает такие неприятные: Кто Я?… Где Я?… Как зовут? И, главное… Почему, Я, ничего не помню?
— Может быть, он, следователь? Я что-нибудь совершил. Долго и давно был в бегах! И, вот, меня, наконец-то нашли? — внезапная догадка озарила мой отуманенный мозг. — Но, это, не я… Меня, там, не было… Я бы, это, точно, запомнил! Я, вообще, в этот день пьяный был, с девчонками, и в другом месте… Поэтому, ничего не помню!
— Да! И, у меня, есть, куча свидетелей, — запоздало заволновался я, так и не зная, что говорить. — Вот, вспомню, их имена, — сразу всё проясниться!
Оглянулся вокруг. Кругом было обычное поле. То самое, куда я выполз из своего последнего кошмара. Вдали стоял небольшой, березовый подлесок. За мной, в нескольких метрах находилась накатанная проселочная дорога. На ней, выстроились в ряд груженые повозки, похожие на старинные, крестьянские телеги. Рядом, с ними стояли люди в экзотической, старинной одежде. Бородатый в очередной раз попытался узнать кто я и, что здесь делаю.
— Кто… я? — повторив последний вопрос незнакомца, стал внимательно осматривать себя. Руки, ноги, махровый халат, на ногах тапочки на резиновой подошве. Закончив осмотр себя любимого, перевел взгляд на незнакомца. — А ты кто?
— Я то? — удивленно переспросил мужик. — Я, Прохор Коробейников. Купец. В Москве дела веду. Из Холопьево идем. Ткани, пряности, ладан везу.
— Это, мои люди. — Он показал в сторону стоявших у телег путников. — А, ты, кто таков? Лежит, тут, у дороги. Слова сказать не может.
— Я… Не помню, кто я. Как, здесь, оказался, тоже не знаю, — развел руки в сторону. — И, главное, вспомнить ничего не могу.
— Да, дела, — съязвил купец. — Может быть, тебя, чем опоили? У меня, недавно тоже так, на Пасху, было. Два дня ничего вспомнить не мог. Бегал по горнице, как умалишенный, песни орал. Обниматься со всеми лез. Денег, кучу, не помню кому, подарил. В светлице разорение устроил.
— Может быть, и опоили, — ответил я, по-прежнему не зная, о чём рассказать странному собеседнику.
— Слушай, раз ты ничего не помнишь, давай попробуем отгадать — кто ты такой? — с интересом начал рассуждать Коробейников.
— Судя по одежде, ты, — купец. Она у тебя богатая, заморская — значит иноземный купец — появились первые выводы у незнакомого следователя.
— Далее… Бороды нет. Бреешься… — живешь за границей. У нас, уважаемые люди, купцы, бояре, государевы слуги бороды носят. Опять же по возрасту — молод. Значит не купец, а скорее сын купца. — Прохор активно начал загибать пальцы.
— Посмотрим на одежду. На тебе богатый халат. Халаты — купцы носят… Где?… В южных странах. В Халопьево, купцов, в таких халатах, было много…
— Итак, — «Комиссар Мегре» значительно поднял палец, — ты, сын купца, из южной страны.
— Ну, вспомнил ещё что-нибудь? — вопросительно уставился на меня местный догада.
Ухмыльнувшись, я посмотрел на себя. На мне был махровый, банный халат. Он был длинный, почти в пол, с широкими рукавами и большим капюшоном. Но, что-то, молодым сыном заморского купца, я себя не ощущал.
Засунув руки в карманы. Выложил всё, что там было, рядом с собой, на траву. Образовалась небольшая кучка из зажигалки, перьевой ручки из японского набора, подаренного мне на день рождения «Конторой», и сложенного вчетверо листка с заказом на изготовление лекарства.
Прохор осторожно взял и развернул выписанный рецепт. Внимательно осмотрел его.
— Вот, видишь, у тебя, даже документ важный есть, с печатями, — с деловым видом сообщил он. — Написано, правда непонятно, и не по-нашему. Но… сразу видно, бумага серьезная, дорогая. И главное — печати стоят.
— Да… Уважаемый, видно, ты, человек, хоть и не помнишь, о себе, ничего, — через некоторое время произнес он, так и не разобрав текста на документе. — Может быть, даже сын посла или представителя, какой кумпании.
— Ещё бы не уважаемый, — подумал я. — Сам, до сих пор, не могу понять, что, там, написано. Руки бы докторам за их подчерк оторвать. Приходишь, лекарство заказывать в аптеку, а, что тебе надо, и как, это, называется, сказать не можешь.
— Расскажи, про эти, предметы? — вновь активизировался Прохор. Он показал на ручку и зажигалку лежавшие рядом друг с другом.
— Это, ручка для письма, в ней чернила. Ей, по бумаге пишут.
— Перо для письма. Понятно, — перевел для себя Прохор.
— А, вот, это, зажигалка. Удобно и быстро огонь зажигает. — Пояснил я. Открыл металлическую крышку, щелкнув по кремню, зажег огонек. Потушив его, передал купцу.
— Ясно, — огниво, удовлетворенно кивнул головой Прохор. — Непривычно сделано и метал такой… необычный. Взяв зажигалку, он как ребенок начал её крутить, щелкать колпачком, зажигать огонь.
— Да…. Интересные вещи… — снова выдал Прохор. Собеседник, внимательно посмотрел на меня. — А, скажи, мил человек? В какой стране, такое диво, делают?
